Лиза Клейпас - Это случилось осенью Страница 53

Его слова прямо-таки звенели у нее в ушах.

— О, черт! — выругалась она и принялась искать стакан в нижнем отделении буфета.

Глава 17

— Милорд?

Заслышав голос дворецкого, Маркус оторвал взгляд от лежащих перед ним бумаг и нахмурился. Последние два часа он работал над списком рекомендаций, которые собирался представить в этом году в парламенте. Если рекомендации будут приняты, это поможет усовершенствовать систему отвода стоков в Лондоне и его окрестностях.

— В чем дело, Солтер? — спросил он недовольно, явно раздосадованный, что ему помешали. Однако старый слуга не стал бы беспокоить хозяина по пустякам. Значит, случилось что-то важное.

— Возникло некоторое затруднение, милорд. Думаю, вам следует знать.

— Затруднение? Какое же?

— Дело касается одной из гостящих в поместье особ, милорд.

— Продолжайте, — потребовал Маркус. Медлительность дворецкого начала раздражать. — Кого из гостей? Что он делает?

— Боюсь, это она. Гостья, милорд. Один из лакеев только что мне рассказал, что видел в библиотеке мисс Боумен. Она… с ней не все в порядке.

Маркус вскочил так резко, что чуть не перевернул кресло.

— Которая из них? Старшая или младшая?

— Не знаю, милорд.

— И что значит «не все в порядке»? С ней есть кто-нибудь?

— Полагаю, нет, милорд.

— Она ушиблась? Ей плохо?

Солтер взглянул на него несколько загадочно.

— Ни то ни другое, милорд. Просто… она не совсем в порядке.

Не стоило терять времени на дальнейшие расспросы. Выругавшись, Маркус выскочил из кабинета и чуть ли не бегом бросился в библиотеку.

«Черт возьми, что могло приключиться с Лилиан или ее сестрой?»

Он очень тревожился, проходя коридор за коридором, невольно удивляясь, каким пустым казался дом без гостей. Коридоры, комнаты-пещеры, бесконечные двери… Величественный старинный дом превратился в безликое подобие гостиницы. Такому дому, пожалуй, нужно, чтобы в нем раздавались счастливые вопли детей. Ему чудился детский смех в коридорах, разбросанные по полу гостиной игрушки, визгливые звуки скрипки, терзаемой на уроках музыки. Он уже видел царапины на стенах, липкие пирожные с вареньем к чаю и обручи, которые катают на задней террасе.

До сих пор он рассматривал брак как неизбежный долг, призванный продолжить род Марсденов. И вот ему пришло в голову, что будущее не обязательно бывает повторением прошлого. Может быть, у него есть возможность начать все заново. Появится настоящая семья, о которой он и не смел раньше мечтать. Поразительно, но, оказывается, ему очень хочется иметь семью… и отнюдь не с любой женщиной. Ему не нужна ни одна из тех, с кем он знаком или о ком слышал, за исключением той самой, которая ему решительно не подходит. А вдруг ему только кажется, что не подходит?

Он сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев, и пошел еще быстрее. Казалось, коридорам не будет конца, но вот он наконец-то переступил порог библиотеки. Сердце билось гулко, как колокол. Какое там спокойствие и твердость духа! Он был близок к панике…

Вот это зрелище! Маркус встал посередине комнаты как вкопанный.

Перед книжными полками стояла Лилиан, а на полу вокруг нее валялись груды книг. Она выдергивала редкие тома по очереди, осматривая каждый с озадаченной гримасой, и небрежно швыряла на пол. Ее движения казались странно замедленными, как если бы она плыла под водой. Прическа рассыпалась, но выглядела она отнюдь не больной. Напротив, вид у нее был…

Бросив взгляд через плечо, Лилиан заметила его присутствие и криво улыбнулась.

— Ах, это вы! — пренебрежительно сказала она и опять занялась книгами. — Ничего не могу найти! Вот это всё — жуткая скучища. — Лилиан перебирала книги, бормоча себе под нос: — Не эта и не эта… нет, нет, нет! А эта даже не по-английски!

Маркус было разозлился, а потом ему стало забавно. Черт возьми! Вот еще одно доказательство, что она для него не годится. Яснее некуда. Супруга одного из Марсденов не станет пробираться тайком в библиотеку и уж тем более не будет напиваться там «до легкого осложнения», как сказала бы его матушка. Лилиан раскраснелась, взгляд темных глаз сделался сонным. Нет, это называется по-другому. Она именно пьяна! В стельку, по горло, как сапожник.

Полетела очередная книга, чуть было не задев его по уху.

— Позвольте вам помочь, — любезно предложил Маркус, останавливаясь у нее за спиной. — Скажите, что вы ищете, и я…

— Что-нибудь романтичное, со счастливым концом. Конец всегда должен быть счастливым, не правда ли?

Маркус протянул руку, чтобы поправить прядь ее волос, скользнув по гладким атласным завиткам. Он никогда раньше особо не полагался на осязание, просто когда Лилиан была рядом, ему ужасно хотелось ее трогать. От этих простых прикосновений даже кровь быстрее бежала по жилам.

— Не всегда, — рассеянно ответил он. Лилиан глухо рассмеялась.

— Как это типично по-английски! Вы все любите страдать… — Она принялась рассматривать очередной том, затейливо украшенный позолотой по обложке и корешку, а потом договорила: — Стиснув зубы. Мы не любим страдать.

— Нет, любите. Вы как трусливые зайцы, едва завидев что-нибудь привлекательное…

Она всегда возбуждала в нем желание пополам с веселым удивлением, граф уже привык к этому. Он сказал:

— Нет ничего плохого в том, чтобы не выставлять удовольствие напоказ.

Бросив книгу, Лилиан резко повернулась к нему лицом.

Движение вышло таким резким, что ей пришлось поспешно опереться спиной о полку. Маркус схватил ее за талию, пытаясь удержать от падения. Ее раскосые глаза сверкнули, словно россыпь алмазов на темном бархате.

— При чем здесь «напоказ»! Правда заключается в том, что вы не хотите быть счастливым… — Она тихо икнула. — Потому что это выведет вас из равновесия. Уязвленная гордость, и все такое… Бедняжка Уэстклиф!

Она уставилась на него с притворной жалостью.

В эту минуту Маркус меньше всего думал о собственном достоинстве. Он вцепился в книжные полки, справа и слева от нее. Теперь она оказалась в полукольце его рук, и он почувствовал ее дыхание. Покачав головой, он тихо спросил:

— Маленькая леди… что вы пили?

— О… — Она наклонила голову, выскользнула из его рук и побрела к буфету, слегка пошатываясь. — Я вам покажу… чудесный, божественный напиток. Вот!

С радостным видом она продемонстрировала почти пустую бутылку, держа ее за горло.

— Смотрите, как здорово. Груша прямо в бутылке. Ну и чудеса!

Она поднесла бутылку к лицу и уставилась на грушу.

— Сначала было не очень, а потом я распробовала, и дело пошло. Кажется, это называется, — она еще раз деликатно икнула, — приобретенный вкус.