Симона Вилар - Замок на скале Страница 6

В присутствии Майсгрейва Генри и в голову не шли всяческие любезности. И вовсе не потому, что он опасался супружеского гнева, нет. Герцогу искренне нравился владелец Гнезда Бурого Орла, нравились даже его сдержанность и немногословность. Но еще больше ему нравилась хозяйка замка. Он понимал, что обязан Майсгрейву жизнью, однако его сердце замирало при одном лишь взгляде на леди Анну, и он испытывал волнение всякий раз, заслышав ее низкий музыкальный смех.

Хотел Генри того или нет, но, едва поднявшись, он отправлялся бродить по замку, разыскивая его госпожу. Нейуорт был внушительной цитаделью, и Генри не скоро научился в нем ориентироваться. Это была смесь старых и новых построек, донжон же представлял собой тяжеловесный параллелепипед с башенками по углам, в одной из которых и поселили лорда Бэкингема. Закутавшись в теплый плащ и нетвердо ступая, он проходил по жилым помещениям Нейуорта или в сопровождении Ральфа поднимался на стены замка.

Замок располагался на скале в центре долины, со всех сторон обрамленной лесистыми Чевиотскими горами. Внизу, у подножия скалы, было озеро, из которого вытекал ручей, извиваясь между холмов и теряясь в болотистой низине. С другой стороны скала образовывала кремнистый, сливающийся с ближайшей горой перешеек, с которого спускалась вниз торная дорога. В долине темнели голые рощи, нетронутый снег покрывал пашни, стеклянно блестела полоска ручья, не желавшего замерзать, несмотря на установившуюся морозную погоду. Там же виднелась приходская церковь, выстроенная из грубо отесанных глыб камня и казавшаяся столь же древней, как и горы вокруг. В заводи дремало массивное колесо водяной мельницы, а вокруг располагались крытые соломой хижины довольно большого селения.

Как объяснили герцогу, в Пограничном крае селения обычно насчитывали до полусотни дворов – вместе легче отбиваться от набегов шотландцев или собственных соседей, разбойников из Норт-Тайна, которые добывали себе пропитание грабежом более зажиточных соседей. Крестьяне всегда стремились селиться вблизи от монастырей или замков феодалов, чтобы иметь защиту.

Нейуорт считался в этих краях грозной крепостью. Однако здесь еще не было того комфорта, как в обиталищах рыцарей на юге, хотя, как отметил Бэкингем, в этой суровой твердыне было сделано все, чтобы сберечь уют и тепло. Повсюду чувствовалась женская рука. Замок был на удивление чист, и целая армия слуг трудилась день-деньской не покладая рук.

Леди Майсгрейв вникала во все дела. Герцог не раз заставал ее то направляющейся на хозяйственный двор, то беседующей с пришедшими из селения крестьянами, то отдающей распоряжения слугам в большом зале замка. Барона он видел гораздо реже. Майсгрейв часто вместе со своим отрядом покидал долину – то, патрулируя неспокойные окраины своих владений, то, навещая арендаторов в соседней долине, то, отправляясь с обозом, чтобы привезти запас корма для скота, хранившийся в амбарах в горах.

Генри же, в свою очередь, пускался на поиски леди Анны, однако заставал ее то в ткацкой, восседающей за станком, то в кладовой, пересчитывающей с ключницей связки лука, а однажды он обнаружил ее в свинарнике, возящейся с новорожденными поросятами. И всегда она была в своем простом платье, оленьей безрукавке и с кинжалом за поясом.

Зато ее речь и манеры принадлежали настоящей леди. С герцогом она была в высшей степени учтива, однако всякий раз умудрялась дать понять, что чрезвычайно занята, и ему приходилось оставлять ее и отправляться к себе в покои, где единственным развлечением были игра в кости с Ральфом Баннастером да переплетенная в желтую кожу рукописная история Гальфрида Монмутского.

Когда Анна, видя, как он томится, принесла ему эту книгу, он несколько опешил.

– Разве в ваших краях отдают должное книгам?

Анна лишь улыбнулась. Уже заметно стемнело, но Филип, еще утром уехавший со своими людьми на отгонные пастбища в горах, до сих пор не возвращался.

Генри смотрел на леди Майсгрейв. В платье из темно-серой мягкой шерсти, облегавшем ее стан мягкими складками, она казалась стройной, словно девушка, и не верилось, что эта дама родила подряд двоих детей. Платье имело небольшой шлейф, и единственным его украшением служила шелковая черная шнуровка на груди и от запястий до локтя, сквозь которую виднелась белоснежная нижняя рубаха.

Леди Анна, казалось, не расслышала его вопроса, она стояла у окна, задумчиво вглядываясь в густеющий мрак. Генри упоительно разглядывал нежную округлость ее щеки, высоко зачесанные густые волосы, плавный поворот шеи…

К леди Анне его тянуло словно магнитом. Обнять ее, ощутить губами бархат кожи, коснуться ладонью бедра. От этих мыслей горло сдавил душный туман, он почувствовал, как нервно застучало сердце, как заныло все тело.

Лорд Бэкингем сделал Баннастеру незаметный знак удалиться, но, поднимаясь, тот неловко задел кресло, и баронесса, бросив скользящий взгляд на застывшего в неудобной позе оруженосца герцога, перевела глаза на Бэкингема.

Спокойный взгляд ясных зеленых глаз. Даже если она и заметила, что с ним твориться что-то неладное, то не придала этому значения. Или думала о другом.

– Вы о чем-то спросили, милорд? Ах да, книга… Мой супруг когда-то сделал мне подарок, доставив эту книгу из Йорка. Я ведь воспитывалась в монастыре и люблю читать. В Нейуорте есть также Библия на французском языке – наследство от матери барона. Если изволите, я вам ее пришлю.

Она пересекла покой и уселась в кресло, которое только что покинул Баннастер, с улыбкой указав оруженосцу на ларь у стены. Ральф потоптался было, но затем сокрушенно кивнул и устроился, где ему было велено.

Леди Майсгрейв заговорила с герцогом о его самочувствии, но тот не поддержал беседу. Ему хотелось говорить с нею не о здоровье, а о любви, хотелось воспеть ее красоту, пленить ее куртуазностью манер. Но стойкое равнодушие леди Анны к его мужским достоинствам словно ставило его на место. Он молчал, с улыбкой глядя на нее и подперев подбородок кулаками. Заговорил о другом.

– Вы образованны, миледи, владеете латынью и французским. Где вы научились всему этому? Откуда вы родом? Более чем уверен, что вы не уроженка здешних мест.

Анна Майсгрейв странно и, как показалось герцогу, испуганно подняла глаза.

– Вы правы, милорд. Я с юга Англии.

– С юга? Я неплохо знаю семейства этой части королевства. Как вас звали в девичестве?

Теперь она смотрела на него с непреклонным упрямством.

– Я не настолько знатного рода, чтобы сиятельный герцог Бэкингем мог слышать о моей семье.

Она явно хотела уклониться от ответа, но Генри продолжал настаивать. В том, как леди Анна занервничала, ему увиделось нечто подозрительное.