Джудит Айвори - Рыжий ангел Страница 63

Мое нормандское происхождение бунтовало. У нас в Нормандии это считается делом мужа и жены, а не детской игрой.

Я взорвался. И обрушился главным образом на Адриана. Он старше. Он ее родственник, кузен. Он должен защищать ее. Я читал им нотацию в холле, держа за руки, как нашкодивших детей. Но я все видел. Маделин реагировала как ребенок. Адриан же – нет. Его молчание меня пугало. Он был слишком независим и не отступал от своих намерений. Я переселил Маделин к друзьям. Объяснил, что она должна жить там: «Девочке нужна женская компания». Я рассказал ее отцу, хотя он и сам начал догадываться. Невозможно было не сообразить.

Для Маделин и Адриана это был ужасный год. Они встречались только в больших компаниях, но когда они смотрели друг на друга, никого вокруг не видели.

В день пятнадцатилетия дочери Джеффри устроил большой праздник, настоящий бал, в надежде привлечь конкурентов надоедливого кузена. Но с таким же успехом он мог никого не приглашать, поскольку она танцевала только с Адрианом. И потом они исчезли, словно мы сами спровоцировали это своими страхами, опекой и беспокойством.

Когда они вернулись… Боже мой, что тут началось! Джеффри возмущался. Адриан дерзил и перечил ему. Джеффри был оскорблен. Сначала он требовал, чтобы Адриан женился на ней. Потом, когда спор разгорелся, кричал, что лучше отдаст дочь в монастырь, чем замуж за такого, как Адриан.

Но увы, оказалось, что Адриан действительно хочет на ней жениться. И причина для женитьбы была самая опасная: юношеская страсть. Но для этого союза были и хорошие причины. Джеффри истратил на бал огромные деньги, он хотел представить дочь всем своим друзьям в надежде, что Маделин получит ответные приглашения. Он мечтал выдать ее за богатого. И неожиданно получил то, что хотел. А именно: английский титул, земли и богатство, которыми, достигнув совершеннолетия, станет распоряжаться Адриан. Свадьбу устроили на следующий год, с грандиозным подарком отцу невесты и без всякого приданого. Адриана до свадьбы отправили подальше от Маделин.

Казалось, это прекрасное решение. Адриан перестал кутить и сосредоточил все интересы на жене. Маделин считала, что она вышла замуж сразу за короля Англии и Франции. У нее были две беременности, как судачили, слишком уж быстрые. Они потеряли близнецов. Потом она снова забеременела двойней, дети родились слабенькие. Но казалось, все у них будет хорошо. Адриан держал себя в узде, дядя в ответ на это был к нему добр. Маделин снова забеременела, но у нее случился выкидыш. После этого ее письма все стали несчастными. Я навестил молодую чету. Мне Маделин показалась немного подавленной. Хотя они не ссорились, чувствовалось напряжение в их отношениях. Но я думал, что они это преодолеют. Потом я получил письмо. Адриан переехал в Лондон. Не было слов, чтобы описать его поведение там. Я не мог этого постичь. Внезапно появилась Маделин, размахивая свидетельством о разводе. Я приехал к ним. В доме все болели, близнецы умерли за три дня. Маделин с бумагами о разводе чувствовала себя триумфатором. Потом ее жизнь превратилась в кошмар.

Отец тоже не мог помочь ей. Английский развод, сказал он, не имеет никакого значения для брака, заключенного перед Богом и Францией.

Кажется, эта мысль застряла в голове Маделин. Не думаю, что она считала Адриана настоящим англичанином. Сама она ездила в Англию развлечься. Но все в доме было французским: еда, мебель, одежда, обои на стенах и, конечно, язык. Маделин не знала никакого языка, кроме французского. Казалось, она боится учить другой.

Английский она выучила после развода, и то довольно скверно. Он не такой элегантный, как мой. – Филипп через стол улыбнулся Кристине. – Я рассказал вам такие подробности, потому что вы этого хотели. И отчасти в отместку. В последние месяцы Адриан превратил мою жизнь в настоящий ад. Я открыл вам карты, которые он захочет оставить при себе, потому что вы, думаю, первая, у кого есть собственные козыри.

Да уж, козыри, подумала Кристина. Адриан наперекор всем женился на кузине, которую знал – и, вероятно, любил – всю жизнь. Как это можно одолеть?

Хорошо, что она скоро расстанется с ним и с этой любовью.

Глава 29

Адриан спал почти весь день. Но перед обедом, когда его уже хотели будить, мирное затишье, установившееся в доме, нарушилось. Адриан первый услышал хруст шагов по снегу.

Он выскочил из комнаты, на ходу надевая сюртук и бормоча проклятия.

– Повозка и всадники. Они брали с собой повозку?

– Нет.

Визитеров, несмотря на повозку, можно было узнать сразу: вернулись товарищи Адриана. Но был среди них кто-то еще.

– Лиллингз! – Адриан вышел на крыльцо. И голос, и поза выдавали его гнев. – Qu'est-ce que tu fous ici?[15]

Кристина смотрела в окно.

Томас не ответил на резкий вопрос. Но радости других не было предела – Адриан появился! Они бы налетели на него, но Томас прикрикнул на них и отправил на конюшню. Напряженная тишина разлилась над снегом.

Томас спрыгнул с лошади, бросил поводья Сэму Ролфману и пошел к дому один.

Кристина видела, как Адриан переговаривался с Томасом. Они говорили, понизив голос, но Кристина чувствовала гнев Адриана. Спор продолжился в доме.

– Потому что меня сюда послали, – ответил, входя, Томас. – Клейборн схватил меня вчера днем. С ним был какой-то двухметровый громила. Честно говоря, я уж думал, что тебе отправят мой труп в качестве подарка.

Увидев Кристину, Томас замолчал и пристально посмотрел на нее.

– Привет, Кристина! – Его глаза задержались на ее лице, потом опустились к животу. – Господи, – пробормотал он и отвел взгляд.

Адриан снимал в коридоре плащ.

– Кристина, займись чем-нибудь. Я хочу поговорить с Томасом наедине.

Она не шелохнулась. Томас сел в дальнее кресло.

– Это ты займись делом, Адриан, – сказал он. – Мы поймали француженку. Таинственную эмигрантку, которая просила твоей помощи прошлым летом. – Он помолчал. – Между прочим, это она выдала тебя два дня назад.

Адриан шел к конюшне, снег скрипел под ногами.

– Мы связали ее. Она хочет говорить только с тобой, – пробормотал Сэм.

Адриан оглянулся на товарищей. Его раздражало, что этот долг выпал ему. Потом иное чувство закружилось в нем, совсем другого оттенка. Пурпурно-красного. Возможно, не так уж плохо, что он идет сюда один. Адриан вспомнил красный шарф, его странную притягательность. Подходя к конюшне, Адриан признался себе, что жаждет узнать (и ему очень не хотелось, чтобы это заметила Кристина), какая реальность кроется за этим красным шарфом. Он посмеялся над собой. Как приятно знать, что твой враг – женщина и что она ждет, связанная, в конюшне.