Древний Рим. Имена удовольствий - Регина Грез Страница 70

Но постепенно эта новенькая девица привыкла, присмирела и стала по дому помогать. Хозяин ей скоро дал понять, что даром кормить не собирается. Так ведь она даже попыталась командовать, сказала, что мы плохо чистим посуду и готовим на грязной кухне. Будто оттого можно заболеть, а лечиться мы не умеем. Вот глупая!

И ужасная трусиха. Когда она первый раз увидела моего Волка, то вскрикнула, прыгнула назад и забежала в дом. Только потом еще выглядывала из окна с любопытством. Волк тоже на нее долго смотрел и, вообще, стал очень задумчивый, наверно, эта Юлия напомнила ему ту, другую девушку, которая была подобна царице.

Со мной Юлия вела себя дружелюбно, хотя чуточку свысока, будто я маленький совсем, а она взрослая. Я, конечно, понимаю, что она старше, но это не дает ей право меня мальчиком называть, я так и сказал, что меня зовут Стратий, а никак не мальчик. И если верить рассказу бабки Нидии, мой отец был ученым греком, но его продали, когда я еще не умел ходить.

Я вырасту, заслужу свободу и найду моего отца, так я Юлии и сказал, а она грустно вздохнула и хотела меня поцеловать в голову, да я не дался, еще чего выдумала! И так, все носятся с ней, и хозяин велел, чтобы ее не обижали, он вдруг решил, что она – лесная нимфа дриада. На нее боги прогневались и отправили пожить к людям. Я бы поверил, что она кого-то разозлила, она здорово это умеет.

Я сам скоро ее возненавидел, потому что она осмелела настолько, что стала посмеиваться над Волком. Это просто удивительно, как он все терпел. И даже не шутил и не улыбался, как с другими женщинами при доме. Только смотрел на эту Юлию пристально, будто что-то задумал. Ага, мне кажется, он ее хочет проучить, так и надо сделать. Просто странно, до чего хозяин к ней расположен, я сначала думал, что он спит с ней по ночам, но этого бы Фрия не позволила, она давно с господином и умеет его собой порадовать.

Фрия тоже рабыня, но чувствует себя в усадьбе как хозяйка, потому что живет с Закием и он ей доволен. Она сначала шипела на Юлию, но потом они каким-то чудом подружились и уже скоро стали смеяться вместе. Юлия умеет болтать языком, а Фрия молчунья, но себе на уме и кулак у нее тяжелый. Чем ей могла угодить эта чужестранка, не понимаю?

Да, еще говорят, что Юлия из другой страны, далеко от Империи, когда она начинает про свой дом рассказывать, то всегда ревет, а Фрия успокаивает ее и жалеет. Наверно, Юлия для нее как дочка, своих-то детей нет.

А Волк стал в последнее время совсем печальный и даже мало ест, хотя ему надо больше сил для занятий. Он стал тренировать гладиаторов Закии, чтобы те дольше продержались на арене, когда придет их час. Волк много чего знает, я даже наблюдал за ним и выучил пару секретных приемов, у меня цепкая память, мне достаточно один раз увидеть.

Я сегодня громко похвалил Волка за его умения и показал, что я перенял от него, у меня же есть свой деревянный меч. Я только хотел позабавить хозяина, а он не смеялся, как обычно, а грустил. А потом к нам в комнату зашла Юлия и сказала, что принесла еду. Она поставила миски на стол, огляделась вокруг и начала ко всему придираться. Охала, что у нас тут беспорядок и вчерашняя посуда валяется, я, и правда, забыл ее отнести, а Волку-то все равно.

Еще она вдруг заявила, что мне надо бы чаще мыться и волосы расчесывать, иначе я скоро стану на пугало похож. Это было очень обидно слышать, я даже на Волка посмотрел с надеждой, что он заступится и прогонит эту девчонку прочь, она тут не нужна. Ишь, заявилась и ведет себя, как Госпожа! Надо бы ее наказать.

Но Волк почему-то не стал спорить, а сидел так же молча, не сводя с нее глаз. И тогда девчонка отчего-то рассердилась и стала ему выговаривать, почему это он молчит. Да она нам уже надоела. Вот пристала! Я думал, Волк тоже разозлится, а потом заметил, что он улыбается, хотя и хочет от нее это скрыть, но у него губы дергались, и я понял, что он еле сдерживается, чтобы не засмеяться.

Тогда я сам захохотал и постарался, чтобы это получилось погромче, как у настоящего мужчины. И вот тогда Юлия фыркнула и убежала, давно бы так. А мы наконец сели за стол, Волк почему-то был доволен и уже не грустил.

И вот с того вечера Юлия стала ко мне приставать с расспросами, да еще просила не говорить Волку о наших разговорах. А что я мог знать о втором хозяине? Да почти ничего! Но я заметил, что она стала будто бы следить за ним, случайно появляться возле двора, где тренируются гладиаторы, приносить еду, если Волк не оставался за общим столом. Потом я вдруг понял, что он нарочно уходит с ужина, чтобы девчонка позже сама явилась с миской каши в нашу лачугу. Неужели, Юлия ему нравится?

Может, у нее взгляд как у царицы? Что-то я не заметил. Конечно, она смотрит надменно и гордо, будто мы все должны перед ней кланяться, только и всего. По-моему царицы смотрят на так, а как… Да, откуда же мне знать! Но Волк ее всегда ждет и тоскует, если вместо нее приносит ужин рабыня.

Он тогда начинает беспокоиться и посылает меня узнать, где сейчас Юлия. И что с ней станет? Она так привыкла, что начала улыбаться с другими мужчинами, даже с рабами. На самнита Хартуса она вообще смотрит с восторгом. Ну, он всем женщинам тут нравится, говорят он похож на статую бога Марса.

Хартус – вольноотпущенник Закия, но обязан несколько лет на него работать, таков договор. У самнита здесь много подруг, ему можно брать любую рабыню, хозяин его тоже уважает за его силу и боевые навыки. Он приносил много денег и теперь, став свободным, помогает господину во всех делах, покупает новых мужчин, ездит в Помпеи на игры вместо Закия. Хозяин доверяет ему, как себе.

С Волком самнит вроде бы ладит, но теперь у них случаются мелкие ссоры и я, кажется, знаю из-за кого.