Анна Кэмпбелл - Полночная страсть Страница 6

Рейнло никогда не лгал своим любовницам, — это был один из немногих принципов, которых он придерживался. В начале всякого нового любовного приключения он заявлял даме, что их связь продлится до тех пор, пока не увянет его интерес. Обычно это случалось довольно скоро. Маркиз не отличался постоянством и преданностью. Ему пришлось довольно рано узнать на примере собственной семьи, какой разрушительной бывает необузданная страсть. За минувшие годы он только утвердился в мысли, что короткие интрижки куда менее обременительны. Рейнло был совершенно одинок, но это нисколько его не тяготило. Лишь частые любовные похождения напоминали ему (будто он нуждался в подобных напоминаниях) о существовании остальных представителей рода человеческого.

Откуда эти мрачные мысли? Возможно, не следовало так рано возвращаться домой. Маркиз насмешливо скривил губы, взяв из пачки очередной конверт.

Наконец осталось всего одно письмо. Рейнло охватило привычное чувство вины и горечи, когда он узнал аккуратный женский почерк на конверте. Сестра писала ему из Ирландии каждую неделю, и всякий раз Рейнло стоило немалых усилий заставить себя прочитать ее послание и ответить.

Он с трудом подавил желание немедленно опрокинуть в себя еще бокал бренди, прежде чем распечатать письмо. Рейнло пересел ближе к огню, откинулся на спинку кресла и лишь тогда осушил бокал. Затем резким движением сломал печать и прочитал нежное приветствие Элоизы.

Поставив пустой бокал на столик, он долго смотрел невидящим взором на ровные строки, начертанные рукой сестры. Трагические события двадцатилетней давности ожили в его памяти. Беспомощный гнев и жалость захлестнули его при воспоминании о бесчестье Элоизы.

Когда Николасу было одиннадцать, а его обожаемой единокровной сестре восемнадцать, в Кеддон-Холл приехал Годфри Демарест. Покойный маркиз Рейнло познакомился с ним в одном из игорных домов. Со свойственной ему беспечностью отец Николаса пригласил приятеля провести лето у моря с семьей Чаллонер. Любой здравомыслящий человек дважды подумал бы, прежде чем привести уже закосневшего в пороках молодого человека в дом, где полно хорошеньких девушек — девушек, из-за родительского небрежения предоставленных самим себе, — но покойный маркиз никогда не отличался здравомыслием.

Весь знойный июнь Демарест настойчиво осаждал самую красивую из внебрачных дочерей Чаллонера. Наивная, простодушная Элоиза очень быстро попала в сети искушенного распутника, очарованная льстивыми восхвалениями и лживыми клятвами верности. Демарест сорвал цветок ее невинности столь же легко, как сломал бы цветущую веточку жимолости.

Юный Николас ревновал сестру. Его уязвляло, что Элоиза уделяет столько внимания красивому гостю из Сомерсета. Ему следовало предвидеть несчастье и столкнуть Демареста с утеса, прежде чем тот разрушил жизнь Элоизы: ведь все дети в семье безрассудного гуляки Чаллонера довольно рано получали представление о том, какого рода отношения завязываются между мужчинами и женщинами, — но Николас не подозревал о надвигающейся драме.

Когда он обо всем узнал, было уже поздно. Демарест укатил обратно в Лондон, оставив Элоизу беременной. Внебрачную дочь маркиза он, должно быть, счел своей законной добычей, рассудив, что ее честь не дороже доброго имени какой-нибудь горничной. Маркиз впал в ярость, но его решительности хватило лишь на то, чтобы избить дочь и засадить под замок. Вероломный любовник так и не услышал требований разгневанного отца. Демарест продолжал вести беспечную разгульную жизнь, готовясь вступить в брак с богатой невестой, будто Элоиза вовсе не существовала.

Пальцы Рейнло сжались в кулак, сминая бумагу. Сестра была девушкой гордой и страстной и упрямо не желала верить, что возлюбленный ее отверг. Вырвавшись из комнаты, где ее держали взаперти, она упросила Николаса отвезти ее к Демаресту. Горькие воспоминания об этом путешествии даже теперь, двадцать лет спустя, причиняли Рейнло боль.

Бушевала гроза, они мчались ночью во тьме на похищенной у отца двуколке и с рассветом подъехали к лондонскому дому Демареста. Элоиза нетерпеливо спрыгнула с подножки экипажа, сжимая в руках крохотный ридикюль, и бросилась к роскошному особняку. Николас остался ждать в двуколке. Старший лакей не впустил Элоизу в дом. Велев ей подождать, он пошел доложить хозяину. Вернувшись, слуга заявил, что мистер Демарест не принимает.

Элоиза настойчиво возразила, что возлюбленный ее примет. Лакей снова скрылся в глубине дома.

Элоиза долго стояла под дождем, ее новое нарядное платье промокло и обвисло. Даже издалека Николас видел, как она дрожит от холода, дожидаясь слугу.

Лакей передал ей записку и захлопнул дверь.

Рейнло так и не узнал, что было в той записке, но сестра его вернулась в экипаж бледная как мел. Она ничего не объяснила, лишь попросила отвезти ее назад, в Гемпшир. Она выглядела опустошенной, уничтоженной, словно ей не хотелось больше жить. Вся ее искрометная живость, все очарование, что привлекло негодяя Демареста, исчезло. Элоизе едва исполнилось восемнадцать, но она казалась древней старухой.

Именно тогда Рейнло поклялся свести счеты с Демарестом: раздавить мерзавца, уничтожить его так же, как этот подлец уничтожил Элоизу.

Однако давая себе грозную клятву, Николас еще не знал, какими гибельными последствиями обернется безрассудство его любимой сестры.

Рейнло закрыл глаза, пытаясь прогнать мучительные воспоминания. Гнев, боль, горечь предательства клокотали в нем, душили. Он прерывисто вздохнул и с силой сжал ладонями виски, взывая к Богу, в которого не верил… О чем он мог молить Господа? О том, чтобы ему было позволено изменить прошлое? Спасти Элоизу? Но это невозможно. Он не настолько глуп, чтобы верить в чудо.

И все же ему представился, наконец, счастливый случай отомстить за поруганную честь сестры. Он использует то же оружие, каким воспользовался Демарест, погубив ту, чьей единственной виной была открытая душа.

За минувшие двадцать лет Рейнло лишь изредка встречал негодяя. Несмотря на сомнительную репутацию маркиза, высокое положение и титул открывали перед ним все двери. Демарест тоже считался человеком малопочтенным, вдобавок от его состояния, нажитого торговлей, исходил дурной душок, хотя отец Кассандры и состоял в отдаленном родстве с могущественным семейством Хиллиард.

Рейнло долгие годы дожидался, кода мерзавец допустит роковую ошибку и погубит себя, но злодей оставался на плаву, предаваясь пьянству и разврату.

И вот единственный ребенок Демареста, юная девушка, такая же невинная, прелестная, уязвимая, какой была когда-то Элоиза, впервые предстала перед лондонским светом.