Жюльетта Бенцони - Короли и королевы. Трагедии любви Страница 70

Прежде чем кто-либо смог удержать ее, она в ярости ткнула ножницами в прекрасное лицо, которое тут же окрасилось кровью. Марийкэ закричала.

– Теперь вы можете ее отпустить, – воскликнула принцесса.

– Она будет помнить, чего стоит отнять у испанской принцессы мужа!

Закрывая руками окровавленное лицо, фламандка выбежала, и дворец огласился ее криками и плачем.

Несколько часов спустя Филипп возвратился с охоты. Пробыв не более получаса во дворце, он ворвался к своей жене и приказал свите выйти из комнаты. Лицо у него было почти лилового цвета, и казалось, его вот-вот хватит удар. В руке он сжимал хлыст для собак.

Судя по воплям и брани, за закрытыми дверьми разыгралась ужасная сцена. Когда король, все еще сжимая в руке хлыст, покинул комнату, Хуана осталась лежать на полу без сознания, в разорванном платье и длинными красными полосами на лице и плечах.

После этого Хуана долго болела, и все опасались за ее жизнь. Но поскольку Филипп боялся гнева своего отца и родителей жены, он часто навещал ее во время болезни, чтобы добиться прощения. Светловолосая Марийкэ исчезла, и никто не знал куда. Хуана была счастлива, вновь обретя мужа, и простила его. Вскоре она вновь забеременела. Тем не менее, сделавшийся недоверчивым, Филипп запер Хуану в ее покоях, чтобы она не мешала ему вести его излюбленный образ жизни. Они опять стали ссориться, и сцены между ними раз от раза становилась все более жестокими. Несчастная Хуана потеряла последние остатки рассудка. Когда Филипп приказал лишить ее мавританских рабов и кастильских женщин, она три дня выла как зверь и успокоилась только тогда, когда супруг пригрозил ей, что никогда больше не переступит порога ее комнаты.

26 ноября 1504 года в Медина дель Кампо умерла Изабелла Католичка. Конечно, душевное состояние дочери не было для нее тайной, и она завещала, если Хуана и Филипп станут королевой и королем Кастилии, то регентство должно быть доверено супругу Изабеллы, Фердинанду. Кроме того, до самой смерти он должен был удерживать престол Арагона, который достался ему благодаря женитьбе. Но Филипп Красивый не прислушался к завещанию. Он являлся королем Кастилии и хотел в действительности быть таковым. Разразилась длительная война государственных канцелярий, во время которой Филипп пытался лишить своего тестя регентства; Хуана была к этому непричастна. Она находилась теперь под постоянным присмотром. У дверей комнаты, которую она никогда не покидала, стояла двойная стража.

Несмотря на возрастающую душевную болезнь жены, Филипп решил поехать с ней в Испанию. Она была нужна ему, чтобы принять власть, ибо фактически королевой была она. Затем он замыслил отправить ее в монастырь. В апреле 1506 года новые правители страны остановились в Коруне. Несколько месяцев назад Фердинанд Арагонский женился на Жермен де Фокс, племяннице Людовика XII.

Когда королевская свита приближалась к Коруне, какая-то старуха-нищая протиснулась к лошади Филиппа.

– Ты приедешь в Кастилию мертвецом, а не живым, – крикнула она.

Старуху оттащили, и она скрылась в толпе. Оцепенело сидящая на коке Хуана, казалось, ничего не заметила.

Но несколько месяцев спустя пророчество сбылось. Филипп Красивый, вернувшись с охоты, простудился и 25 сентября, после семидневной агонии, скончался на руках своей супруги, которая ни на секунду не отходила от его ложа. Во время его болезни и после смерти она не проронила ни одной слезинки.

Через некоторое время после того, как Филипп был погребен, настоятель монастыря картезианцев неподалеку от Бурже, где был похоронен Филипп, однажды вечером увидел, что королева Хуана пришла на могилу своего мужа. С ней был епископ Бурже. Это было на праздник Всех Святых. После вечерней молитвы, на которой королева присутствовала вместе со всеми, она попросила настоятеля провести ее в склеп под алтарем. Там, у могилы своего мужа, она приказала своим людям:

– Откройте гроб!

Епископ Буржо возразил:

– Ваше величество, уважение к мертвому… Хуана нетерпеливым движением прервала его.

– Я сказала: откройте гроб. Я хочу видеть моего супруга, дабы убедиться, что эти проклятые фламандцы не похитили его.

Все вынуждены были повиноваться. Крышка гроба была снята. Увидев труп, королева бросилась на него и принялась целовать мертвые губы, гладить волосы.

– Мой Филипп, – шептала она, – мой Филипп…

Лишь после долгих уговоров удалось опять закрыть гроб. Королева ушла. Но на следующей неделе повторилась та же самая сцена. В остальное время Хуана запиралась в своей спальне, выгнав оттуда всех женщин. Кроме Марии де Уллоа, никто не мог к ней войти. Целый день она сидела в траурном платье, мертвенно бледная, с неподвижным взглядом. Она покидала спальню только для того, чтобы пойти в монастырь и открыть гроб.

Кардинал де Кизнерос, архиепископ Толедо, пытался уговорить ее. Внезапно она уверилась, что у нее хотят отнять возлюбленного, и решила перевезти его в Гранаду и похоронить рядом с Изабеллой.

В Рождество 1506 года она возглавила траурную процессию, которая сопровождала гроб Филиппа через всю Испанию в Гранаду. С этого началось самое безумное путешествие, которое когда-либо видел мир.

С наступлением ночи, под завывание вьюги, гроб был водружен на повозку, запряженную четырьмя лошадьми. Вдоль по всей улице, по которой двигалась процессия, были зажжены факелы и освещали призрачные фигуры. Вереница монахов в черных и белых рясах, распевая псалмы, сопровождала повозку. Жителям, которые должны были оставаться за закрытыми дверями, объяснили, что проносят умершего короля. За повозкой верхом на муле следовала королева, закутанная в черное покрывало. На рассвете они остановились в монастыре, и все вновь услышали ужасное требование из уст королевы:

– Откройте гроб!

Трясясь от ужаса, ибо труп уже начал разлагаться и распространял вокруг себя ужасный запах, королевские солдаты вынуждены были подчиниться. И каждый раз повторялась та же самая невыносимая сцена: королева бросалась на останки мужа и страстно обнимала их.

– Теперь ты принадлежишь мне, – говорила она восторженным голосом, – только мне. Никто не может похитить у меня моего возлюбленного, мы вместе навеки.

На следующий день процессия снова отправлялась в путь, в чаду бесчисленных факелов и под похоронное пение.

В маленьком городке Торквемада королева должна была родить. На свет появился ее шестой ребенок, дочь, которая получала имя Каталина.

Все это время драгоценный гроб находился в помещении, которое соединялось с комнатой королевы. При свете факелов и свечей, от которых чернели лица, придворные должны были день и ночь нести караул. Три раза в день служили погребальные мессы.