Мэри Бэлоу - Бессердечный Страница 61

Эмилн показала наверх.

– Наверху? – спросил он ее, – Что там, моя дорогая? Или кто? Анна?

Эмили кивнула. Люк знал, что его жена получила сегодня письмо. Он виде ответ в глазах Эмили.

– Она несчастна? Я нужен ей?

Девочка снова кивнула.

Но Люк не сразу поспешил наверх. Он смотрел в глазе Эмили, словно пытаясь найти ответы на все свои вопросы.

– Ты знаешь, да? Знаешь, от чего Анна несчастна?

Глаза Эмили светились пониманием.

– Это что-то из ее прошлого, – убежденно сказал Люк Но девочка не подтверждала и не отрицала этого. Она снова показала наверх.

– Да, я пойду к ней. – Люк сжал ее руку, а потом поднес к своим губам. – Спасибо, Эмили. Ты хорошая сестра. Ть ведь любишь Анну, правда?

Но она выдернула свою руку и легко побежала к дверям. Девочка выскользнула из комнаты прежде, чем он успел открыть ей дверь. Она бежала впереди него по ступенькам, иногда оглядываясь, чтобы убедиться, что он следует за ней. Она добежала до комнаты своей сестры, подождала, пока Люк догонит ее, развернулась и побежала обратно вниз по лестнице.

– Да, – подумал Люк, собираясь постучать в дверь, – пришло время все выяснить.

Анна сидела у камина и листала книгу, которую, как он догадался, взяла, услышав стук в дверь. Она не пригласила его войти, но улыбнулась и закрыла книгу.

– Ах, – сказала Анна, – я зачиталась и забыла о времени. Я что-то пропустила? Уже время чая?

– Нет, – ответил Люк, усаживаясь и пристально глядя на нее.

Ее улыбка на бледном, с потухшими глазами лице заставила его содрогнуться. На Анне было свободное утреннее платье, не скрывавшее ее шестимесячной беременности. Даже в новых, свободных, по французской моде, платьях, которые он выписал для нее после того, как запретил ей носить корсет, ее беременность была уже очень заметна. Его мать была шокирована тем, что Анна больше не затягивает себя в корсет, и настаивала на том, чтобы Анна не показывалась на людях до тех пор, пока ее беременность не разрешится. Анна сказала ей мягко и в то же время твердо – как только могла одна она, – что ходит без корсета по указанию своего мужа и будет выполнять свой общественный долг до тех пор, пока он сочтет это возможным. По крайней мере, так ему рассказала Генриетта, добавив от себя, что он слишком мягок с Анной и что он должен потребовать от жены, чтобы она вела себя подобающим образом. Как будто беременность может быть чем-то неприличным.

– Что случилось? – Улыбка Анны исчезла. – Почему ты на меня так смотришь?

– Эмили только что была у меня в кабинете, чтобы сказать, что ты несчастна, – ответил Люк.

Она безучастно посмотрела на него, но через секунду рассмеялась.

– Эмили СКАЗАЛА тебе? Но Эмили не может говорить.

– Нет, может, – сказал Люк. – Ее глаза говорят мне гораздо больше, чем языки многих моих знакомых.

– И ее глаза сказали тебе, что я несчастна?

– Да. – Люк пристально смотрел на нее.

Несколько раз ему казалось, что Анна вот-вот заговорит, но она молчала. Люк наблюдал за тем, как его жена сжимает ладонями ручки кресла. Он понял, как легко можно узнать о чувствах других людей, когда брал уроки владения шпагой и пистолетом. Анна щипала обивку кресла.

– Я чувствую, что становлюсь очень тяжелой, – заговорила она наконец. – К сожалению, я из тех женщин, которые очень увеличивают свой вес при беременности. А мне еще три месяца ждать. Я плохо себя чувствую, потому что мне кажется, что я становлюсь совсем... совсем непривлекательной. Знаю, это глупо.

– Разве я даю тебе повод чувствовать себя непривлекательной? – спросил Люк, и глаза его сузились.

– Нет, – прошептала она. – Нет, Люк.

– Иди ко мне, – позвал он.

Несколько секунд Анна смотрела на него в нерешительности, но затем встала и подошла к нему. Люк развязал пояс ее платья и отвел его полы в стороны. Он положил обе руки на живот своей жены и поднял на нее глаза.

– Помнишь, я однажды уже сказал тебе, как ты будешь выглядеть для меня, когда будешь беременна? – спросил он.

– Да, – ответила Анна.

– Я сказал правду. Ведь я сплю в твоей кровати, Анна. И исполняю свой супружеский долг два или три раза в неделю хотя и стараюсь не причинить тебе вреда. Думаю, ты понимаешь, что я по-прежнему считаю тебя очень привлекательной.

– Да. – Ее опущенные глаза следили за его руками.

– Но, может быть, мадам, вам ХОЧЕТСЯ быть непривлекательной?

Анна вскинула глаза и медленно покачала головой.

– Тогда давай разберемся с этими глупыми выдумками, – предложил ей муж. – Мы с тобой договорились, что искренность – залог хороших отношений? Я позволил тебе хранить одну тайну, потому что она принадлежит твоему прошлому и навсегда останется там. Но то, что происходит сейчас, должно быть мне известно.

Глаза Анны расширились, и только его руки удержали ее на месте.

– Нет, – прошептала она.

– Да, Анна. Ты принадлежишь мне. Душой и телом. На всю жизнь. – Люк был удивлен горячностью своего тона, силой своих чувств. Он не ожидал от себя этого. – Больше никаких тайн!

– Нет, только не эти слова, Люк. – Анна закрыла руками лицо, но он успел заметить, как сильно она побледнела.. – Только не эти слова. Не душой и телом, а как птица в клетке, лишенная всякой свободы.

Это уже начинало сердить Люка. Ему никак не удавалось постичь, что происходит у нее в душе. Люк чувствовал себя отвергнутым, лишенным права проникнуть в самый смысл ее жизни. Он вдруг понял, как мало знает ее, даже после полугода семейной жизни. Существовал целый мир, в который она его не пускала. И это заставляло его злиться все больше и больше. А ведь раньше он и не хотел ничего знать. Что же изменилось?

Люк встал, но продолжал удерживать Анну.

– Кто он? Я хочу знать его имя, мадам.

Анна молча смотрела на него. Она стала еще бледнее, если только это было возможно.

– Твой любовник, – продолжал он. – Мужчина, который был с тобой до меня. Кто он?

– Нет, – шептала она. – Ты ведь говорил...

– Он – причина того, что ты несчастна, или я жестоко ошибаюсь. Эти письма от него? Или от кого-то, кто пишет по его поручению?

– Письма? – В ее глазах был ужас.

– Мадам, вы, видно, считаете, меня глупцом?

Анна покачала головой.

– Я иногда получаю письма от мисс... мисс Гендон. Ей нужна помощь. Ее отец... Он старый и очень немощный. И я ей помогаю.

Люк пристально смотрел на нее не говоря ни слова, и наконец Анна закрыла глаза и прикусила губу.

– Его имя, Анна, – повторил Люк. – Он уже получил твою девственность, которая по праву принадлежала мне. Но больще он ничего не получит. Он умрет, если только попытается.

Анна открыла глаза.