Рексанна Бекнел - Валлийская колдунья Страница 61

Во внутреннем дворе их ждала толпа замковой челяди. Господи, сколько же слуг было у этого лорда Уильяма! Замок у него, конечно, огромный, и поля простираются, насколько глаз хватает. Но содержать такую ораву слуг!

Клив провел их сквозь гудящую толпу к лестнице, ведущей к высоким деревянным дверям. На пороге стоял грузный человек. Если судить по одежде, то это и был лорд Уильям, решила Уинн. За ним теснились четыре женщины и трое мужчин. Из всех них улыбался один лорд Уильям. Остальные рассматривали грязных путников с любопытством, сомнением и даже подозрением.

«А чего еще можно было ожидать? — мрачно подумала Уинн. Один из ее детей мог стать наследником лорда Уильяма, оттеснив, таким образом, его дочерей и их мужей на более скромные роли. Уинн сощурилась и принялась еще внимательнее рассматривать встречающих. Будет ли маленький ребенок в полной безопасности среди этих ревнивцев? Сумеет ли лорд Уильям защитить ее ребенка?

В эту секунду лорд Уильям шагнул вперед, и только тогда Уинн заметила, что он ходит с палкой. Одна нога у него была как-то странно согнута в колене. Перелом, который плохо залечили, заподозрила Уинн. Лорд был стар и болен. Как же он сумеет защитить ребенка, если другие, более молодые, захотят разделаться с мальчиком?

Она пришпорила кобылу, подгоняемая новыми страхами, спеша заручиться чьей-то поддержкой, и, сама того не сознавая, оказалась рядом с Кливом. Уинн протянулу руку и схватила его за рукав.

— Клив! Клив! — закричала она, теребя его, пока он не оглянулся. — Я боюсь. За детей.

Он нахмурился.

— Не волнуйся, Уинн. Я признаю, что люди проявили грубое любопытство. Но они не хотели причинить никакого зла.

— Нет, я боюсь не их.

Но было слишком поздно. Они остановились перед лордом Уильямом, и тот обратился к Кливу, бросив сначала беглый взгляд на нее.

— Добро пожаловать, сэр Клив. Добро пожаловать всем, — произнес он. — Гонец сообщил о вашем приезде. Но он не сказал, что вы везете с собой целую ватагу ребятишек.

Лорд Уильям не мог скрыть своего недоумения. Клив улыбнулся своему покровителю.

— Я многое должен рассказать вам, милорд. Но я бы хотел сделать это с глазу на глаз, если вы не возражаете.

Лорд кивнул, задумчиво хмурясь.

— Я насчитал пять детей.

Клив тоже кивнул и искоса взглянул на Уинн.

— Я все вам объясню.

Лорд Уильям шумно вздохнул.

— Энн, Бертильда, нужно позаботиться о комнатах для гостей. Кэтрин, Эделин, они захотят подкрепиться, пока мы с сэром Кливом беседуем, но только не в холле. Холл уберите. Там мы поужинаем, как положено.

Женщины кинулись выполнять его распоряжения. На секунду Уинн позабыла о своих страхах, пытаясь определить, которая из них Эделин. Но тут же строго напомнила себе, что ей все равно. На ком Клив должен был жениться, не имело для нее никакого значения.

— Пойдем со мной, — сказал Клив, беря за поводья ее лошадь.

— Сначала я должна позаботиться о детях, — ответила Уинн. — Тебе и твоему высокомерному лорду Уильяму придется подождать.

Но Клив не обращал на нее ни малейшего внимания, и это ее остановило.

— Дрюс, Баррис, присмотрите за детьми, пока мы с Уинн будем разговаривать с лордом Уильямом. — Затем он обратился к перепуганным детям. — Артур, здесь нечего бояться. Я хочу, чтобы ты был храбр и показал пример остальным. Рис и Мэдок, вы проявили большую смелость у стен замка. Будете ли вы так же смелы, оказавшись внутри?

Близнецы переглянулись, затем медленно наклонили головки в знак согласия.

— А вы, девочки, Изольда и Бронуэн, увидите, что с вами в Керкстоне будут обращаться как с настоящими леди. Захотите принять ванну или отведать печенья — только попросите. Дрюс и Баррис будут рядом. Мы с Уинн очень скоро вернемся. Вы будете умницами?

Не желая отставать от братьев, Изольда храбро кивнула. Бронуэн вцепилась в Барриса, но и она, в конце концов, нехотя согласилась.

Если бы не опасение нарушить шаткое перемирие, которого добился Клив, Уинн начала бы возражать, причем громко, на все его предложения. Но дети были слишком напуганы, а их спокойствие было слишком ненадежным, чтобы Уинн рискнула снова разволновать малышей.

Она ждала, кипя от злости, пока Клив спешится и подойдет, чтобы помочь ей спуститься. Он легко и уверенно снял ее с лошади, и Уинн пришлось очень постараться, чтобы не обратить внимания на знакомую дрожь от его прикосновения. Но, оказавшись на земле, она стряхнула с себя его руки и дала волю гневу.

— Не думай, что сможешь обращаться со мной как с какой-то вещью, — пробормотала она, укрывшись за спинами лошадей.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Пришло время довериться мне, Уинн. Я говорил тебе, что наступит такой момент, вот он и наступил. Предоставь дело мне.

— Предоставить дело тебе? Передать беспомощного ребенка тебе и этой… банде головорезов и бродяг?

— Разве лорд Уильям похож на головореза? — спросил он с доводящим до бешенства спокойствием.

— Теперь он стар и болен, но семь лет назад… Каким он тогда был? Головорезом. И насильником!

Именно в этот неподходящий момент из-за крупа лошади показался лорд Уильям. Он пылал от гнева, и было ясно, что он слышал ее последние слова.

— Жаль, что она так хорошо говорит на нашем языке, — зло произнес он. — Тебе не помешает последить за своим язычком, девушка. Здесь, в Англии, мы не прощаем нашим женщинам такого неуважения.

Уинн повернулась к нему, выпятив подбородок и сжав кулачки, готовая тут же высказать ему все слова, рвавшиеся наружу. Ей хотелось заживо содрать с него кожу. Но Клив стоял рядом и, видимо, догадался о ее намерении. Прежде чем она успела открыть рот, он грубо рванул ее к себе.

— Это она от усталости, милорд…

— Не от усталости, а от гнева.

— Она расстроена всем этим делом…

— Я вне себя, что кто-то хочет попытаться украсть…

— Она одна воспитала этих пятерых детей.

— И ни в одном из них нет ни капли вашей крови…

Услышав последние слова, Клив зажал ей рот рукой. Хотя она вырывалась, царапалась и изо всех сил пинала локтями его под ребра, он не отнял руки.

— Она была для них матерью все последние шесть лет, — скороговоркой произнес Клив. — Она все еще никак не может смириться, что придется расстаться хотя бы с одним ребенком.

— Тогда зачем ты взял ее в этот долгий путь? И зачем было привозить всех детей? — резко спросил лорд Уильям. — Но я не желаю стоять здесь и спорить, словно две собаки, которые грызутся над костью. Веди девушку в дом. — С этими словами он повернулся и захромал прочь.

Уинн последовала за ним, мысленно меча кинжалы в его широкую спину и жалея, что не может поразить его одним взглядом. Она с удовольствием сломала бы ему другую ногу. Или вырвала бы у него из груди сердце, если бы оно у него было.