Жюльетта Бенцони - Кречет. Книга I Страница 76

— Я знаю, что был идиотом, — признал Жиль, — но я не мог удержаться. Я ничего не мог с собой поделать, мне нужно было поговорить с этой женщиной. Но ты можешь убедиться в том, что моя вина не так велика, как кажется: задержавшись в деревне, я узнал кое-что интересное…

Юноша как мог подробно рассказал другу про странные новости, которые Корнплэнтер принес в лагерь Сагоеваты. Он ожидал, что Тим взорвется, вознегодует, услышав имя командующего Уэст-Пойнтом. Но нет, ничего подобного… Лицо Тима только приняло какой-то зеленоватый оттенок и застыло. Секунду он являл собой картину смертельно раненного человека, и Жиль с тревогой подумал, что сейчас Тим рухнет наземь, как мешок. Но это продолжалось недолго. Тим отвернулся от своего друга, с его губ сорвался вздох, сила которого выдавала всю глубину его волнения.

— Оказывается, — сказал он, — стоило остаться еще немного, чтобы узнать обо всем этом.

Однако мы потеряли много времени, нужно убираться отсюда и быстро! Мы должны предупредить Вашингтона. Но пока не доберемся до цивилизованных мест, тебе придется довольствоваться вместо одежды твоей краской и обрывком одеяла. Я только попробую…

Он умолк. Гунилла, которая вышла, когда Жиль начал говорить, вбежала в пещеру и принялась старательно и быстро затаптывать костер.

— Ты что? — пробурчал Тим. — Что это с тобой? Нам же ничего не видно!

— Вы что, хотите, чтобы нас поймали? По реке плывет пирога с четырьмя ирокезами, она направляется к лагерю сенека. Они плывут совершенно бесшумно и, кажется, прячутся, потому что ночь довольно светлая. Я не понимаю, что они собираются делать.

— А я понимаю, — Жиль уже был на ногах и искал выход на ощупь: его глаза еще не привыкли к темноте. — Они собираются похитить Ситапаноки для Корнплэнтера, а Хиакин, несомненно, поможет им. Мерзавцы!

Свет бесчисленных звезд позволял им ясно видеть реку, но нужно было иметь уж очень острое зрение, чтобы на фоне противоположного берега различить силуэт пироги, скользившей без помощи гребцов по течению. Через несколько секунд она исчезла за частоколом.

— Они похитят ее, — неистовствовал Жиль. — Мы не можем позволить им сделать это…

— А почему? — ответил Тим. — Пусть похищают, если им хочется. Нам-то что до этого? Сагоевата не поверил твоим предупреждениям, вот и получит то, что заслужил. К тому же Корнплэнтер играет нам на руку, подтверждая наши слова своими действиями. Благодаря ему мы выполнили поручение… и даже сверх наших ожиданий. Нужно воспользоваться моментом и удирать! Теперь ирокезы сцепятся между собой и начнется новая Троянская война!

— Почему ты так уверен в том, что Сагоевата обвинит своего собрата по оружию? Хиакин хитер, и я думаю, не слишком ли легко мне удалось бежать. Кто тебе сказал, что меня не обвинят в похищении, а вместе со мной и Вашингтона? Отправляйся-ка ты к генералу и предупреди обо всем, что ждет его в Уэст-Пойнте! Для этого не нужно идти двоим. Я остаюсь!

— И что ты будешь делать, ты, идиот? В одиночку, с одним только ножом, нападешь на целую шайку ирокезов? Дашь себя глупо убить из-за бабы?

— Это мое дело, и это моя жизнь! Я не дам этим дикарям похитить Ситапаноки.

— А она разве не такая же дикарка?

Произносимые шепотом реплики летали, словно пули. Тим и Жиль стояли, забыв о дружбе и общих целях, обозленные, готовые броситься друг на друга. Гунилла поспешно стала между ними.

— Вы что, с ума сошли! Вы бы еще закричали! Ночью слышно далеко, а у ирокезов волчий слух! Хоть вы их и не видите, это не значит, что они не могут вас услышать.

Опомнившись, Жиль и Тим затаили дыхание.

Действительно, пирога исчезла из виду. Вокруг них царила полная тишина, плотная, как это бывает в преддверии опасности, когда кажется, что даже природа старается вести себя как можно тише.

— Пошли отсюда, — проворчал Тим. — Все это нас не касается.

На удивление сильная рука бывшей рабыни удержала его.

— Ситапаноки добрая, — произнесла Гунилла, — а Корнплэнтер — грубая скотина.

Пораженный Жиль повернул голову и впервые посмотрел на девушку, которая сейчас так неожиданно встала на его сторону. Луна, на мгновение выглянувшая из-за вершины горы прежде, чем снова нырнуть в белое облако, дала рассмотреть ее светлые глаза — они застенчиво улыбались ему.

— Я помогу тебе, если ты захочешь! — сказала Гунилла просто.

Вздох Тима смог бы надуть паруса линейного корабля, но, не колеблясь больше, он принялся раздеваться.

— Ну, а я, конечно, позволю вам одним вляпаться в такую историю! — пробурчал он. — Я всегда говорил, что нужно уметь выбирать друзей и сторониться сумасшедших. Это послужит мне уроком! Ну же! Прыгайте в воду! Я думаю, что они скоро появятся. А тебе все равно нужно как следует помыться…

Секунду спустя друзья бесшумно плыли в холодной воде Саскуэханны, стараясь держаться в тени берега, потому что луна теперь светила во всю мочь. Оттуда, где они находились, можно было видеть пирогу, причаленную рядом с входом в индейскую деревню. В ней сидел человек, наблюдавший за окрестностями, но, конечно, для видимости, потому что лагерь Сагоеваты был странно тихим, даже часовые не стояли на их обычных местах.

— Что я говорил! — пробормотал Жиль. — Мерзавец Хиакин в сговоре с ирокезами! Готов держать пари, что эта несчастная женщина уже лежит связанная или опоенная какой-нибудь Дрянью, чтобы ее крики не подняли тревогу. Вот и они, смотри!

Действительно, снова появились ирокезы: один из них нес на спине белеющий во тьме сверток — совершенно неподвижное человеческое тело. Погрузив тело в пирогу, индейцы взялись за весла.

— Теперь наш черед, — шепнул Тим. — Ты умеешь плавать под водой?

— Я — бретонец! — ответил ему также шепотом Жиль. — А значит — наполовину рыба!

Они обменялись несколькими краткими словами, обсудив план действий, затем набрали побольше воздуха в легкие и одновременно исчезли в водах реки. Каждый держал в зубах нож. Гунилла осталась ждать на берегу, спрятавшись в густой траве.

Хотя пироге приходилось плыть против течения, она быстро продвигалась, благодаря могучим гребцам. Ирокезы торопились. Очень скоро пирога очутилась напротив наблюдательного пункта Гуниллы. Все произошло мгновенно… Внезапно легкое суденышко покачнулось, схваченное невидимыми руками, и перевернулось. Гребцы, не ожидавшие нападения, оказались в воде.

Один из индейцев попал прямо в руки Жиля, тот ударил его ножом и вытащил нож из раны как раз вовремя, чтобы очутиться лицом к лицу с новым противником. На этот раз драться пришлось по-настоящему. Ирокез оказался очень силен, и было совершенно очевидно, что ему не в новинку драться под водой. Но Жиль находился в своей родной стихии, и его преимуществом были быстрота и ловкость. Он выскользнул из цепких рук индейца, старавшегося задушить его, обернулся и ударил изо всех сил. Клинок по рукоять погрузился в живот ирокеза, чей предсмертный стон был сразу же заглушен водой. Вынырнув на поверхность. Жиль огляделся. Нападение удалось: четыре трупа, покачиваясь, плыли вниз по течению, а Тим уже выносил на берег закутанное в белую ткань тело…