Дженнифер Эшли - Угрозы любви Страница 65

Вскоре она уже стояла в гостиной Остина рядом с гостями. Ей очень хотелось попробовать вкусное печенье, которое испек повар миссис Милхаус, но в желудке у нее… словно бабочка трепетала крыльями. А во рту так пересохло, что вряд ли она смогла бы что-нибудь проглотить.

Единственными женщинами в комнате были миссис Милхаус и Бет Ферили, кузина Эванджелины, которая прибыла на церемонию вовремя. Кузина Бет была похожа на свои письма — такая же чопорная и прямая. Она, кажется, была удивлена замужеством Эванджелины, но довольна состоятельным родственником.

Эти две женщины были единственными, кого знала здесь Эванджелина. «Но, — думала она, — попивая сладкий чай, у меня будет много времени, чтобы завести новых подруг». Да, если все пойдет по плану, у нее будет даже слишком много свободного времени.

Но ей следовало быть решительной. И прежде всего не выдать Остину свой план. План сработает только в том случае, если Остин будет оставаться в неведении до последней минуты. А тогда будет уже слишком поздно.

— Поздравляю, Эванджелина. — Лорд Рудольф стоял рядом, глядя на нее своим единственным глазом. Он тихо добавил: — Желаю счастья.

— Спасибо.

Остин тотчас оказался рядом.

— Вы ведь скоро собираетесь сесть на корабль, отплывающий в Англию, правда, Уиттингтон?

Лорд Рудольф внимательно посмотрел на него. В его единственном глазу светилась насмешка.

— Да, утром. Теперь, когда вы выиграли… и довольно честно… В общем, я вернусь домой. Черная овца возвращается в стадо.

— Вы оскорбляете мою жену, — спокойно сказал Остин.

Сердце Эванджелины затрепетало. От того, как он произнес «мою жену» — сухо и властно, — по спине у нее мурашки пробежали.

Лорд Рудольф поклонился:

— Простите, я забылся.

— Все в порядке, — поспешно сказала Эванджелина. — Уверена, вы будете счастливы вернуться домой после того, как побывали в той ужасной тюрьме.

— В этом были свои приятные моменты.

— Без сомнения, Англия будет рада вашему возвращению, — пробурчал Остин.

— Будут и такие, кто не обрадуется. И к сожалению, эти немногие могут сделать меня несчастным.

Остин холодно посмотрел на него. Этот лорд всегда говорил загадками. Казалось, дружеские отношения между мужчинами, которые были прошлой ночью, исчезли.

Эванджелина снова поспешила вмешаться:

— Вы должны писать нам, Руди.

Губы его дрогнули в усмешке.

— Конечно, дорогая. Я буду писать письма вашему мужу, как и положено. Возможно, он даже прочитает их вам.

Взгляд Остина стал грозным.

— Может быть, вы успеете на корабль сегодня вечером.

Эванджелина стала между мужчинами.

— Боже, я ведь хотела написать родителям о своем замужестве. Они ни о чем не знают. И я не знаю, что им может рассказать обо мне мой сводный брат.

— Буду рад доставить ваше письмо, — сказал лорд Рудольф.

Остин взял бокал вина с ближайшего столика и поднес его к губам.

— Я уже написал им.

— Написал?

— Да. Когда мы пришвартовались, я передал письмо на отходящий корабль. Написал, что собираюсь жениться на тебе и с этого времени беру на себя заботу о твоем содержании. И еще написал, что они обращались с тобой отвратительно.

Эванджелина уставилась на него:

— Ты написал… такое моему отчиму?

— Да. Их поведение относительно того щенка, которого ты бросила, было возмутительно.

— Ты и это ему написал?

— Да.

Она подавила истерический смех.

— О Господи!.. Мой отчим никогда больше со мной не будет разговаривать.

— Надеюсь. Теперь я буду заботиться о тебе, Эванджелина. У тебя ни в чем не будет недостатка. Вчера я изменил свое распоряжение. Я решил обеспечить тебя как мою жену — и как мою вдову.

Лорд Рудольф поднял брови:

— Как вы романтичны…

Эванджелина посмотрела на мужа, сердце ее было полно любви.

— Ты так добр ко мне.

— Защищая свои инвестиции, — с циничной улыбкой сказал лорд Рудольф.

— Нет, вы к нему несправедливы. Остин всегда был добр. Он мог бы повесить моего сводного брата, а меня бросить в свой бриг и больше не думать о том, что станется со мной. Но он помогал мне и заботился обо мне все плавание.

Остин, смягчившись, проговорил:

— Не смотри так на меня, Эванджелина.

Она поморгала, прогоняя слезы.

— Почему?

— Потому что от этого мне хочется тебя поцеловать, а я не могу это сделать, когда Уиттингтон смотрит.

Лорд Рудольф ухмыльнулся:

— Я не возражаю.

Остин отставил бокал с вином и посмотрел на жену; его взгляд остановился на ее губах. Протянув руку, он провел по ее губам пальцем.

— Эванджелина, попроси, чтобы я поцеловал тебя, — произнес он хрипловато.

Она судорожно сглотнула.

— Остин, поцелуй меня, пожалуйста.

Он наклонился и провел губами по ее губам. Дрожь страсти пробежала по ее спине и сосредоточилась между ног. И она тотчас ощутила болезненный укол в сердце. О, как же ей будет не хватать его!

Послышались тихие аплодисменты и смех мужчин. А миссис Милхаус громко всхлипнула.

Остин выпрямился, на его губах играла победная улыбка.

Эванджелина вспыхнула и пробормотала:

— Господи, мне нужно заняться гостями.

Она проскользнула под рукой Остина и, изобразив улыбку, направилась к своей кузине. Оглянувшись, увидела, как Остин смотрел на нее, согревая ее своим взглядом.

Единственным изъяном в ее плане было присутствие кузины Бет и миссис Милхаус. Ни одна из этих леди не была близка с ней, и было бы трудно объяснить им все.

Эванджелина пошепталась с миссис Милхаус, и добрая женщина пригласила кузину Бет зайти к ней и уютно посидеть в ее гостиной. Эванджелина пообещала вскоре присоединиться к ним.

Она проводила дам до входной двери, потом вернулась в гостиную, где теперь оставались только мужчины. Сердце ее колотилось; она ужасно нервничала. Но она должна была сделать то, что запланировала. Да, должна!

Она посмотрела на Остина. Ох, как он был великолепен в темном сюртуке и в лайковых бриджах. Кружевные манжеты ниспадали на его сильные руки, — на руки, которые так ласково поглаживали ее, когда они лежали в постели. Эти же руки возбуждали ее, вызывая желание, пробуждая в ней женщину.

Его гладкие волосы, как всегда, были стянуты в хвостик, а рыжеватые пряди сверкали в залитой солнцем комнате. Темные же глаза, сейчас спокойные, прошлой ночью говорили о разрывающих его душу страданиях. Прошлой ночью ей хотелось только одного — сделать счастливым его.

И сейчас она сделает это… своим способом.

Эванджелина закрыла за собой дверь и стала перед мужчинами. Мистер Сьюард перехватил ее взгляд, и она едва заметно кивнула ему. Затем громко проговорила: