Миранда Невилл - Опасный виконт Страница 8

— Мои родители живут в Мэндевилл-Уоллопе в трех милях отсюда.

— Неужели? Кажется странным, что Чарлз ни разу не встречался с ними за много лет.

Диана проигнорировала намек на свое низкое происхождение:

— Неудивительно. Я тоже прежде не встречала сэра Чарлза. Я много моложе Блейка и не участвовала в светских мероприятиях.

Джорджина глубоко задумалась:

— Мне кажется, мы начали выходить в свет одновременно и должны были встретиться по тому или иному поводу.

Притворяться, будто не знаешь кого-то, с кем встречался много раз, не имело смысла, и от этого Диана почувствовала скуку. Тем не менее атака была отбита, и теперь Диана могла чувствовать себя не ниже обеих сестер.

— Думаю, вы правы, Джи, — улыбнулась Диана. — Мы вышли замуж почти одновременно. И интересное совпадение: наши мужья были баронетами.

Вряд ли это можно было посчитать нокаутирующим ударом: сэр Тобиас Фэншоу был гораздо богаче, но сэр Чарлз Харвилл — моложе и происходил из более старинного рода. Шансы леди Джи привлечь внимание лорда Блейкни — главного приза в их соревновании — были ничуть не выше, чем у Дианы, однако происхождение позволяло ей претендовать на человека из самых высоких кругов. Если для Дианы ее замужество было крупной удачей, то Джорджина могла рассчитывать на нечто большее.

Фелиция Говард следила за диалогом, поворачивая голову от одной собеседницы к другой, время от времени издавая бессмысленные смешки. Теперь она уставилась на дверь.

— Смотрите, — хихикнула она. — Мистер Айверли вернулся с другими джентльменами. Какой он нелепый!

Леди Фелиция Говард была непроходимо глупа, но сейчас Диана согласилась с ее мнением. Приятели хозяина не могли сравниться с ним в красоте, но это были люди высшего света, как и сестры Говард. Да и совершенно новое, шелковое, цвета лимона платье Дианы в своей простоте выглядело немыслимо дорогим и вполне подходило для визита в дом герцога.

Айверли выглядел комично на фоне великолепия зала и его одетых по последней моде обитателей. Грубо говоря, он напоминал деревенского мужлана. Нет, он, конечно, был одет опрятно, его костюм был тщательно вычищен, сорочка сверкала белизной. Но Диана едва могла представить, что этот чудак в вытянутых на коленях брюках, потрепанном сюртуке с лоснящимися локтями и изношенных, хотя и до блеска начищенных ботинках приходится двоюродным братом элегантному Блейкни. Кусок муслина, обернутого вокруг шеи, едва ли можно было назвать галстуком.

— Кем он вообще приходится в семье? — спросила она.

Леди Джорджина не была знакома с Айверли, который на самом деле слыл оригиналом, но она знала, кто кому кем приходится.

— Я была поначалу озадачена, но потом узнала, что он сын леди Коринны, сестры герцога. Она много лет жила за границей. Я не знаю подробностей, но она была замужем за итальянцем.

— Он не похож на иностранца, — заметила Диана, — И ни на кого из Вандерлинов.

Члены семьи Вандерлин, герцогов Хэмптонов, всегда отличались светлой кожей. Мистер Айверли был смуглый шатен с длинными волосами. Диана не заметила, какого цвета его глаза, поскольку они были скрыты стеклами очков.

— Итальянец был ее вторым мужем, — продолжила свои объяснения леди Джи. — Она носит титул графини или близкий к нему. Первым ее мужем был англичанин. Племянник виконта Айверли.

— Мистер Айверли определенно не модник, — заместила Диана. — Похоже, его занимают лишь интеллектуальные занятия. Он здесь исследует редкие издания, хранящиеся в библиотеке Мэндевилл-Хауса.

— Не предполагала в вас книгочея, Диана.

Джорджина Хариилл давно положила глаз на Блейкни как на партию для своей сестры и старалась не давать спуску этой образованной. А Диана уже много лет ждала такой возможности. Ничто не могло остановить ее от попытки стать маркизой Блейкни, а со временем и герцогиней.

— Вовсе нет, — ответила Диана, показывая, что отлично знает местные порядки. — Но поскольку я росла по соседству, то хорошо знакома с коллекциями герцога.

Мистер Айверли стоял посередине комнаты и неуверенно оглядывался по сторонам. Диана почувствовала на себе его взгляд и подумала, что он сейчас подойдет к ней, но Блейкни опередил его.

— Не хотите ли пройти на террасу, Диана? — спросил он.

— Да!

Леди Джорджина выглядела раздосадованной, леди Фелиция — озадаченной. Диана постаралась скрыть на лице выражение триумфа, которое слегка проступило, лишь когда Блейкни пригласил за компанию еще одного молодого человека.

Это был один из тех летних вечеров, когда сгущающиеся после заката сумерки обещают позже волшебство ночи. Тьма постепенно скрывала горизонт. Сначала исчезли из виду дальние вязовые рощи, потом растворилось в темноте озеро, Снизу доносился аромат роз, вьющихся по шпалерам, которые были установлены у террасы с восточной стороны огромного дома. В красно-золотой гостиной зажгли свечи, но Диана не нуждалась в их свете, чтобы разглядеть лицо мужчины, стоявшего рядом с ней.

— Какой чудесный вечер!

Изящным жестом она указала на розы, достигнув при этом своей истинной цели как бы невзначай коснуться руки Блейкни.

Блейка, поправилась она. Руки Блейка.

— Посмотрите на эти вьющиеся розы, — вполголоса произнесла она. — Это обилие белого цвета выглядит волшебным.

Ее слова были истинной правдой, но она указала на конкретный цветок, который выбрала из-за его местонахождения. Чтобы указать на него, ей нужно было облокотиться на Блейкни. Сквозь тонкий шелк ее платья она ощутила мягкую ткань его вечернего костюма. Она надеялась, что Блейк оценил, насколько хороша ее грудь. Она знала, что глубокий вырез платья наглядно демонстрировал ее достоинства. Мистер Айверли, сидящий напротив, с трудом перевел взгляд с них на стоявшую перед ним тарелку.

Однако маркиз никак не отреагировал, Диана была готова отражать не вполне приличные ухаживания, на которые намекала мать, но ничего подобного не было. Пока что Блейк не произнес в ее адрес ни одного слова, а Диана рассчитывала на большее, после того как он пригласил ее прогуляться.

К тому же ее смущало присутствие Джека Лэмбтона. Диана, конечно, ничего не имела против Лэмба, занятного повесы и одного из самых близких друзей Блейка, но в данный момент было бы лучше, если бы они с Блейком остались наедине.

— Моя мать помешана на розах, — сказал Блейк, — а вьющиеся растения — ее конек.

— Даже здесь запах такой густой. А вблизи он, наверное, заглушил бы все ароматы Аравии.

Блейк сделал вид, что не понял намека пригласить ее, чтобы проверить предположение, и лучше без Лэмба, и вообще отвернулся. Что с ним такое? Диана знала, что выглядит — лучше не бывает, и знала, что он желает ее. И тем не менее в ситуации, настолько естественной для проявления романтических чувств, он отказался этим воспользоваться.