Анастасия Дробина - Король-одиночка Страница 51

– Я ведь ему быстро надоела. Он по бабам шлялся, как кобель последний… а я, как другие цыганки, не могла никак. Ну, знаешь сам, какие наши бабы, – пусть гуляет, лишь бы не бросал, под носом у себя ничего видеть не хотят. А я кричала, скандалила… Какой цыган это выдержит? И дома я сидеть не хотела, как другие. Я же артисткой была. Все время – концерты какие-то, встречи, в ресторанах подрабатывать пробовала. Он бил меня сначала… но я-то не терпела! Тоже его колотила, и как еще! Просто так он меня бросить не мог, я все-таки Белаша племянница. Вот и придумал… сам знаешь что. Так что не мучайся, не из-за тебя это.

Короля слегка позабавила такая забота о его совести, но он промолчал. Молчала и Мария.

– Почему Белаш тебе не помогает?

– Не знаю. – Женщина снова села за стол. – Наверно, не верит… как все. Вспомни, сколько цыган тогда видели, как ты меня лапал! Все до одного икону поцелуют, что я Графу в его же доме рога наставляла! Он это хорошо придумал… Только все равно потом ко мне вернулся. Чуть не каждую неделю ездил, я ничего поделать не могла. Синяки не сходили.

– А это зачем? – Король вспомнил, как кипятился Зямка, рассказывая ему о ссадинах Марии. – Ты его доводила, что ли?

– Какое… – слабо отмахнулась она. – Я его боялась страшно. Просто он по-другому не может, не любит. Ты посмотри, он всех своих баб бьет. Жену разве что не трогает, потому что матери боится. Ну, жена – не баба, с ней только детей делать… Ты его убьешь?

Король пожал плечами: что за вопрос…

– Смотри… Он – хуже собаки. Все равно тебя на тот свет отправит, если вперед не успеешь. Я тебе всю правду сказала… можно теперь попросить? Когда увидишь его… Скажи, что это я тебе помогала. Так и скажи – Мария… если успеешь. И еще скажи, что я с твоим парнем спала. Сделаешь? Сделаешь?!

– Не беспокойся.

Она опустила голову на руки. Гребень выскользнул из прически, черные вьющиеся волосы упали на плечи Марии. Глядя на свисающие до пола пряди, Король подумал: нужно отговаривать Лягушонка от этой бабы.

– Прости… Извини. – Мария наконец взяла себя в руки, отвела волосы с лица, нашла на столе пудреницу. Король подал ей упавший гребень, Мария поблагодарила коротким кивком, но восстанавливать прическу не стала. Перебросив спутанные волосы на одно плечо, она устало посмотрела на Короля:

– Ну… все, что ли? Не забудь – завтра последний день. И еще попрошу тебя, можно? Загляни к Белке. У нее уже неделю телефон молчит.

– Она уехала.

– Куда?! – всплеснула руками Мария. Король увидел, что она страшно испугалась. – Отец небесный! Король! Господи! Ты знал?! Это из-за Славки, да? Боже мой… Довел все-таки, паршивец, девочку… Убью, как увижу, убью! А ты о чем думал, когда сестру за него отдавал? А?! Тоже, выбрал жениха!

– Да понимаешь… – на миг Король растерялся от ее яростного напора. – Она меня как бы не спрашивала…

– Не спрашивала?! А какой ты брат тогда? – накинулась Мария на него. – Копейка тебе цена! Она знаешь как за тебя дрожала? Знаешь, как Граф ее изводил, как она за детей боялась? У нее же дочь твоя! Тебе и на это наплевать тоже? У-у, гаджо чертов, о чем вы все только думаете! Никакой совести нет! Все, иди отсюда!

Король не возражал. Мария вышла за ним в прихожую, застыла в дверях – тонкая, стройная. Ох, нет, не пускать к ней Лягушонка, насильно держать… Пропадет пацан ни за грош.

– Не обижайся. – Женщина тронула его за плечо. – Ты понимать должен. Съезди к Славке, обязательно. Только про меня ему не смей рассказывать. И… не забудь, о чем просила.

– Не забуду. – Секунду Владимир смотрел в блестящие от слез глаза Марии, затем молча повернулся и вышел.

…– Ну что?! – вцепился в Короля Зямка, едва тот сел в машину. Закурив и несколько раз затянувшись, Король пересказал ему деловую часть разговора.

– Что думаешь, чижик?

С минуту Зямка честно размышлял. Затем скроил унылую гримасу и издал губами непристойный звук.

– Ничего не думаю. Полная жопа.

Король был целиком согласен с этим. На всякий случай все же спросил:

– Почему?

– Уй, ежу понятно… Полный двор цыганья – и мы с тобой на заборе! Картина Рэпина – «Не ждали»! Пришьют не глядя. И потом, она правильно сказала, «быков» туда не пошлешь. Значит, самим придется. А нас вроде как двое всего…

– Управимся.

– Каким раком? – поморщился Зямка. – Один работает гараж, один на шухере, а в тачке кто останется? И засветимся мы в этих Воробьях сразу же. Там же одни цыгане живут – значит, тебя все знают. Вот если б нам цыгана в долю надыбать… Этот твой, из «Подковы» не согласится? У него вроде с Графом контры…

Решительным жестом Король отверг это предложение. Помолчав, поинтересовался:

– Ты-то зачем в это полезешь? Дела мои, ты на них не подписывался. Я сейчас без понта говорю: хочешь – уходи. Не держу. Желудь в печенку – не сахар…

Зямкина физиономия стала серьезной.

– Желудь – это как подфартит, Король. Все равно когда-нибудь схвачу, дело такое… Только, если мы из этого клозета выберемся, я буду в воры креститься. Дашь тогда за меня слово? Братве в Одессе?

– Если доживу – дам, – усмехнулся Король. – А здесь не хочешь остаться? У меня Монах тебя просит.

– Если на время – то сделаю одолжение, – важно сказал Лягушонок. – А вообще меня и дома неплохо кормят. Бабка ни за что в Москву к кацапам не поедет… Ну, куда теперь двигаем?

– На Таганку. И – свободен до завтра.

Дверь квартиры не открывалась долго, и Король уже было решил, что дома никого нет. Наконец замок щелкнул. На пороге стоял Славка, от которого густо ударило перегаром. Поморщившись, Король отодвинул его с дороги, вошел, огляделся. Убедившись, что квартира пуста, тяжело взглянул на Рогожина:

– Ну?

Славка молчал. Его разбойничьи глаза, не встречаясь со взглядом Короля, искали что-то на грязном, затоптанном полу.

Пять дней назад над Москвой стояла жара. Асфальт возле станции метро «Таганская», покрытый мусором, плевками, окурками, истыканный сотнями каблуков, казалось, вот-вот задымится. Возле небольшой церковки в строительных лесах выстроились торговые ряды. У дверей метро раскинулся пестрый книжный развал. Чуть поодаль, за бастионами из ящиков с виноградом расположилась орава кавказцев, блестевшая на солнце голыми смуглыми спинами. Две тетки бойко торговали поникшими розами, рядом кричал в рупор парень в панамке, продающий лотерейные билеты, тут же суетились нищие. Шума было предостаточно, и поэтому крик, поднятый двумя цыганками у киоска «Пиво», почти не привлекал внимания. Цыганки, впрочем, не ссорились – просто одна из них, Маркела, как могла, уговаривала другую – Белку – ехать на Украину.