Эми Фетцер - Ирландская колдунья Страница 52

– Белладонна!

Чародейка моментально вспомнила, как всполошился де Клер, обнаружив пузырек с белладонной в ее сумке, и как грозился бросить ее в темницу.

– Удивительно, как ты не прикончил меня на месте, когда я напоила ею Элдона, – прошептала Фиона. – Но так действует большинство лекарственных трав и корней. Слишком большая доза приносит больному больше вреда, чем пользы.

– Вреда? Моя мать умерла!

– Ну что ж, я могу лишь посочувствовать твоему горю. Ho если та женщина просто дала настойку твоей матери и не отмерила сама нужную порцию – почему ты так уверен, что твоя мать просто не ошиблась? Эта… – Фиона споткнулась на последнем слове, явно не считая неведомую отравительницу настоящей чародейкой. – Она хорошо объяснила твоей матери, что надо делать?

– Она только и делала, что говорила целыми днями напролет!

Судя по тому, как закаменело его лицо, Фиона сделала неверный шаг, подвергнув сомнению аккуратность его матери. И все же она не спешила сдаваться:

– Но зачем ей было кого-то убивать?

– Ради денег!

– Она получила деньги и скрылась из города?

– Нет…

– Тогда почему ты так уверен в своей правоте?

– Потому что моя мать уже едва дышала, но продолжала до последней минуты повторять какие-то заклинания! Она верила, что это зелье ее вылечит!

– Но разве белладонна что-то лечит? – Фиона была потрясена таким невежеством. – Спроси у любого врача – он скажет, что белладонна действует исключительно как снотворное! – В это трудно было поверить. А она-то считала Реймонда де Клера одним из самых просвещенных людей своего времени! – Но ты не заставишь меня снова платить за чужие грехи, Реймонд! Тебе известен закон троицы? По нашим законам за любое зло человек платит трижды. И когда я пустила в ход свои чары и предала свой народ, я на три года лишилась колдовской силы! Ты хоть понимаешь, что это значит? Посвященный не может действовать кому-то во вред!

Фиона не обращала внимания на то, как душно стало в узком коридоре и как трещит и мечется пламя факелов, хотя воздух оставался неподвижен. В отличие от нее Реймонду стало не по себе.

– Если твоя мать приняла яд от непосвященной и заплатила за это деньги – значит, эта женщина, что называла себя чародейкой, попросту шарлатанка. Она, а не я!

– Она уже мертва, – выпалил де Клер. – Я об этом позаботился!

– Ты казнил ее без суда? – При мысли о том, что он так же просто мог лишить жизни и ее, у Фионы кровь застыла в жилах.

– Нет, почему же, суд выслушал все ее оправдания.

– Но ты судил предвзято, потому что хотел отомстить за мать. Не сомневаюсь, что расправа была суровой и жестокой. – Каждое ее слово было полно горечи. Она не оправдывала неведомую ей шарлатанку, претендовавшую на звание посвященной и обрекшую на смерть невинного человека. Но Фионе было страшно подумать о том, к каким новым жестокостям могут подтолкнуть де Клера горе и жажда мести. Нужно было во что бы то ни стало заставить его понять: нельзя судить обо всех посвященных по какой-то несчастной мошеннице, встретившейся ему на пути! – Настоящая магия требует чистоты помыслов и творится только во имя любви! Без этого не помогут никакие чары, заклинания и зелья. На словах я могу пообещать превратить тебя в птицу и зажарить себе на обед, но я никогда не сделаю ничего подобного! Неужели в твоих глазах я такая же негодяйка, как та женщина, что отравила твою мать? Скажи честно: ты видел, что я сотворила хоть малейшее зло?

– Нет, господи, конечно, нет, но…

Его нерешительность оскорбила Фиону до глубины души.

– Если ты не способен прислушаться к голосу собственного сердца, – сдавленно прошептала она, – значит, мы еще более далеки, чем я боялась. – Она сделала шаг в сторону.

– Фиона! – Потрясенный ее горем, Реймонд мигом забыл о собственном гневе.

– Ты поклялся в верности своему королю. Почему бы тебе не выполнить его приказ и не взять в жены одну из этих девиц? А меня оставить в покое!

– Нет, не уходи, наш разговор не окончен! – Де Клер попытался загородить ей путь.

– Не советую тебе становиться у меня на пути! – Как всегда, Фиона чувствовала себя оскорбленной. Англичанин не в силах скрыть свою страсть, но в то же время ненавидит ее, потому что предпочитает идти на поводу у своих заблуждений.

Реймонд протянул руку, чтобы схватить ее за плечо, и чародейка резко выставила перед собой ладони.

Де Клер ощутил сильный толчок в грудь и еле удержался на ногах, для чего ему пришлось отступить на несколько шагов.

– Не смей. Я тебя предупредила, – холодно отчеканила чародейка. Ей так и не хватило духу ударить в полную силу, так, чтобы он кубарем покатился по коридору.

– Я уже привык к тому, что от тебя можно ждать все, что угодно! – признался Реймонд, и в ее глазах вспыхнула такая отчаянная надежда, что он снова позабыл обо всем на свете. Де Клер осторожно двинулся вперед. Невидимый барьер исчез, рыцарь подошел к Фионе, поймал ее за руки и привлек к себе.

От волнения чародейку бросало то в жар, то в холод.

– Если бы ты хоть немного уважал меня, то не позволил бы себе ничего подобного! Ведь у тебя под дверью торчит целая толпа незамужних девиц…

– Не о них я мечтаю… – Реймонд провел руками по ее плечам, и Фиона слабо застонала в ответ, прижавшись лбом к его груди.

– Ты мечтаешь всего лишь о моем теле.

– Ну, тогда я не терял бы тут времени понапрасну! – фыркнул он.

– Тебе следует оставить меня, Реймонд. Пожалуйста.

– Не могу. – Он заглянул ей в лицо. Его сердце болезненно сжалось при виде слез, стоявших в светло-голубых глазах. Слез, которым не суждено было пролиться.

– Тогда мне самой придется покинуть Гленн-Тейз.

Это испугало его не на шутку. Но он не успел ни слова ей возразить, потому что Фиона сама приникла к его губам в жарком поцелуе. Воздух в коридоре наполнился ароматом цветов и трав. Реймонд застонал от наслаждения, но уже в следующий миг чародейка поспешила прочь. Реймонд кинулся следом. Фиона исчезла за поворотом. Он одним прыжком оказался там, уверенный, что настигнет беглянку в два счета… и замер как вкопанный.

Кроме него, в сумрачном алькове не было ни одной живой души. Его взгляд отчаянно шарил по людям, сновавшим в главном зале. Нет, это невозможно, ей негде было спрятаться так быстро! Де Клер окликнул пробегавшего мимо слугу и спросил, не проходила ли здесь Фиона.

– Нет, милорд, – низко поклонился слуга. – Она не появлялась здесь с тех пор, как спустилась с вашей милостью в темницу!

Реймонд едва сдерживал ярость. Он еще раз обшарил зал и коридор, но так ничего и не добился. Фиона не могла пройти через зал незамеченной – и тем не менее в замке ее не было. Реймонд выскочил во двор и обратился к девицам, сидевшим на каменной скамье.