Нора Хесс - Очарование нежности Страница 61

«Мне очень будет не хватать Итэна», – поду­мала Лэйси, вливая яйца в поджаренный на сковороде бекон. Лучшей компании в тоскли­вые зимние вечера и быть не могло. Человеком он оказался воспитанным и словоохотливым. Знавший массу всяких занимательных историй, Итэн Рид прекрасно их рассказывал.

– Смирись с этим, – приказала себе мо­лодая женщина, выкладывая яичницу на тарелку, – тут уж ничего не поделаешь.

Налив в кружки кофе, она позвала его к столу в последний раз поесть вместе.

За завтраком Итэн, как всегда, шутил, ост­рил, но позже, когда собрался вскочить в сед­ло, вдруг погрустнел, даже посуровел. Он с нежностью смотрел на Лэйси.

– Девочка, я люблю тебя, как сестренку, которой у меня нет и никогда не было. Вот так-то, Лэйси Сондерс. Конечно, я бы еще с удовольствием оставался бы у тебя, но – не могу. Обещаю никогда не забывать и беспоко­иться о тебе.

Не выдержав, она всхлипнула. Итэн обнял ее и крепко прижал к себе. Потом мягко отстранил и вскочил в седло. Натянув поводья, он поскакал по протоптанной в снегу тропинке в направлении Маренго. Лэйси стояла и долго смотрела ему вслед. Когда Итэн Рид исчез в белой дымке, она, вздохнув, подняла глаза на неприветливое, мрачное и серое небо. Снова собирался снегопад и, если судить по этим жутким тучам, весьма обильный.

Повернувшись, Лэйси пошла в дом с тяже­лым сердцем, думая о том, как впервые за долгое время ей придется провести тоскливый зим­ний вечер в полном одиночестве.

Собирая со стола, она невольно зевнула – тяжелые раздумья о том, что Итэн должен сегодня уехать, разбередили ей душу, и Лэйси ночью не смогла сомкнуть глаз.

Вымыв и протерев насухо посуду, она пове­сила полотенце на крючок и посмотрела в окно. Сизые снеговые облака выглядели угрожающе. Теперь уже никаких сомнений не оставалось – надвигается снежная буря.

Когда Лэйси вошла в гостиную, взгляд ее упал на опустевшую раскладушку Рида. Ей вдруг захотелось убрать ее с глаз долой, и она по­спешно принялась снимать белье. Сложив одеяло, подушку и все остальное, Лэйси отнесла это в кладовку. Потом оттащила туда же и само нехитрое приспособление для сна.

Вернувшись в комнату, она сразу затеяла основательную уборку, так как с тех пор, как здесь поселился Итэн, ей практически не дове­лось убирать в занятой им комнате.

Подвязав волосы, Лэйси взялась за метлу. Пыли накопилось предостаточно, и молодая женщина провозилась почти до самого ужина.

Потом, наскоро перехватив сэндвич с вет­чиной, она отправилась в гостиную и уселась на свое любимое место у камина. Устало вздох­нув, она взяла со столика тонкую книжку сти­хов. Перелистав несколько страниц, Лэйси отыскала то место, до которого они дошли с Итэном вчера вечером, когда читали вслух.

Пробежав глазами несколько стихов неиз­вестного автора, она почувствовала, что ее неудержимо клонит ко сну. Веки ее отяжелели, Лэйси стала клевать носом и, в конце концов, заснула. Книга упала ей на колени.

Спустя два часа молодая женщина внезап­но проснулась. Из сарая доносилось мычание недоеной коровы. В комнату пробрались ран­ние зимние сумерки.

– Ах ты, Боже мой! – в отчаянии вос­кликнула она. – Сколько же сейчас времени?

Взглянув на часы, она не поверила своим глазам: было почти четыре. Она бросилась в кухню, выглянула в окно и тяжко вздохнула – так оно и есть! Пошел снег.

Через несколько минут, когда молодая жен­щина, уже одетая и с подойником в руке, вышла из дома, к снегопаду еще прибавился и сильный ветер.

Пока она подоила корову и накормила пти­цу, прошло не менее часа. Когда Лэйси откры­ла двери сарая, снаружи уже ничего не было видно.

– Тьфу, пропасть! – невольно выругалась она, поспешно захлопывая дверь. – Без фонаря и не выйдешь!

Как сейчас Лэйси была благодарна Мэтту, что он приучил ее всегда держать в сарае заправленный керосином фонарь. Он висел тут же, у двери, а под ним, на полочке, лежал тщательно завернутый в промасленную бумагу коробок спичек.

С зажженным фонарем в руке она некоторое время нерешительно стояла в дверях, не зная, как поступить, так как необходимо было иметь свободную руку, чтобы держаться за на­тянутую от сарая к дому веревку. Что делать, придется оставить здесь молоко – пусть замер­зает!

Лэйси снова открыла дверь и вышла в бе­лую кипящую сумятицу. Ветер был такой, что она в первое мгновение даже задохнулась. Наконец Лэйси нащупала рукой путеводную нить, но сделав один шаг, вскрикнула от неожидан­ности и страха – веревка повисла в ее руке! Другой конец ее не был привязан! Должно быть, его оборвало ветром.

На какое-то мгновение молодую женщину охватил панический ужас.

– Боже праведный! – пробормотала она, вглядываясь в серую непроницаемую мглу. – Как же я доберусь до дома?

Уходя, Лэйси не успела зажечь лампы ни в комнате, ни в кухне, иначе свет был виден и все было бы не так страшно. Некоторое вре­мя она стояла, пытаясь сосредоточиться и точ­но представить себе, где располагается сарай по отношению к дому. Прямо не пойдешь, по­тому что на полпути приходится огибать ни­зенькие сосенки.

«Можно пройти эти несколько ярдов до деревьев, потом обойти их слева и уже тогда двигаться напрямую», – успокаивала себя Лэйси.

Борясь с ветром и чуть ли не по колено увязая в снегу, она смело двинулась вперед, не сомневаясь, что теперь ей ничего уже не поме­шает. Но вскоре ее вновь охватила паника – она шла уже добрых пять минут, а никаких сосенок и в помине не было. Видимо, она все же сбилась с пути и теперь понятия не имела, где находилась. Мало-помалу молодой женщи­не становилось ясно, что она заблудилась и может здесь погибнуть.

– Нельзя останавливаться, – пробормота­ла Лэйси и снова двинулась в том направлении, которое казалось ей правильным. В лицо бил снег, ноги начинали неметь от холода, за­мерзшие пальцы страшно болели.

Затем ее охватила какая-то непонятная страшная усталость. Больше всего Лэйси сейчас хотелось присесть, хоть ненадолго, и пере­дохнуть. И поспать! Ей уже не было холодно.

«Можно ненадолго прилечь на этой белой постели», – подумала молодая женщина. И она прилегла на нее, свернувшись комочком, чтобы ветер и снег не хлестали прямо в лицо…

– По-моему, опять дело идет к метели, – сказал Мэтт Трэю, бросив взгляд из окна салу­на на улицу. Допив виски, он поставил стакан­чик на стойку. – Я, пожалуй, домой поеду, попытаюсь успеть раньше, чем завьюжит.

Трэй посмотрел на дальний конец стойки, где его папочка пытался уговорить какую-то шлюху отвести его в «заведение мадам», и ре­шил, что тут ему «ловить» больше нечего.

– Я тоже сейчас отправлюсь, вот только дождусь, когда Сэлли Джо песенку допоет. Неприлично подниматься и срываться с места, во время такого исполнения.