Виктория Холт - Начало династии Страница 65

«Ох уж эти женитьбы, — думала Элинор. — В государственных делах без них шагу не ступить!»

Генрих приехал, когда она с менестрелями сидела в саду. Он похлопал в ладоши, давая знать, что они должны удалиться.

Генрих был явно озабочен. Он растянулся рядом с Элинор и сказал:

— У меня новость. Королева Франции родила…

— Сына?

— Нет, дочь.

Элинор рассмеялась, но король перешел на шепот:

— Королева Франции во время родов умерла.

Оба замолчали, думая, к чему это может привести. У Людовика снова дочь! Уже четвертая. Может быть, у него не будет сына вовсе? Элинор самодовольно вспомнила о троих здоровых сыновьях в своей детской. Бедняга Луи! Что ему делать? Придется снова жениться.

Те же мысли занимали и Генриха:

— Он немного подождет и вновь женится. Для меня крайне важно, на ком женится король Франции.

Генрих стал перебирать возможных жен для короля Франции, которые бы устроили короля Англии.

Ко всеобщему удивлению, через месяц после смерти королевы Констанцы Людовик женился на Адели Блуа. Генрих и Элинор онемели от удивления, а потом призадумались.

— Это же неприлично, — крикнул Генрих, — с какой поспешностью он женился на Адели Блуа! Да еще брат ее помолвлен с дочерью Людовика. Получается очень крепкий союз графа Блуаского с королем Франции.

— Слишком крепкий, — добавила Элинор.

— Не нравится мне это, — проворчал Генрих. — Не надо забывать, что покойный король Англии был из Блуа. Не хотелось бы мне видеть этот дом слишком сильным.

— Думаешь, они могут заявить претензии на английский трон?

— А если такое случится, разве Людовик не поддержит их, когда они так связаны?

— Жаль, что Генрих и Маргарита еще малы, чтобы жениться. Когда его дочь будет замужем за наследным принцем Англии, Людовику ничего другого не оставалось бы, как стать на твою сторону.

— Да почему они малы для женитьбы?

— Генриху шесть, а Маргарите всего три.

— Приданое у Маргариты Вексан, — вспомнил Генрих. — Если Вексан под моим надзором, Нормандия в безопасности, и я могу заняться другим делом.

— Да они же совсем дети!

— А что мешает? Мы же не положим их в одну постель. Просто проведем венчание. Людовик возражать не станет. Свое согласие на брак он дал. Я их поженю и заберу себе Вексан. Все герцоги Нормандии этой земле придавали важное значение.

— Папа римский тебе не разрешит это.

— Если помнишь, он разрешил мне выдать замуж аббатису. Папа Александр чувствует себя неуверенно. Если я пообещаю ему свою поддержку, он позволит мне сделать все, что захочу.

— Ты умница, Генрих.

— Дорогая моя, не будь я таким, разве стал бы герцогом Норманнским и королем Английским?

«Им нельзя не восхищаться», — подумала Элинор.

Маргариту и маленького Генриха поженили. Бракосочетание было скромным, в присутствии всего двух кардиналов, но состоялось, и поскольку супруги обвенчаны, как полагается, приданое изыматься уже не могло. Вексан теперь под управлением английской короны, и Генрих уже более спокойно взирал на женитьбу короля Франции и Адели Блуа.

Подогреваемый Элинор, Генрих решил теперь повести наступление на Тулузу и сделать с этим графством то, что давно хотела сделать сама Элинор, — присоединить к Аквитании под управлением герцога и герцогини Аквитанских.

Вексан надежно прикрывает Нормандию; Англией управляет опытный доверенный короля граф Лестер. Король направляет канцлера Беккета в Англию собрать отряд рыцарей и привести их во Францию. Ему казалось, что поставить Раймона Тулузского на колени больших усилий не потребует. Людовик воевать не любит и вмешиваться не станет, поэтому Генриху нужно просто показать свою силу, осадив и взяв штурмом пару замков.

Но в этот раз Генрих просчитался: к его великому удивлению, король Франции решительно вмешался в это дело. Он связан с Раймоном семейными узами, сестра короля за ним замужем; а кроме того, Тулуза его вассальное владение. Для французского короля стало очевидным, что Генриха Плантагенета надо остановить, и он заявил о своей поддержке Раймона Тулузского.

Генрих смешался. Воевать с королем Франции у него не было ни малейшего желания, это повлекло бы за собой слишком серьезные последствия. Короля Франции ему никогда не разбить, как и тому не одолеть его. Всю Францию Генрих поглотить не мог. Если он и сделает это, то тогда всю оставшуюся жизнь придется вести здесь войну.

Что же ему делать? Войну Раймону Тулузскому он объявил. Беккет привел с собой полки рыцарей, и король Шотландии обещал свою помощь. В полной нерешительности он двинулся к Тулузе и, когда уже показались ее крепостные стены, узнал, что в городе сам Людовик. Генрих приказал остановиться. Послал за канцлером.

— Дело принимает дурной оборот, — сказал он Томасу.

— Что вы, милорд? Вы же сами начали войну с Тулузой.

— Ну да, ну да. Только в городе король Франции.

— Тем самым он стал на сторону противника и объявляет себя вашим врагом.

— А что будет, если я убью его?

— Меня больше беспокоит, вдруг он убьет вас, ваше величество?

— Ба! Куда ему до меня! Он же не воин. Выйти на бой у него не хватит духу.

— Однако его хватило, чтобы возглавить войско и стать против вас рядом с Раймоном Тулузским.

— Этого я никак не ожидал. Ищи выход, Томас. Скажи, что мне делать.

— Вы как герцог Норманнский являетесь вассалом французского короля.

— Это я и без тебя хорошо знаю.

— Вы давали ему присягу верности и клялись подчиняться ему как сеньоральному лорду. Как же вы могли подняться на него с оружием в руках?

— Могу, раз на то есть моя воля.

— И тем не менее вы в затруднительном положении и сомневаетесь в правильности своих действий, не так ли? Ваше величество! В Англии ваши подданные тоже присягали вам на верность. Если вы нарушаете свою клятву сюзерену герцога Норманнского, другие в этом могут усмотреть пример для такого же поведения в отношении английского короля. Разве теперь присягавшие вам не могут таким же манером нарушить свою клятву?

— Я понял тебя, Томас.

— Нам надо отказаться от войны. Повернем обратно от Тулузы.

— А что тогда будут говорить обо мне?

— Что король Англии благородный человек. Ради своей чести он отказался от верной победы, поскольку король Франции стал на сторону Раймона Тулузского, а Генрих Плантагенет, как герцог Норманнский, давал королю клятву верности.

Генрих посмотрел на канцлера с прищуром и громко расхохотался:

— Ай да Томас! Ай да дружище! Я всегда знал, что получу от тебя дельный и правильный совет!