К. Харрис - Когда рыдают девы Страница 70

– Как зовут офицера?

– Ален Лефевр, пехотный капитан, попал в плен, кажется, в битве при Бадахосе[38]. Утверждает, будто Арсено по пьяной лавочке признался, что зарезал мисс Теннисон в пылу любовной ссоры.

– А мальчики, Альфред и Джордж?

– Вроде бы лейтенант заявил, что поначалу был охвачен раскаянием за содеянное и намеревался отвезти детей обратно в Лондон. Но затем запаниковал и, пытаясь скрыть свое преступление, решил избавиться и от них тоже. Трупы спрятаны не то в канаве, не то в каком-то овраге. Мы отправили людей прочесывать дорогу между Кэмлит-Моут и Лондоном, но на данный момент возникают сомнения, что тела несчастных когда-нибудь будут найдены.

Виконт продолжал сосредоточено разглядывать площадь, по которой ветер гонял ободранные капустные листья.

– Было бы любопытно побеседовать с этим Лефевром.

– К сожалению, он уже на пути во Францию.

– Он… что?! – резко повернув голову, уставился на магистрата Девлин.

– В награду за помощь следствию. Насколько я понимаю, было принято решение срочно удалить свидетеля из страны – для его же безопасности.

Вихрь ветра обдал лица собеседников водяной пылью. Сняв очки, сэр Генри протер их платочком и осторожно водрузил обратно.

– Показания пехотного капитана вписываются во все известные нам факты.

– Только если не знать Филиппа Арсено.

Когда Лавджой промолчал, виконт поинтересовался:

– Что послужило причиной предполагаемой ссоры лейтенанта и мисс Теннисон?

– Это Лефевру было неизвестно. Однако некоторые последние события могут пролить свет на данный вопрос. Сегодня утром четверых условно освобожденных французских офицеров арестовали при попытке бежать во Францию. Один из задержанных – гусарский капитан по имени Пеллетье – был, по общему мнению, близким приятелем Арсено.

Девлин нахмурился:

– Случайно не светловолосый здоровяк с косичками и длинными усами?

– Да, по описанию вроде бы он. Вы знакомы?

– Виделись. Когда беглецы покинули Лондон?

– Вероятно, незадолго до рассвета. Их обнаружили спрятанными в оборудованном скамейками фургоне набойщика. Есть предположение, что изначально бежать намеревались шестеро, в том числе Арсено и тот офицер, которого вы убили, когда на вас напали в Ковент-Гардене. По всей видимости, среди заговорщиков произошел разлад. Очевидно, именно поэтому лейтенанта убрали – из опасения, как бы он не выдал соучастников.

– А Пеллетье это подтверждает?

– Все схваченные отказываются говорить с кем бы то ни было о чем бы то ни было. Одного из констеблей, принимавших участие в поимке, застрелили, а значит, теперь французов повесят за убийство. – Сэр Генри покачал головой: – Возмутительно, не правда ли? Нарушить свое честное слово… Это свидетельствует о полном отсутствии каких-либо принципов и понятий джентльмена.

Лавджой ожидал, что Девлин как бывший военный особенно сурово осудит офицеров, запятнавших свою честь. Виконт какое-то время молчал, прищуренными глазами всматриваясь в дождь. А когда наконец заговорил, его голос звучал странно сдавлено.

– Полагаю, они истосковались по родному дому и отчаялись снова увидеть Францию. Порою действительно кажется, будто эта война никогда не закончится.

– Вероятно, так и было, но…

Себастьян внезапно развернулся к магистрату с застывшим лицом:

– Вы сказали, фургон набойщика?

– Да, – сморгнул Лавджой. – Хотя, боюсь, нам вряд ли удастся выяснить, какой именно набойщик причастен к побегу – если вообще причастен. Вы по какой-то причине считаете  это важным, милорд?

– Может статься.

Джейми Нокс под дождем руководил погрузкой подводы во дворе пивоварни Калверта[39] на Аппер-Темз-стрит, когда Себастьян остановился в арке проезда, прислонился плечом к грубой кирпичной стене и, скрестив руки на груди, стал наблюдать за владельцем таверны.

В воздухе стоял густой дрожжевой аромат бродящего хмеля, запах мокрых булыжников и кирпича и рыбный дух, поднимающийся от текущей по соседству реки. Нокс бросил на виконта быстрый взгляд, однако продолжил отдавать отрывистые приказания рабочим, крепившим бочки на высокую платформу, затем немного посовещался с возницей и только тогда подошел к Себастьяну. По щекам бывшего стрелка стекали капли дождя, желтые глаза были полуприкрыты.

– Вы здесь явно не просто так. В чем дело?

Девлин пристально всмотрелся в худощавое, тонкокостное лицо, столь похожее на его собственное.

– Мне известно, почему вы застрелили Филиппа Арсено.

– Смех да и только, – хохотнул Нокс. – Ну давайте, растолкуйте, какая же причина могла найтись у меня для убийства этого французика… кем он там был, лейтенантом?

– Лейтенантом. – Себастьян отодвинулся к стене, поскольку в арку свернула груженная мешками хмеля телега с гнедым тяжеловозом в упряжке. От влажной лошадиной шерсти поднимался пар, копыта гулко цокали по брусчатке. – Я заметил, что через дорогу от вашей таверны находится мастерская набойщика.

– Верно. Да только по Лондону разбросано несколько дюжин, а то и больше, таких мастерских. И если вам мерещится, будто между фургоном, в котором поймали четверых беглых офицеров, и моей таверной есть какая-то связь, то мое слово такое – вы попали пальцем в небо.

– Вашим словам можно было бы поверить, не знай я, что Филипп Арсено присутствовал при той небольшой размолвке, которая случилась в прошлый четверг между вами и мисс Теннисон. Думается, вы опустили данную подробность по определенной причине, и вот по какой… 

Нокс стоял подбоченившись, слегка втянув щеки, с танцующей на губах чуть заметной усмешкой, словно забавляясь разговором.

– Видите ли, – продолжал Девлин, – по моим соображениям, первоначально этот фургон предназначался для шестерых, в том числе и для Арсено. Однако возлюбленная лейтенанта – кстати, та самая мисс Теннисон – каким-то образом узнала о замыслах француза и упросила его остаться. Поэтому Арсено пошел на попятный.

– Интересная догадка, ничего не скажешь. Вот только не могу понять: я-то сюда каким боком?

Себастьян посмотрел на склонивших шеи в хомутах серых в яблоках ломовых лошадей, впряженных в телегу трактирщика. 

– Мне рассказывали, что в течение трех последних лет из Англии бежали – или пытались бежать – шестьсот девяносто два освобожденных под честное слово французских офицера. Огромное количество народу. Это так вы расплачиваетесь за контрабандные французские вина и коньяки? Беглыми военнопленными?

Вокруг барабанил дождь, шлепал по лужам во дворе, потоками стекал с высокой крыши пивоварни. Нокс молчал, внимательно глядя на собеседника.