Трагикомедия бродяги любви - Людмила Вячеславовна Федорова Страница 63

Но никто не обращал внимания на выкрики опозоренного так бесславно проигравшего графа, он уже остался в далёком прошлом Джованни и Генриетты, которые только задорно рассмеялись из-за пустословия графа, а Джованни весело и ловко подначил:

– Давайте-давайте, раз уж опозорились, сбегайте отсюда, а то как бы сами хромать не стали! Нечего выступать – не на базаре! Раз уж проиграли, реагируйте на это, как мужчина, а не как торговка!

… После этого Генриетта заботливо помогла Джованни встать с колена, они взглянули в сияющие от счастья лица друг друга, эти глаза, полные неземного, небесного восторга и какой-то вселенской любви, и просто одновременно и плакали и смеялись от счастья. Им казалось, что эти положительные эмоции переполняют их и делают лёгкими, что можно взлететь от этого ликования…

От радости Джованни не мог успокоиться, целовал изящную ручку своей невесты и сквозь слёзы счастья нежно шептал:

– Моя милая любимая невеста, радость моя на веки вечные! Спасибо тебе! Я оправдаю твоё доверие! Господи! Спасибо, Всевышний, что услышал мои молитвы, что дал мне этот шанс! Я самый счастливый человек на свете!!!

А Генриетта, не скрывая слёз счастья, нежно смеялась от его поцелуев и шептала в ответ:

– Милый, какая же я рада! Я точно самый счастливый человек на свете! Я ведь так люблю тебя, и сейчас, кажется, ещё сильнее только моя любовь! Не простым был наш путь к этому моменту, но всё пережитое того стоило!!!

А потом они вышли в сад, и, о, милая шутка судьбы, опять пошёл тёплый летний приятный дождь, как предлог для романтичного поцелуя…

…Скоро святой отец в церкви на исповеди отпустил им грех блуда и попустил до причастия, а после причастия значил дату венчания через месяц…

…Ох, уж эта извечная свадебная кутерьма у всех молодожёнов: лучшие модистки-француженки для пошива свадебных нарядов, Наринетт вместе с другими служанками начищали до блеска и украшали роскошными букетами красных роз и роскошной цветочной аркой из пионов и цветных лент, в которой молодые будут на свадьбе целоваться по традиции, накрывался служанками и пышный праздничный стол, а уж сколько разослано приглашений! И, конечно, Ромео, как лучший друг, первым узнал о случившейся помолвке и грядущей свадьбе! Ой, как озарилось счастливой лучистой улыбкой во все тридцать два больших зуба грубоватое забавное крупным носом лицо тридцапятилетнего бывалого мужчины!

– Ой, поздравляю! Ой, как я рад за вас, что всё-таки вы поняли друг друга! Ой, я буду самым весёлым и счастливым за вас среди гостей свадьбы! Всё-таки молодцы вы – не испугались общественных условностей, не испугались насмешек над таким мезальянсом! Вы – настоящие влюблённые, и вовсе не дурачки, хоть я и дал вам такую смешную кличку…

…И, вот, собственно настал этот абсолютно безоблачный светлый свадебный день!

… До венчания оставалось полчаса, у Джовано в своей комнате шли последние приготовления вместе с Ромео, ещё несколькими друзьями, а так же Фаутиной и Франчесско. Да те самые сестра и брат Джованни, которые с радостью захотели попросить у молодого человека прощение за тяжёлую судьбу и наладить с братом тёплые родственные отношения, и Джованни легко пошёл им на встречу. Франчесско Казанова стал известных художником, и в знак братской любви написал шикарный портрет Джованни и Генриетты. Фаутина же в двадцать один год была уже вдовой, пережив старого богатого мужа. Больше никто из детей Дзанетты не выжил, Джузеппе тоже давно скончался от алкоголя, сама же Дзанетта, хоть и была жива, и могла бы объясниться с сыном, который пролил столько слёз из-за неё, но не захотела и предпочла не прийти на свадьбу.

Выглядело это со стороны очень даже потешно, Джованни разнаряженный в голландские башмачки, белоснежные чулочки с голубыми кюлотами, белоснежную рубашку с роскошным жабо с сапфировой брошью, белый с золотой вышивкой камзол и шикарный вышитый золотой нитью голубой кафтан-жюстокор, очень переживал. Ему казалось, что он обязательно что-то сделает на свадьбе не так, и испортит этот самый лучший день.

– Успокойся, Джованни, друг, ты – потрясающий жених, всё будет, как по нотам, только меньше нервничай и дай я закончу возню с твоим внешним видом: нам ещё нужно подобрать и хорошо напудрить парик… – поддерживал друга Ромео, но тот ответ лишь ещё сильней волновался и чихал от такого количества пудры…

… А тем временем к венчанию в другой комнате с двумя надёжными подругами и преданной доброй Наринетт готовилась и Генриетта…

Она в блаженном счастье совсем не волновалась, приготовления шли легко, и скоро Генриетта была готовая невеста в шикарном пышном из белого атласа с нежно-розовыми вставками на юбках и лифе, которые были расшиты драгоценными камнями и украшены голубыми бантами и кружевами платье и бальных туфельках. Её изящную шейку украсило свадебное украшение её матери: кулон ввиде сапфирового сердца. Заканчивала образ высокая, украшенная белыми цветами и перьями причёска из каштановых волос.

Из-за отсутствия родителей невесты дала благословение по просьбе Генриетты «названая мать» на этой свадьбе, добрая старенькая Наринетт…

Потом в костёле состоялось само венчание, создание новой семьи, семьи Джовано и Генриетты Казанова, да теперь Генриетта перестала носить титул леди, но обрела большее: надёжную счастливую семью…

А затем в имении Генриетты и Джованни был дан в честь молодожёнов роскошный бал, оркестр играл весёлую музыку, все танцевали бальные танцы, угощались. Джованни на сегодня отказался от трости, и хоть его хромота была заметна во время танцев, нога так и норовила волочиться, а не вставать в грациозные па, и болеть, но молодой жених изо всех сил старался сегодня всё равно весь бал танцевать с Генриеттой.

Он не замечал боли, так как эйфория счастья затмевала всякую боль!

А потом все гости стали весело кричать на весь зал:

– Всё молодых в арку! В арку! Целоваться! Давайте-давайте!

Джованни и Генриетта встали в арке…

Непонятно, что такое сейчас перевернулось в сознании и в душе Джованни, но он вспомнил, как долго не решался поцелавать Генриетту из-за принципа куртизана, «чтобы не влюбиться в свою клиентку, нельзя целовать её в губы», и их первый поцелуй под дождём, как не хватило у него смелости признаться в любви…

Вспоминая этот момент, он решил исправить ту ситуацию.

Джовано снова потянулся ближе к её нежным узким губкам и прошептал ей на ушко:

– Генриетта, милая, я хотел тебе давно сказать, что я люблю тебя, прости мою слабохарактерность, что я так долго тянул со сватовством…

Генриетта мило обаятельно улыбнулась и прервала его слова нежным, бережным аккуратным поцелуем…

Глава-эпилог «Счастливое семейство Казановы или история дописана, а счастье только начинается…»

… Что же я могу написать в главе-эпилоге о дальнейшей счастливой супружеской жизни Джовано и Генриетты Казановы и