Дебора Мартин - Опасный искуситель Страница 75

Они пристально смотрели друг на друга. Она не хотела верить внезапной перемене в нем, но он, судя по всему, искренне раскаивался. На самом деле прежде она была поражена тем, что он сразу же признал ее сочинения и издал хоралы никому не известного викария. Было бы неправильно бросить его на произвол судьбы именно сейчас, особенно после того, как он, поборов гордость, принес ей свои извинения.

– Ну же, детка, – сказал викарий, выглядывая из-за спины лорда Кента, – прости его, и хватит с этим. Мне до смерти надоело изображать из себя музыканта.

Она обвела взглядом присутствующих. Все смотрели на нее с надеждой.

– Хорошо. Кажется, вы меня убедили. – Она посмотрела Ричарду прямо в глаза. – Я принимаю ваши извинения, лорд Кент.

– И вы по-прежнему позволите мне быть вашим издателем?

Она помолчала немного и кивнула.

– Только с одним условием.

Лорд Кент устало смотрел на нее.

– И что же это за условие?

– Я хочу, чтобы на сочинениях стояло мое имя.

– Ваше имя? – переспросил он недоверчиво.

– Да. – Она глубоко вздохнула. Как устала она слыть кем-то другим. Музыку сочиняла она, и ей хотелось, чтобы это стало известно всем. – Я имею право использовать собственное имя. Если вас это не устраивает, что ж, значит, мы с вами не сможем работать вместе.

Теперь уже он обвел глазами присутствующих. Вид у него был как у быка, загнанного в угол. Ричард тряхнул головой и пробурчал нахмурившись:

– Ну хорошо. Думаю, хуже от этого уже не будет.

Она облегченно вздохнула, услышав за своей спиной радостный возглас леди Джудит.

– Положение не так безнадежно, – вмешался Себастьян. – С чего ты решил, что нет надежды на поддержку Генделя? Думаю, тебе следует, как ты и намеревался, представить Генделю автора хоралов. Возможно, в отличие от тебя, его не испугает то, что автор оказался женщиной.

Корделия едва оправилась от шока, и вот она готова была уже летать от радости. Как это произошло? Неужели Себастьян на ее стороне? Она готова была расцеловать его – ведь он сказал то, о чем сама она не осмелилась заговорить.

Лорд Кент подошел к ближайшему стулу и тяжело опустился на него, закрыв лицо руками.

– Генделю будет неважно, что автор – женщина, но он будет возмущен, узнав, что это не викарий.

Корделия смотрела на него озадаченно.

– Я полагала, что ему неизвестно, кто автор. И думала, что главное – представить ему анонимного автора хоралов.

Лорд Кент поднял на нее глаза.

– Так оно и было. Но – увы! – после отъезда Себастьяна я был окрылен надеждой. Так что, нарушив данное вам обещание держать имя композитора в секрете, сообщил Генделю, что это викарий Шалстоун из Белхама, который уже едет в Лондон.

– Черт возьми! – пробормотал Себастьян.

– Так что теперь Гендель не сможет отделаться от прежних подозрений, – продолжал лорд Кент. – Он ожидает викария, я же представлю ему кого-то еще. Он подумает, что я лгу, что снова пытаюсь его одурачить, что мне нельзя доверять. – Он стукнул кулаком по колену. – Вся каша заварилась из-за того, что я доверил одной женщине, которая выдала чужие сочинения за свои. Если я представлю Генделю мисс Шалстоун, он решит, что я взялся за старое.

– А если не представишь, тогда что? – тихо спросила леди Джудит. – Без него ты потеряешь свое издательство. Встреча с ним уже ничего не испортит.

Лорд Кент побледнел и устало взглянул на леди Джудит.

– Ты не понимаешь…

– Понимаю, Ричард, действительно понимаю. – Леди Джудит подошла к нему. – Знаю, как ты будешь унижен, если Гендель высмеет тебя публично. Но разве у тебя не хватит сил это вынести? – Она почти умоляла. – Если же ты ошибаешься и он не отвернется от тебя, ты вернешь свою репутацию. Господи, Ричард, ведь сейчас тебе нечего терять!

С изумлением смотрела Корделия на леди Джудит, которая из Мадонны превратилась в страстную Марию Магдалину. Видно, ее очень волновала судьба лорда Кента.

– Джудит права. – Себастьян подошел к брату, положил ему руку на плечо. – Терять тебе нечего. Так почему бы не попробовать?

Лорд Кент поднял глаза на Джудит, которая не сводила с него умоляющего взора. Казалось, он молча советуется с ней.

Внезапно он перевел взгляд на Корделию.

– Вы понимаете, что будет значить встреча с Генделем? Это будет все равно что войти в клетку ко льву. Он может раскритиковать вас в пух и прах. Я не могу требовать от вас этого.

Она была исполнена решимости.

– Я через многое прошла по дороге сюда, милорд. Теперь мне все равно, что будет со мной, я хочу лишь одного – признания своего авторства.

С искаженным лицом он поднялся со стула, с трудом дотянулся до валявшихся на полу костылей.

– Не знаю, – пробормотал он. – Не знаю, смогу ли я перенести отказ Генделя. Ведь Гендель такой же сплетник, как обычные люди. Его похвала может спасти меня, но его неодобрение погубит меня навсегда.

Он мрачно покачал головой.

– Мне надо все обдумать. Вы должны дать мне время на размышление.

Корделия с трудом пыталась скрыть разочарование. Она предполагала, что эту идею лорд Кент воспримет весьма неохотно. Но никогда не удается подготовиться к такому удару заранее.

– А пока что, – вмешалась Джудит, обводя взглядом разочарованные лица присутствующих, – позвольте вам сообщить, что завтра вечером в Лондоне состоится абонементный концерт, на котором будет исполняться «Мессия», новая оратория Генделя. Возможно, мисс Шалстоун будет интересно ознакомиться с одним из его последних произведений. Это может оказаться полезным при встрече с Генделем.

– Если эта встреча состоится, – заметил лорд Кент.

Леди Джудит улыбнулась сконфужено.

– Разумеется, именно это я и хотела сказать.

– Отправиться на концерт! Блестящая идея, – воскликнул Себастьян. – Уверен, мне удастся достать ложу.

Лорд Кент промолчал, и Корделия воодушевилась. Если они с лордом Кентом поедут на концерт, возможно, ей удастся уговорить его…

А может, ничего и не получится, подумала она, решив приготовиться к разочарованию заранее. Но возможность встретиться с Генделем пробудила в сердце надежду. Она не могла совладать с собой, волнение охватило ее.

«Наконец! – подумала она. – Наконец-то у меня есть шанс!»

20

Королевский театр «Ковент-Гарден» в день первого исполнения новой оратории Генделя был полон. В газетах обращались к публике с просьбой, чтобы дамы были без кринолинов, а кавалеры без сабель, чтобы не создавать лишней сутолоки, и большинство эту просьбу выполнили.

Долгое время лондонская знать не признавала Генделя из-за его верности Ганноверской династии, но тем не менее на исполнение оратории многие все же явились, желая лично удостовериться, что произведение это действительно так прекрасно, как утверждали те, кто слышал ораторию в Дублине.