Эйна Ли - Любовные хроники: Флинт Маккензи Страница 67

Очередная молния, сопровождаемая оглушительным треском, ударила в соседнее дерево. Пламя скатилось по стволу и побежало по земле, но дождь затушил пожар. Вокруг не было видно ни зги, но путники упорно продолжали искать убежище.

— Сюда! — закричал Флинт, и в свете ослепительной вспышки Гарнет увидела круглое отверстие в соседнем склоне холма.

Они спешились и нырнули в небольшую пещеру. Обрадованная, что наконец ускользнула от грозы, Гарнет без сил опустилась на колени, сняла шляпу и отвела со лба слипшиеся, мокрые пряди волос. Она молча уставилась на творившееся за стенами светопреставление.

— Готов поспорить: стадо разбежалось по всему Канзасу, — проговорил Флинт, и Гарнет впервые с начала грозы подумала о коровах, вспомнила гонку на переправе и представила, как трудно заставить слушаться насмерть перепуганных животных.

— Как же мы теперь?

— Будем несколько дней их собирать. — Флинт посмотрел на небо. — Гроза как будто проходит. Надо побыстрее отсюда выбираться. Жаль, что нет дров и мы не можем обсушиться.

В это время очередной раскат грома заставил Гарнет вздрогнуть.

— Слава Богу, что мы укрыты. — Она посмотрела наверх, под свод пещеры. Тут вспыхнула молния, и ее глаза от страха чуть не вылезли из орбит. Из груди вырвался вопль ужаса и эхом оттолкнулся от каменных стен. Пещера сразу наполнилась звуком множества хлопающих крыльев.

Не помня себя, Флинт бросился к ней, сбил на пол, прикрыл собой, заглушая крики, накрыл ладонью рот. Гарнет спрятала лицо у него на груди, а из-под сводов пещеры взлетали все новые и новые разъяренные крошечные летучие мыши. Гарнет попыталась освободиться, что-то замычала, а летучие мыши все вились и вились, пока не вылетели из отверстия вон.

— Они улетели, рыжая. — Флинт снял ладонь с ее губ, и Гарнет судорожно вздохнула. Глаза лихорадочно блестели.

— Пусти. Мне надо выйти.

— Успокойся, рыжая. Гроза почти кончилась.

— Нет. Мне надо сейчас. — Она сбросила его руки и выбежала на улицу.

Дождь слегка моросил. Небо уже не пугало своей чернотой. Влекомая не столько страхом, сколько все нарастающим нервным срывом, надломившим ее в момент убийства Булвипа Мура, Гарнет вскочила в седло и пустила лошадь во весь опор. Она нахлестывала и пришпоривала ее, пока обезумевшее животное не перешло в галоп и не понеслось по прерии, разметая грохочущими копытами намни и грязь.

Флинту не вдруг удалось догнать Гарнет, но наконец он ухватил поводья:

— Ради Бога, Гарнет. Ты разобьешься. Кобыла и так напугана грозой.

Она спрыгнула на землю и взяла лошадь под уздцы.

— Давай на минутку присядем. — Флинт догнал Гарнет и указал на ближайшее дерево. — Хотя бы здесь.

— Хорошо. — Гарнет подвела лошадь. Флинт распустил подпругу, стреножил животное, кинул на землю пончо и накрыл одеялом. Гарнет послушно села.

— В чем дело, рыжая? — Флинт опустился рядом.

— Все из-за летучих мышей. Я ихтерпеть не могу.

— Но они не способны причинить никакого вреда. Летучие мыши питаются насекомыми.

— Знаю. — Гарнет начала дрожать. Она прекрасно понимала, что дело не только в летучих мышах. Ей хотелось заплакать, признаться, что беременна, что схватка на ножах повергла ее в ужас, гроза напугала до полусмерти, да еще эти летучие мыши… Но ничего этого она не сказала. Немного помолчав, Гарнет наконец вымолвила: — Их была целая туча.

Флинт крепко ее обнял и привлек к себе.

— Я не дам тебя в обиду.

Гарнет обвила его шею руками, уронила голову на грудь. Она ощущала прикосновение его теплых широких ладоней. Это успокаивало, и дрожь постепенно начинала проходить.

— Теперь полегче? — спросил Флинт. Гарнет только кивнула и еще теснее прижалась к нему.

— Не знаю, что на меня нашло. Но если бы тебя не было рядом в пещере, не представляю, что бы со мной приключилось. — Гарнет подняла голову, улыбнулась и запустила пальцы в его густые волосы. — Я люблю тебя, Флинт.

Он наклонился над ней и хотел, чтобы поцелуй получился нежным, но как только почувствовал ее горячие полураскрытые губы, страсть одержала верх, и он жадно впился в ее рот.

— Я так по тебе соскучился, малышка, — ласково шепнул он и нашел губами мочку ее уха. Пальцы расстегнули рубашку и стянули с плеч вместе с лифом, рот потянулся к груди.

— Я тоже по тебе соскучилась. Так по тебе соскучилась, — простонала Гарнет, когда его прикосновения сделались божественно непереносимыми.

Флинт поднял голову и долго вглядывался в ее изумрудные глаза, потом раздел донага и вновь овладел губами. Грудь женщины вздымалась от нетерпения.

— Ну, скорее, Флинт! — вырвалось у нее, когда его губы вновь скользнули к груди. Флинт сорвал через голову рубашку, и полный страсти взгляд Гарнет остановился на его широких плечах и торсе. Кончики пальцев покалывало иголочками, когда они побежали по мужскому мускулистому телу.

Пылающими глазами Гарнет следила, как возлюбленный срывал с себя одежду. А потом они приникли друг к другу — губы к губам, тело к телу. Гарнет упивалась каждым его прикосновением, каждым поцелуем, все чувства вскипали от его близости, его мужской силы, аромата тела и губ, тихого шепота, которым он произносил ласковые слова, ищущих рук и рта.

Но вот ладони Флинта побежали вниз, обхватили ее ягодицы, прижали к бедрам. И оба понеслись к вершине наслаждения, заглушая страстными поцелуями стоны друг друга.

Оба понимали, что для утоления подавляемой неделями любовной жажды одного слияния недостаточно. И они оставались обнявшись, пока не обрели новую силу и опять не предались любви.

Наконец они нехотя оторвались друг от друга и принялись одеваться. Гарнет чувствовала, что лучшего момента для разговора о ребенке может не представиться. И несмотря на внутренний протест, она начала:

— Флинт, скоро мы приедем в Абилин. А что ты намереваешься делать дальше?

— У меня есть кое-какие обязательства.

— Ты имеешь в виду охоту за убийцами матери? — Он молча кивнул. — А для меня в твоих планах место найдется?

— Я надеялся, что ты вернешься в «Трипл-М» и поживешь там с Хани и Люком.

— И буду тебя ждать? Но как долго, Флинт? Шесть месяцев? Год? Шесть лет? — В голосе Гарнет прозвучали горькие нотки.

— Я не могу этого знать, только уверен, что должен это сделать.

— Понимаю, на карту поставлена твоя честь. А я должна сидеть и ждать у моря погоды. Потом ты объявишься, уложишь меня в постель и снова исчезнешь? Таковы твои намерения?

— Я не могу тебя взять с собой. Это слишком опасно. Тебя могут ранить или того хуже…

— Я бы и не поехала, Флинт. И тебя бы не пустила.

Он шлепнул ее по плечу: