Айрис Джоансен - Черный Роберт (Тайна королевы) Страница 66

– Чем раньше они начнут продавать свои товары, тем лучше.

На лице Дерт появилась слабая улыбка.

– Ладно. Подберите мне настоящих женщин, а не капризных вертушек. Тoгдa, может быть, из этой затеи что-нибудь и получится.

ЭДИНБУРГСКИЙ ЗАМОК

– Вполне возможно, за этим кроется какая-то хитрость. Себастьян производит впечатление человека не в своем уме. – Джеймс нахмурился. – Но не ухватиться за ниточку – тоже было бы непростительной глупостью.

– Вы правильно сделали, что позвали меня. – Алек Малкольм поднес кубок к губам. – Часть из того, что сказал Лендфилд, – правда. Я встретился с Макдарреном по пути к вам и видел его Кэтрин.

– Вы его встретили? – Джеймс нахмурился еще сильнее. – Она и в самом деле так неотразима, как уверяет Лендфилд? И способна обворожить любого мужчину?

Малкольм помнил эту встречу во всех подробностях. Для него самого ничего не значила красота человека. Но он с детства знал, какое огромное значение некоторые люди придают внешности, и умел определить по внешнему виду человека его слабости и недостатки, обращая их себе на пользу. Кэтрин Макдаррен он оглядел, пытаясь сразу понять, что она из себя представляет. Впечатление, которое у него сложилось, не совпадало с тем, о чем говорил Себастьян. Первое, что бросилось ему в глаза, – не красота Кейт, а ее ум, светившийся в глазах, и прямота, с которой она, должно быть, выражала свои чувства.

– Ее можно назвать довольно привлекательной. Но что самое главное – она явно не дура.

– Проклятье, – пробормотал Джеймс. – Это не слишком приятная новость.

– Ее нельзя назвать ни хорошей, ни плохой, пока мы не доберемся до истины. Вам удалось вывезти сюда няньку-кормилицу?

Джеймс кивнул.

– Два дня назад вернулись мои люди, которых я посылал за ней. Она в темнице.

– Ее допрашивали?

– Она утверждает, что ничего не знает о ребенке Марии. Девочка, которую передали ей на воспитание, – отпрыск не очень важного вельможи и проститутки. Подозрительно то, что эта женщина жила в деревеньке неподалеку от того места, где моей матери разрешили принимать воды.

Малкольм усмехнулся.

– И куда за ней отправился Шрюсберри.

– Как вы совсем недавно справедливо заметили, мы не знаем, насколько истинно это предположение, – сказал Джеймс, не переставая хмуриться. – Все шло так хорошо. Я до сих пор не могу поверить и смириться с этой новостью.

– И попросили приехать меня, – поклонился Малкольм, – чтобы я избавил от всех неприятных хлопот, связанных с выяснением этого вопроса.

Брови Джеймса разгладились.

– Мне и в самом деле очень не хватало вас, Алек, – сказал он мягко. – Я даже рассердился, когда вы так неожиданно покинули Эдинбург.

– Но я не могу надолго задерживаться здесь. Мне приходится заниматься охраной своих границ. – Их взгляды встретились. – Если бы вы нашли способ избавить меня от источника постоянной угрозы, – речь идет о небезызвестном вам Макдаррене, – я бы смог вздохнуть спокойно и чаще бывать при дворе.

– Вы сами знаете, что я не могу без всякого повода выступить против такого знатного человека, как Макдаррен. Постарайтесь сами уладить ваши распри.

Алек заранее знал, каким будет ответ Джеймса. Этот человек с удовольствием пользуется его услугами, но ничем не станет жертвовать ради него.

– В таком случае вам придется управиться без меня.

– Неужели мелкие склоки гораздо важнее того дела, ради которого я позвал вас? – брюзгливо спросил Джеймс.

Малкольм с трудом сдержался, чтобы не высказать этому жирному ублюдку все, что он думает о нем. Но зачем спешить. Рано или поздно этот час придет. А сейчас он может позволить себе только слегка пощекотать ему нервы.

– Конечно, это для меня важнее, чем исполнять ваши прихоти.

Джеймс покраснел от гнева.

– Алек, вы заходите слишком далеко!

– Именно поэтому я и нравлюсь вам. Ладно, не будем больше возвращаться к этому. – И он изменил тон. – Женщину уже пытали?

– Нет, конечно. Я ждал вас. – Голос Джеймса был все еще обиженным. – Ведь вам бы не понравилось, если бы эту работу выполнил другой человек.

Малкольм почувствовал жжение в ладонях от того, что ему захотелось ударить по лицу этот жирный мешок. Но именно Джеймс позаботился о том, чтобы доставить ему несколько приятных минут, и, пересиливая себя, Алек улыбнулся.

– Только ради вашего спокойствия и счастья. Вы играете на моих чувствах, зная, какую симпатию я питаю к вашему Величеству.

Джеймс схватил брошенную кость, как голодный пес.

– В самом деле?

– Думаете, что-то другое заставило бы меня ехать через зимние перевалы? И вы еще сомневаетесь?

– Потому, что вы часто очень жестоко обращаетесь со мной. Мне и без того так тяжело.

– Одну тяжесть я сниму с ваших плеч. – Малкольм одним глотком допил кубок и поставил его на стол. – Сколько лет этой женщине?

– Около пятидесяти.

– Еще не так стара. Сможет выдержать пытку довольно долго. Я заметил, что после шестидесяти кости ломаются слишком быстро. В таких случаях гораздо лучше действуют удары кнутом.

Джеймс скривился.

– Я ничего не хочу слышать об этом. Делайте, что считаете нужным, но не сообщайте мне всех подробностей.

– Тогда пусть в камере находятся только мои люди и пусть никто не смеет вмешиваться.

– Как хотите.

– Именно это я и желал услышать от вас. – Малкольм поднялся из-за стола. – Надеюсь, вы не забудете о сказанном... попозже.

Лицо Джеймса вспыхнуло от нетерпения.

– Вы зайдете ко мне вечером?

– Как я могу вам отказать? – Мягкость слов он уравновесил твердостью тона. – Но сначала надо покончить с более важными делами. – Он двинулся к выходу. – Ваши личные просьбы я уважу, когда освобожусь.

Шагая по длинному узкому коридору, Алек размышлял о своем разговоре с Джеймсом. Он остался доволен его результатами: ему удается постепенно прибирать его к рукам и заставлять смиряться с превосходством Алека. Если в дальнейшем пустить в ход главное оружие, то его можно будет окончательно подчинить себе.

Но сейчас надо разобраться с этой кормилицей. Что это? Часть хорошо продуманного заговора с целью заманить его в Эдинбург или эта воспитанница в самом деле представляет опасность для Джеймса? Вся история выглядит не очень-то правдоподобной. Но если в ней есть хоть крупица правды, надо подумать, какую выгоду Алек сможет извлечь из всего этого лично для себя.

Неожиданный поворот событий всегда открывает для предприимчивого человека новые возможности, чтобы продвинуться вверх.

– Мне нужно не меньше шести овец, – сказала Кейт, отодвигая тарелку.

– Неужто ты так голодна, – иронически заметил Гэвин.