Лесли Лафой - Пари с дьяволом Страница 7

– Это долгая история, Террел, и мне не хочется тратить на нее время. – Она бросила на него короткий взгляд и чуть замедлила шаг. – А теперь не были бы вы так любезны сообщить мне имя человека, которого ищете. Думаю, мне будет легче отыскать его, если я буду знать, как его зовут.

Пульс Эйдена усилился – это происходило всякий раз, когда речь заходила о его недруге.

– В Ливерпуле он называл себя Джеймсом Пакером, в Эдинбурге – Лаэмом Стюартом, в Дублине – Джозефом Райаном.

– А вам известно его настоящее имя?

– Нет, – солгал Эйден. И чтобы его слова звучали более правдоподобно, он добавил: – Похоже, он им вообще не пользуется.

– Как же он выглядит?

– Высокий, около шести футов. На вид он весит около двухсот фунтов, возможно, чуть больше или чуть меньше – в зависимости от того, как у него идут дела и как он питается.

– Ха! Такое описание подойдет большинству мужчин в Чарлстауне и трем четвертям бостонцев. Какого цвета у него глаза, волосы? Он блондин или брюнет?

– Он меняет внешность так же часто, как и свое имя. Но глаза у него темные – как у вас. И, предвосхищая ваши дальнейшие расспросы, хочу добавить, что у него нет шрамов или еще каких-то особых примет, о которых мне было бы известно.

– Его можно назвать профессиональным мелочевщиком?

– Кем-кем? – изумленно переспросил Эйден.

– Вором, специализирующимся на краже бриллиантов, – пояснила Дарси, дивясь его невежеству в этих вопросах. – Этот человек профессионал по краже бриллиантов?

– Нет.

– Нет... Конечно, нет, – вздохнула девушка. – Иначе дело было бы относительно простым. – Сделав три шага, она спросила: – А что именно он украл, Террел? Что за ценные вещи, если из-за них вы охотитесь за ним по улицам Ливерпуля, Эдинбурга, Дублина и Чарлстауна?

Еще одна ложь без запинки слетела с его уст:

– Он стащил фамильные украшения, имеющие большую ценность – как материальную, так и сентиментальную.

– У вас больше денег, чем здравого смысла, Террел, вам это известно?

– Меня не интересует ваше мнение на этот счет, О'Киф, – заметил мужчина. – Вам платят за то, чтобы вы искали человека, а не высказывали свои суждения о целесообразности поисков.

Дарси взглянула на Эйдена, и в ее глазах опять полыхнул тот яростный огонь, который он уже видел. Вдруг кто-то окликнул ее:

– Доброе утро, Дарс! Хочешь позавтракать?

Оба обернулись – это был уличный торговец пирожками. Остановив свою тележку, старик почтительно снял шляпу и по очереди поклонился обоим. Воздух мгновенно наполнился таким божественным ароматом свежеиспеченного хлеба и мяса со специями, что у Террела заурчало в животе.

– И тебе доброе утро, Джек, – отозвалась девушка. – Очень хочу. Сегодня, кажется, пирожки со свининой?

Эйден вышел вперед:

– Дайте нам два, пожалуйста.

– Вижу, у тебя новый приятель, Дарси, – улыбнулся старик, открывая крышку ящика с пирожками. – Кажется, я не встречал его в наших краях.

– Я бы представила его тебе, да только он тут долго не задержится, так что и знакомиться с ним не стоит, – заявила Дарси.

– Эйден Террел, – сказал мужчина, протягивая старику руку.

– Джек Трегун, – отозвался тот, вытирая ладонь о фартук, прежде чем ответить на рукопожатие. – Я торгую пирожками. Самыми вкусными и свежими во всем Чарлстауне. Утром, днем и ночью. Жена подносит их мне, едва испечет. Можете мне поверить, эти вынуты из печи не больше десяти минут назад.

Краем глаза Эйден увидел, как Дарси безуспешно пытается влезть в правый карман левой рукой.

– Оставьте себе ваши деньги, мисс О'Киф, – спокойно проговорил он. – Я заплачу за еду.

– Я сама в состоянии расплатиться, – мрачно вымолвила она.

Старик переводил взгляд с Эйдена на Дарси, и Эйден решил, что настал подходящий момент выяснить их отношения.

– Если вы позволите, мистер Трегун, мы оставим вас на минутку, – извинился Террел. – Мы скоро вернемся, так что заверните, пожалуйста, нам пирожки, если не трудно.

Едва он отвел Дарси на такое расстояние, чтобы старик не мог расслышать их слов, девушка тут же вырвала у него руку и раздраженно произнесла:

– Я не хочу быть у вас в долгу, Террел! Я буду честно отрабатывать свое жалованье и вежливо благодарить вас, когда денежки согреют мой карман. Но больше вы на меня ни цента не истратите.

– Давайте во всем разберемся, О'Киф, – остановил ее Террел взмахом руки. – Я не заинтересован в том, чтобы вы чувствовали себя обязанной мне. Вы на восемнадцать месяцев отстаете от меня в поисках этого человека, и я терпел ваши нахальные расспросы только потому, что должен был сообщить вам самую необходимую информацию о нем.

Кстати, по мне что подцепить чуму, что работать с вами – одно и то же! – продолжал он. – Что бы там ни говорил Мик О'Шонесси и как бы ни навязывал он мне ваше общество, я откажусь от работы с вами в тот момент, когда сочту нужным! Я без труда найду человека на ваше место. – Он приподнял бровь. – А теперь, если вы не хотите возвращаться к Мику, чтобы рассказать ему о том, как вы потеряли его деньги, я предлагаю вам засунуть куда-нибудь подальше вашу гордость, или что там еще заставляет вас вести себя, как помойная крыса.

– А я и есть помойная крыса, – насмешливо проговорила Дарси. – И Мик не лгал. Никто не знает улицы города лучше, чем я. А потому я чувствую себя здесь хозяйкой. Так что вы, конечно, можете нанять на мое место кого угодно, мистер Террел. Этот человек будет вам кланяться и стелиться у вас под ногами, но он и близко не подведет вас к тому вору, которого вы ищете.

Господи, до чего же эта женщина самоуверенна! Не успел Террел и слова молвить, как Дарси добавила:

– Я буду сама платить за себя, потому что не принимаю милостыню – ни от вас, ни от кого другого.

– Вовсе это не милостыня, – возразил Эйден. – Если хотите, это нечто вроде реальной оценки ситуации. Да-да! Мои карманы будут поглубже ваших. Если ваши окажутся пустыми, то так же пуст будет и ваш желудок. А мне ни при каких обстоятельствах не захочется слушать, как в нем... урчит от голода. Не хотелось бы мне, чтобы ваше внимание привлекали лавочки с пирожными, когда нужно будет, чтобы оно сосредоточилось на том задании, за которое я плачу вам хорошие деньги.

– Я заплачу...

– Тогда возвращайтесь к Мику О'Шонесси! – оборвал ее Террел.

От злости Дарси заскрежетала зубами.

– Черт! Дайте Джеку ваши деньги, и займемся наконец делами!

Торжествуя, Эйден отвесил ей легкий поклон и вернулся к Джеку с его тележкой.

– Не дай Бог она увидит вашу улыбку, молодой человек, – прошептал Джек, пока Террел расплачивался за пироги. – Гордость – единственное, что есть у этой девочки.