Кэтлин Вудивисс - Нерешительный поклонник Страница 68

– Я велел Мод найти Чарлза и попросить проводить вашего отца в библиотеку, прежде чем сообщить новости. Если он, по обыкновению, испустит яростный вопль, пусть его слышат только стены комнаты.

– Тут вы правы, – кивнула Адриана. – Отец славится своей вспыльчивостью.

– Я, пожалуй пойду, чтобы вы успели одеться, прежде чем он явится, – смущенно проговорил Колтон, боясь заглянуть под фрак. Он был возмущен поступком Роджера, но и ему была знакома слепящая похоть, временами владеющая мужчиной, особенно при виде женского совершенства. – Вряд ли лорд Джайлз спокойно отнесется к тому, что я смотрю на вас в таком виде.

Адриана недоуменно уставилась на него. Колтон протянул руки к лацканам фрака. Как бы ни жаждал он припасть губами к шелковистой вершинке, провести рукой по бедрам, заставить Адриану стонать от наслаждения, все же понимал, какую подлость совершит, дав волю своим желаниям, особенно после того, что она сейчас вытерпела. Но она казалась такой доверчивой, такой податливой…

Позже он думал, что это был самый героический поступок за всю его жизнь. Тяжело вздохнув, он свел лацканы фрака. Адриана пробормотала извинения и запоздало попыталась отступить. Если бы она только знала, какая буря бушевала в нем! Он едва мог думать о чем-то еще, кроме безумного желания схватить ее в объятия и вонзиться в сладостную женственную влажность.

– Дражайшая Адриана, неужели не понимаете, каким соблазном были для меня сегодня? – выдохнул Колтон, обнимая ее за плечи и зарываясь лицом в ароматную массу волос. – Я хочу коснуться вас, любить, заставить отвечать на мой пыл со всей страстью, на которую вы способны, но сегодня вы перенесли жесточайшее потрясение, и пройдет немало времени, прежде чем забудете все то, что пытался сделать с вами Роджер. Но что бы ни вышло из нашего трехмесячного общения, будьте уверены, что вы мне небезразличны.

Адриана подняла лицо. Их взгляды снова слились, как раньше, и Колтон почувствовал, как рушатся все барьеры, возведенные им вокруг своего сердца. Он сам не понял, как это случилось, но его руки словно по собственной воле обвили ее стальной хваткой, губы впились в сочный ротик в свирепом, жгучем, исступленном поцелуе, а язык нырнул в нежную пещерку ее рта. Ладони скользнули по девичьей спине и сжали голые ягодицы. Восторг обладания пьянил Колтона, но краем сознания он понимал, что так продолжаться не может. В любую минуту появится отец девушки, и что тогда?

– Я должен идти, пока ваш отец не увидел меня и не принял за злодея, – пробормотал Колтон, отступая. Но оторваться от нее не смог. За первым поцелуем последовал второй. Лаская ее язык своим, Колтон ощутил, как девушка конвульсивно вздрогнула, то ли от страха, то ли от желания. Однако мысль о том, что она боится, отрезвила его. – Мне не стоило делать это после того, что вам пришлось испытать, – прошептал он, жадно лаская взглядом ее лицо. – Я должен вас покинуть, но…

Он не договорил. Только отстранил ее и шагнул к двери, терпя все муки неразделенной страсти. Нужно каким-то образом охладить вожделение, терзающее его внутренности, попытаться забыть, какая она мягкая, зовущая, нежная…

– Колтон, ваш фрак! – вскрикнула Адриана.

Он поймал летевший в него фрак, и последний взгляд на Венеру в лохмотьях оставил в душе впечатление, которое будет немилосердно преследовать его много недель, иногда пробуждая его из глубин сна, принося с собой пытку неутоленной похотью.

Глава 13

Стоя у окна, из которого открывался вид на лес и холмы, Колтон задумчиво вздыхал. В обычное время он залюбовался бы живописным пейзажем, но сейчас едва заметил пару оленей, порскнувших под сень деревьев. Перед глазами постоянно возникала Адриана, элегантно одетая и нагая, смеющаяся, плачущая, спящая и бодрствующая. И хотя раньше он считал, будто нечувствителен к женским чарам, сейчас готов был поверить, что никогда не избавится от Адрианы, на какие бы высоты ни поднимался, в какие бы глубины ни спускался, какие бы континенты ни исследовал в попытке сохранить свободу. Но как бы ни печальна была явь, сны оказывались еще разрушительнее, ибо в них он представал не победителем, а ее рабом, и она заводила его в дебри грез, каких ни одна девственница не могла себе представить, не то что осуществить.

Месяц назад он ездил по делам в Лондон и вообразил, будто там сможет найти облегчение в объятиях Пандоры, выбросив тем самым Адриану из головы. Напрасно. Он не нашел в себе сил приехать к актрисе, поняв, насколько безуспешны его попытки утолить страсть с другой женщиной. И в ту же самую ночь ему приснилась Адриана, спящая в ванной. Вожделение мигом разгорелось до такой степени, что Колтону до утра пришлось бродить по комнате, делая тщетные усилия успокоиться.

Колтон тихо застонал, поняв, что ступил на тонкий лед. Он уже не помнил, когда в последний раз был в постели с женщиной. И если в ближайшее время не найдет выхода, проклятая боль сделает его евнухом.

Что натворил с ним отец?!

Он вдруг устыдился. К чему винить кого-то в собственных бедах, которые навлек на себя сам? Он мог бы отказаться от контракта, заплатить Саттонам за оскорбление и получить полное право выбрать себе жену. Тем не менее решил проверить, насколько сильно его влечение к Адриане. Она запустила в него свои нежные коготки и сделала его совершенно равнодушным к другим женщинам. Им с Адрианой было необходимо повсюду показываться в сопровождении Перси и Саманты, чтобы репутация леди не пострадала, и это окончательно выводило Колтона из себя. Сколько раз ему приходилось сдерживать желание найти темный уединенный уголок и там целовать и ласкать красавицу, которая, несомненно, сдалась бы на его уговоры и позволила делать с собой все, что он только пожелает!

Он никак не мог выбросить из головы тот вечер бала, когда она не воспротивилась его поцелую и не отстранилась. Если все повторится, пути назад не будет.

Вот к чему привели его все протесты против повелений отца! Он сам, блея, как ягненок, покорно бежит на бойню!

Пока что он держался, как мог. Жалкие остатки гордости побуждали его оставаться верным своему решению и не сдаваться. Однако то, что проделывала с ним Адриана, не поддавалось никакому описанию! Достаточно того, что, бреясь сегодня утром, он едва не перерезал себе горло, сраженный пришедшей в голову мыслью: «Пропади оно пропадом, это ухаживание! Поспеши со свадьбой и скорее тащи невесту в постель!»

Да он, кажется, рехнулся! Откуда подобные мысли? Он никогда не относился к женщинам серьезно… пока не вернулся домой и не понял, что девушка, которую отверг когда-то, превратилась в ослепительную красавицу. И теперь его гордость страдала ничуть не меньше, оттого что Адриана так быстро нашла путь к его сердцу.