Сильвия Холлидей - Рассвет страсти Страница 58

– Скажи Мэрджери, что я выстираю его сама.

– Это было так странно. Его милость оказался на чердаке, да еще ночью! Не говоря уже про рану… И даже если он шепнет мистеру Бриггсу, как это случилось, нам все равно ничего не узнать. Мистер Бриггс вечно молчит, как устрица.

– Таков уж он есть. – Аллегра была благодарна Бриггсу за такую скрытность.

– Ну? И что же там было? – Возбужденно блестя глазами, Барбара наклонилась вплотную.

– Если мистер Бриггс не скажет, нам действительно нипочем не узнать.

– Ох, да ладно тебе! Ты что, нас за дураков держишь? Чем это вы с его милостью занимались на чердаке? – Ясно, что ничего хорошего про них Барбара не думала.

– Играли в криббедж, – сердито отрезала Аллегра.

– Нечего задирать передо мной нос! – фыркнула Барбара. – Лучше подумай, что тебя ждет! Миссис Ратледж проторчала все утро у мистера Бриггса, уговаривая его разрешить ей выдрать тебя собственноручно, как ты того заслужила. А Верити сказала…

Сжав вместе руки, чтобы унять нервную дрожь, Аллегра перебила:

– Мне совершенно нет дела до того, что сказала Верити.

– Ну и на здоровье, – повела плечиком Барбара. – Я оставляю твою дверь незапертой. Тебе велено явиться к его милости сразу, как позавтракаешь. С заднего хода – так передала миссис Ратледж. Нечего тебе крутиться у парадного. – Холодно кивнув Аллегре, девушка вышла.

Не в силах долее терпеть неопределенность, Аллегра оставила завтрак нетронутым и поспешила подняться в хозяйские покои. Те из слуг, что попадались ей на пути, пихали друг друга локтями и перемигивались. Как будто глазели на приговоренного к смерти, поднимавшегося на эшафот. Что бы там его милость захотел – или не захотел – сказать о прошлой ночи, весь Бэньярд-Холл считал ее виновной. Охнув, Аллегра постаралась унять сердцебиение. Один Господь ведает, что ждет ее в апартаментах Ридли!

Она осторожно постучала в дверь гардеробной и была встречена миссис Ратледж. Пухлые губы экономки скривились в злорадной гримасе:

– Я знала, что ты наконец-то споткнешься! Даже смазливая мордашка не поможет, если норов порочный. Удивляюсь только тому, что его милость не сразу тебя раскусил. – И она махнула рукой внутрь комнаты: – Заходи.

Виконт Ридли сидел за инкрустированным столиком у себя в гардеробной и был занят, подписывая бумаги. Он ставил подпись, протягивал листки Бриггсу и тут же склонялся над новым документом. Повязки на голове уже не было: рану залепили пластырем, предварительно позаботившись выстричь вокруг нее волосы. Поверх свободной рубашки и панталон хозяин накинул расшитый утренний халат, а на ноги надел бархатные домашние туфли. У дверей в спальню замер Джагат Рам с подносом, на котором помещались остатки завтрака.

У Аллегры екнуло сердце: никто из троих мужчин не подал виду, что заметил ее появление. Да, сегодняшним утром в этой комнате у нее не осталось друзей.

Экономка просеменила по ковру, встала перед хозяином, затрясла жирными щеками и запричитала:

– Ох, ваша милость, не утруждали бы вы свою голову после такой ужасной раны! Я уверена, до добра это не доведет!? – Она даже пощелкала языком, словно недовольная нянька. – И как мне прикажете вас лечить, если вы не желаете слушаться и не остались в постели?

– Ты оказалась такой талантливой сиделкой, что я поднимусь на ноги в самое короткое время, несмотря на непослушание, – ответил Ридли, небрежно глянув на миссис Ратледж. И обратился к Бриггсу: – Мы уже выразили свою благодарность миссис Ратледж?

– Я устрою это нынче же утром, милорд.

– Ох, это вовсе и ни к чему, ваша милость, – пропела толстуха, алчно блестя глазками и потирая руки при мысли о деньгах. – Для меня это дело чести – прийти вам на помощь в час нужды.

– Да-да, я понял, – сухо промолвил Грей и протянул Бриггсу последнюю бумагу. – Ну-с, теперь я желаю наедине потолковать с этой негодяйкой. А вы выйдите. Все выйдите. – И впервые за все это время он посмотрел Аллегре в лицо. В холодных глазах читался вызов. – Рам, оставь джин здесь. – Увидев, как поморщилась Аллегра от этого приказа, он жестко улыбнулся.

– Да, сэр Грейстон. – Джагат Рам поставил бутылку возле хозяина и покинул комнату вместе с мистером Бриггсом и миссис Ратледж. Напоследок экономка обернулась и скорчила Аллегре торжествующую злобную гримасу.

Не смея поднять глаза на Ридли, девушка уставилась на носки своих туфель. Внутри у нее все трепетало: интересно, замечает ли он это? Однако порожден этот трепет отчаянным страхом или же памятью о его жгучих поцелуях и ласковых руках, она и сама не знала. Ее рассудок пребывал в полном смятении.

А зловещее молчание только усугубило растерянность. Девушка не сомневалась, что за ней наблюдают: по коже пробегал мороз от его ледяного взора. Наверное, стоило рассыпаться перед хозяином в извинениях. Он не может не понимать, что, несмотря на несчастный случай, она вовсе не желала причинять ему физические увечья. Аллегра уже совсем решилась заговорить первой, но ее размышления прервал суровый голос:

– Подойди и встань передо мной. И будь добра поднять голову. Я желаю видеть твои глаза.

Она кивнула, подошла поближе и заставила себя посмотреть на него. Хотя Грей сейчас сидел в кресле и их разделял тяжелый стол, Аллегра тут же ощутила исходившую от него силу. И сдерживаемый до поры гнев, который не мог не напугать. Ридли не спеша налил себе джина и приподнял бокал:

– Твое здоровье.

От разочарования у нее тоскливо сжалось сердце. Неужели только ради мести за вчерашнее он собирается сегодня влить в себя двойную порцию джина? Глаза защипало от слез. Аллегра шепнула:

– Ваше здоровье, милорд.

Грей сердито осклабился:

– Я не давал тебе позволения говорить. – Он еще мгновение прожигал ее взглядом, после чего залпом опрокинул в себя джин. – Говорят, что глаза – зеркало души. Но твои глаза мне солгали. Прошлой ночью… Впрочем, не важно. – Он пожал плечами и снова наполнил бокал. – Можешь считать, что тебе повезло: на сей раз мне угодно быть милостивым хозяином. Хотя за попытку к бегству я мог бы запросто отправить тебя на виселицу. Все, что для этого требуется – предъявить наш договор, и любой судья позволит поступить с тобой, как мне заблагорассудится. Тебе понятно?

Она лишь коротко кивнула. У них с мамой было вдоволь времени, чтобы на собственной шкуре испытать все тонкости какого договора.

– Не могу сказать, что речи миссис Ратледж оставили меня сегодня совершенно равнодушным. Эта милая женщина умоляла позволить ей тебя выдрать. Правда, кровопролитие с помощью розги меня не прельщает, а вот хорошая порка ремнем… – он помедлил, – как я вижу, и этим тебя не проймешь.