Николь Джордан - Уроки обольщения Страница 8

— Ваш брат знает, что вы здесь? — поинтересовался барон.

— Нет, я и не собираюсь ставить его об этом в известность, — ответила Ванесса. — Он придет в бешенство, если узнает, что я была у вас, тем более — в спальне.

— Он верит досужим домыслам о том, что я лишаю дам их добродетели? — насмешливо спросил Синклер. — Должен вас разочаровать: я не имею обыкновения набрасываться на беззащитных женщин. Впрочем, должен заметить, миледи, что, глядя на вас, я испытываю такой соблазн.

Ванесса судорожно вздохнула и выпалила:

— Вы угадали, барон: я пришла к вам по поводу долга моего брата!

— Оказывается, я не обделен интуицией, — ернически заметил Дамиен, любуясь изящным узлом галстука.

— Мне кажется, что вы не осознаете, в какое трудное положение мой брат поставит нашу семью, если выполнит свои обязательства перед вами, — продолжала Ванесса, стараясь сохранять спокойствие.

Лорд Синклер устало вздохнул.

— Интуиция подсказывает мне, что вы намерены это объяснить, — сказал он, криво усмехнувшись.

— Мои сестры и мать лишатся крова, им будет негде жить!

— Пусть ваш брат заложит имение, — резонно возразил барон.

— Но мы не сумеем выкупить его, милорд! Рано или поздно ростовщик отберет у нас наше родовое гнездо и засадит Обри в долговую тюрьму за неуплату процентов.

— Это печально, миледи, но какое мне дело до всех его проблем? — без обиняков спросил барон.

Ванесса нахмурилась и закусила губу: опровергнуть такой довод ей было нечем. Однако она все же воскликнула:

— Вы вправе мстить моему брату, но почему должна страдать его семья?

— Ему следовало проявить осмотрительность, миледи, ваши родственники оказались в сложном положении по его вине, не по моей! — парировал барон.

— Ой ли? Вы искусный карточный игрок, он был обречен на проигрыш. Вы заманили его в свои сети, в чем сами признались мне вчера ночью.

— Не стану скрывать, я хотел его разорить.

— Виновных в обмане наивных юношей следовало бы привлекать к суду! — с горечью воскликнула Ванесса.

— А за поругание чести доверчивой девицы и доведение до самоубийства — вешать без суда, — сухо возразил Синклер и, обернувшись, спросил: — Вы пришли, чтобы прочесть мне мораль?

— Нет, чтобы убедить вас быть благоразумным, — ответила она. — Обри сказал, что покончит с собой, если не найдет выхода из этой ситуации.

— Не буду лукавить, миледи, меня это не слишком огорчит.

— Но его смерть разобьет мое сердце!

Барон вперил в нее пытливый взгляд и, стиснув зубы, процедил:

— Ваш брат должен заплатить за свою легкомысленную жестокость. Пусть наберется мужества и лично явится ко мне. Я сообщу ему свои условия компенсации при встрече с ним с глазу на глаз.

— Какой смысл обсуждать условия выплаты его долга, если он не в состоянии оплатить даже счет своего портного? У него нет ни гроша!

— Как я вижу, его финансовые дела вас живо интересуют.

— На это существуют причины, ваша светлость: ведь управляю имением фактически я, а не Обри. Он лишен деловой жилки и слабо разбирается в счетоводстве.

— Так вы изучали бухгалтерию? — Барон изумленно вскинул брови.

— Да, поневоле пришлось. Все мои родственники — прирожденные моты. Но мы отвлеклись от главного вопроса. Вы решительно отказываетесь простить ему хотя бы часть долга?

— А что я получу взамен, миледи? — спросил, лукаво улыбнувшись, барон. — Готов выслушать ваши предложения. Может быть, мы договоримся.

Ванесса потупилась, не выдержав его многозначительного взгляда, щеки ее стали пунцовыми, как спелые яблоки. Барон залюбовался ее свежим лицом и шелковистыми золотистыми локонами. Сердце его уже готово было смягчиться, но он вовремя вспомнил, что перед ним стоит вовсе не наивная девица. Ей ведь хватило расчетливости и здравого смысла, чтобы выйти замуж не по любви, а ради богатства и дворянского титула. Правда, муж, оказавшийся вертопрахом и дебоширом, не оправдал надежд супруги и, промотав состояние, глупо погиб на дуэли. Не далеко ушел от него и ее пустоголовый братец. Кто знает, может быть, и сама она из того же теста и лишь притворяется несчастной вдовой?

Ванесса исподлобья взглянула на барона, он перехватил ее мимолетный взгляд и понял, что она к нему не равнодушна. Сообразив, что допустила промах, Ванесса негромко промолвила:

— Боюсь, что мне вам нечего предложить. Кончина мужа гак подорвала мое материальное положение, что я попала в с тесненные обстоятельства. Ведь мне пришлось оплачивать нес его долговые обязательства. — Она вздохнула и развела руками.

— В таком случае, миледи, почему бы вам снова не выйти замуж?

Ванесса брезгливо поморщилась.

— Во-первых, я не имею таких намерений, барон! А во-вторых, у меня слишком мало времени, чтобы подобрать себе достойную партию.

— Вы действительно в тупике! Однако, миледи, такой иной даме, как вы, не составит труда завести себе бога-любовника. Или он у вас уже есть?

— Нет, лорд Синклер, на сей раз интуиция вас подвела, — сквозь зубы ответила Ванесса. — Любовника у меня нет.

— Однако вы умеете пользоваться своими дамскими прелестями, когда хотите чего-то добиться. Ведь то открытое платье, в котором вы были вчера в игорном доме, вы надели ради меня, не так ли?

Он окинул ее оценивающим взглядом.

Ванесса сделала успокаивающий вдох.

— Мне думается, что вы легко подыщете себе богатого покровителя. Для этого у вас есть все данные. Так воспользуйтесь же ими в своих интересах!

— Я не вертихвостка, милорд! — Ванесса обожгла Дамиена гневным взглядом, и он понял, что перегнул палку.

В спальне установилась напряженная тишина.

Дамиена обескуражил столь яростный отпор. Обычно ему достаточно было намекнуть очаровательной жертве, что он пленен ее восхитительными формами, чтобы та бросилась в его объятия. Ванесса, к ее чести, не пыталась использовать свои природные достоинства, как не пробовала разжалобить его слезами и мольбами. Сохраняя достоинство, она откровенно попросила его оставить ее семье хотя бы родовое поместье.

Такая прямолинейность и решительность просительницы импонировали барону. Однако быть излишне снисходительным ему не хотелось, Ванесса могла счесть это за мягкотелость. Похвальным было и ее желание защитить своего брата, пусть и не достойного этого. При иных обстоятельствах Дамиен мог бы вступить с этой женщиной в интеллектуальную пикировку и, возможно, втянул бы ее в игру в обольщение. Но, к величайшему его сожалению, ее братец бездумно разрушил жизнь его младшей сестры и заслуживал за это сурового наказания. Поэтому ни о каком флирте с Ванессой не могло быть и речи.