Констанс О`Бэньон - Обещание экстаза Страница 59

Эдвард обнял Викторию, и она почувствовала, как его губы прикоснулись к ее шее. Виктория прослезилась. Она любила Эдварда всем сердцем, но слова, которые он произносил, звучали для нее почти насмешкой. Ведь он всего лишь переводил песню, которую исполнял для своего хозяина и его жены мексиканский певец.

Эдвард почувствовал, что она плачет.

– Проклятие! – вскричал он, больно сжимая ее руки. – Опять этот Пол О’Брайен?!

Виктория с недоумением посмотрела на мужа; она не понимала, что его так разозлило.

– Я не собираюсь делить с Полом О’Брайеном свою первую брачную ночь, – сказал Эдвард.

Подхватив Викторию на руки, он понес ее в сиреневую комнату, а оттуда проследовал к себе в спальню. Там царил полумрак – и лишь слабый свет сочился сквозь оконное стекло.

Опустив жену на пол, Эдвард развязал на ней поясок и снял пеньюар.

– Что ты делаешь, Эдвард? – спросила она дрожащим голосом.

– Перестань, Виктория, ты не такая уж невинная, чтобы не догадываться, чем я собираюсь с тобой заниматься. – Он стащил с нее сорочку и бросил ее на пол.

Глаза Виктории расширились; она не узнавала Эдварда. Сейчас он казался ей совершенно незнакомым человеком.

Тут он снова подхватил ее на руки и уложил на кровать.

– Ты слишком долго мучила меня, Виктория, – прошептал он, прижимая ее к себе. – Ты пробудила во мне желание с первого же дня нашего знакомства.

Он покрывал поцелуями ее шею, глаза, губы. От прикосновений рук, ласкавших ее, Викторию била дрожь. Ей хотелось кричать и сопротивляться, но она не могла пошевелиться. Когда же он с жадностью впился поцелуем в ее губы, она все-таки попыталась вырваться, но тщетно.

– Пожалуйста, Эдвард, не надо! – взмолилась она, едва лишь он прервал поцелуй.

– А Пол О’Брайен тоже волновал твою кровь, Виктория? – проговорил он хриплым шепотом.

Она заглянула в его потемневшие от страсти глаза и на мгновение зажмурилась.

– Может, ты уже отдавалась ему? – продолжал Эдвард. – Скажи, Виктория, признайся…

От охватившего ее гнева Виктория забыла обо всем на свете.

– Как ты смеешь разговаривать со мной в подобном тоне? – прозвучал ее ледяной голос. – Пол никогда бы не прикоснулся ко мне до свадьбы. – По ее щекам струились слезы. – Я не знаю, что происходит между мужем и женой, Эдвард, но первая брачная ночь представлялась мне в ином свете. Я думала, что она будет исполнена нежности и любви, а не проклятий и обвинений. Неужели ты этого ждешь от меня? Тогда бери то, что тебе надо, Эдвард. Я не стану сопротивляться. Я твоя жена, но сердца моего ты никогда не получишь.

Объятия Эдварда разомкнулись. Он поднялся с постели, подобрал с пола пеньюар и протянул его жене.

– Не бойся, Виктория. Сегодня я больше тебя не потревожу. Надеюсь, что не сделал тебе больно.

– Нет, ты не причинил мне физической боли, если ты это имел в виду. Но ты очень меня обидел, Эдвард.

– В таком случае прошу меня простить, – ответил он, подходя к окну.

Виктория накинула пеньюар и бесшумно выскользнула из комнаты. Эдвард же еще долго стоял у окна. Прижимаясь лбом к холодному стеклу, он с горечью думал: «О, Виктория, что я наделал…» Он мечтал добиться ее расположения терпением и нежностью, а сам все испортил – ревность сводила его с ума.

Наконец он отошел от окна и, рухнув на кровать, прошептал:

– Но ты тоже меня жестоко обидела.

Глава 21

Виктория проснулась с ужасной головной болью – словно кто-то совсем рядом молотил по наковальне огромным молотком. Она не сразу сообразила, где находится. Но заметив открытое балконное окно, через которое в комнату вливался солнечный свет, тотчас же все вспомнила. Вспомнила и неприятную ночную сцену… Эдвард очень ее обидел. Уйдя от него, она чувствовала себя глубоко несчастной и горько плакала, пока ее не сморил сон. Из-за выпитого накануне вина во рту у нее пересохло, а в животе подозрительно бурчало.

Виктория медленно встала, держась обеими руками за стойку кровати. Она подумала, что ванна, вероятно, могла бы облегчить ее состояние, и потянула за белый шнурок. В спальне вскоре появилась Хуанита. Виктория сказала ей, что хотела бы принять ванну. Хуанита с радостью бросилась выполнять поручение молодой хозяйки.

Вскоре посреди комнаты стояла ванна, наполненная горячей водой, и Виктория, стараясь не замочить бинты, осторожно погрузилась в благодатное тепло. Горячая вода действительно немного помогла. Понежившись вволю, она вылезла из ванны и насухо вытерлась. У нее не шли из головы обидные слова Эдварда, сказанные ночью. Они терзали ей сердце. Что, гадала она, спровоцировало его жестокое поведение? Как встретится она с ним сегодня?

Вошла Хуанита и положила ей на кровать домашнее платье из серого ситца.

– Сеньор Эдуардо ждет вас у себя в кабинете, сеньора Виктория, – сообщила она. – Когда будете готовы, позвоните, чтобы я проводила вас вниз.

Виктория оделась, хотя предпочла бы остаться в тепле и уюте своей постели. Ее самочувствие оставляло желать лучшего, и она поклялась никогда больше не пить вина.

Вскоре Хуанита проводила молодую хозяйку к кабинету сеньора Эдуардо и оставила ее одну у двери. Собравшись с духом, Виктория тихо постучала.

– Войдите, – услышала она голос Эдварда.

Виктория вошла. Эдвард сидел за столом, но, увидев ее, тотчас же поднялся и улыбнулся.

– Как тебе спалось?

Виктория потупилась:

– Хорошо.

Эдвард подошел к ней и, взяв за руку, подвел к креслу.

– Ты немного бледна. Как ты себя чувствуешь?

– Я больше не возьму в рот ни капли вина, – заявила Виктория и, поморщившись от головной боли, поднесла руки к вискам.

Эдвард рассмеялся.

– Вам следует быть более умеренной, миссис Ганновер.

– Ты тоже пил, но это на тебе, похоже, никак не отразилось.

Муж внимательно посмотрел на нее.

– Возможно, тебе станет легче, если я скажу, что тоже могу выпить лишнего.

– Мне от этого ничуть не легче, – возразила Виктория.

Эдвард подошел к маленькому столику – на нем стояли серебряные блюда и кофейник.

– Тебе сейчас нужно выпить чашку кофе. Будешь что-нибудь есть? – Он снял с блюда крышку. – Давай посмотрим, что тут у нас, – пробормотал он с улыбкой. – Яичница, колбаса, бекон, булочки, сухарики…

– Прошу тебя, – взмолилась Виктория, – перестань. Я ограничусь кофе.

– С сахаром и со сливками?

– Нет. Просто черный.

Эдвард налил чашечку дымящегося напитка и, протянув жене, снова уселся за стол.

– К обеду тебе станет лучше. Чем собираешься сегодня заниматься?

– Кажется, я помешала тебе, – заметила Виктория. – Не позволяй мне отвлекать тебя.