Бронуин Уильямс Бронуин Уильямс - Покорение Гедеона Страница 8

— Да, спустить паруса, — пробормотал Гедеон и отвернулся от борта. В тот день, когда он на глазах у команды и в самом деле подарит обед морю, он передаст владение своим шлюпом Тоби, а сам побредет по мелководью, пока не достигнет твердой земли. Он пропалывал кукурузу и хлопок, когда был таким маленьким, что едва поднимал мотыгу. Если понадобится, всегда можно вернуться к прежней работе.

— Где в это время года, кэп, вы собираетесь найти команду? — спросил старик, когда они направились к докам Портсмута.

Гедеон серьезно сомневался, что ему удастся найти людей, чтобы пополнить свою заболевшую команду. На опытных китобоев всегда есть спрос, а сезон был уже в разгаре.

— Мы поставим один вельбот на якорь, а сами будем работать так, чтобы каждый, кто в силах, если понадобится, мог заменить двух других.

— Черт подери, просто позор, что столько человек свалилось от проклятого поноса, когда сезон идет вверх, — проворчал Тоби, наклоняясь к шкотам.

Гедеон стоял на корме и смотрел на воду, ветер ерошил ему волосы и бросал на лоб. Он что-то пробормотал в ответ, но мысли его были заняты более неотложными делами. И среди них ценой, которую он может потребовать за китовый жир. Смогут ли люди, которых он оставил на стоянке, справиться без него? Он опасался, что на берегу по-прежнему орудуют проклятые карманники.

— Это свинина, — проворчал Тоби, согнувшись над шкотами. — Чертову свинью мало посолили, она не годилась для хранения. Я сказал Бену, чтобы он выбросил ее.

— Гммм? Правильно сделали, — одобрил Гедеон и окинул заботливым взглядом крепкую фигуру, обтянутую тяжелым брезентовым плащом. Несмотря на свои годы, Тоби мог грести гораздо лучше и дольше, чем большинство мужчин вполовину его моложе.

Чем дальше, тем больше Гедеону нравился старый рулевой. Но он не разрешал себе выказывать свое отношение к нему. Это не принесло бы пользы им обоим и чертовски плохо подействовало бы на дисциплину.

— Я заметил, что вы не ели ее, — спокойно проговорил Гедеон, приготовившись набросить канат на одну из деревянных швартовых тумб, вбитых вдоль причала.

Старик усмехнулся и обнажил голые, без зубов, десны.

— Ничего не осталось, чтобы жевать. Поневоле удержался.

— Избегайте плохого мяса, плохого рома и плохих женщин, и вы сумеете дожить до глубокой старости, — заметил Гедеон и позволил себе чуть улыбнуться.

Вечером, когда наступили сумерки, Гедеона одолели другие заботы: сильно упавшая цена на китовый жир и нехватка людей в команде. И кроме того, до «Лики кэск» быстро дошел слух о недавних подвигах двух воришек, которые подстерегали беззаботных моряков на пути между таверной и борделем и отнимали у них заработанное. Или выигранное, если человеку случайно повезло в картах.

— Не больше недели назад три парня с «Доброго друга» остались без пенни. Я слышал, что им не дали шанса даже поднять пистолет, так чертовски быстро обчистила их пара грабителей.

— Я бы не стал беспокоиться о таких, как они. — Юный Бен допил свой ром и постарался не поморщиться. — Я случайно слышал, будто «Добрый друг» находит свой груз в море, не тратя времени на возню со счетами, фрахтом, да и свидетелями.

— Это может быть, — согласился другой моряк. — Но клянусь, однажды я чуть не встретился с Создателем, когда попал в руки к этим дьяволам. Их двое, на вид совсем молодые, но быстрые, черти, как молния. Если бы Лир не наткнулся на нас, когда грабители выворачивали мне карманы, они бы оставили меня с пробоиной в черепе.

Гедеон слушал их истории, как сказки, и, подогреваемый ромом и досугом, все больше и больше распалялся от гнева. Очевидно, это тянется уже довольно долго. Ловкие дьяволы, отдал должное грабителям капитан. Поджидают какого-нибудь вдрызг пьяного бедолагу и между таверной и грязным домом наскакивают на него, отбирая до монеты все, что у него осталось. А потом исчезают в ночи.

Проклятие, почти все из его второй команды слегли, наевшись плохого мяса, и это уже скверно. А нескольким здоровым мужчинам, какие у него остались, угрожает пара негодяев воров. Нет, что-то надо сделать!

Гедеон встал, со скрипом протащил стул по песчаному полу и бросил пригоршню медяков, позволив им раскатиться по столу. Потом поднял один золотой соверен так, чтобы он сверкнул в свете лампы. Этот кружок золота он носил годами для удачи. И похоже, это единственное золото, каким он владел за всю свою жизнь.

Сегодня ночью соверен послужит приманкой.

Окинув, взглядом наполненное дымом помещение, он нарочно покачнулся — для чересчур любопытных. Потом бросил золотую монету на стол, где моряки из его команды играли в кости, и громко сказал:

— Поиграй, Гудж, за меня, а то, боюсь, я сегодня слишком много выпил. Немного свежего воздуха прочистит мне голову.

И, не обращая внимания на изумленные взгляды своих людей — ведь Гедеон никогда не играл и много не пил, — он, пошатываясь, вышел. Вытаращив глаза, моряки смотрели ему вслед.

— Черт, что это нашло на нашего кэпа?

— Дьявол тебя забери, он мужчина или нет? Он же не святой.

— Святой или не святой, я никогда не видел его таким.

— Черт, может, нам пойти за ним?

— Зачем? Посмотреть, как он выблюет в кустах кишки? И чертовски не похоже, что утром он поблагодарит тебя за это.

Одни засмеялись, другие вроде бы призадумались. Кто-то сказал:

— И чертовски не похоже, что утром он поблагодарит солнце за восход. И не говорите мне, что в карманах у него не будет свистеть ветер.

Засмеявшись, они вернулись к игре, но Гудж для безопасности опустил соверен капитана в карман. Он потерял глаз, но не мозги. Наступит утро, и капитан Макнейр пожалеет об утрате своей счастливой монеты.

Никто не заметил, как стройный юноша в рваных штанах и темном плаще вскоре выскользнул вслед за Гедеоном.

Оставив в стороне дорогу, Прайд жался к кустам, а потом через болото заспешил к маленькой рощице пальм сабаль и чахлых кедров. По правде говоря, он не ожидал, что нынче ночью им удастся оседлать удачу, потому что в зимний сезон свой товар привозили только китобои.

Но блеск золота заставил его изменить свое мнение. Китобоям не платили золотом. И его отец, и старик Симпсон чаще всего расплачивались с ними кредитными письмами, которые принимались вместо денег в тавернах и в «Огненной Мэри».

Потом он увидел так ясно, как днем, лицо человека с пылающим красным шрамом. Боже, ведь не могло быть двух таких мужчин! Прайд не один раз слышал, как описывали это лицо, когда разговор заходил о пиратах, орудовавших в их краях. Молодой, с соломенными волосами и с отметиной дьявола на правой щеке. Некоторые говорили, что ему одному удалось спастись, когда «Утренняя звезда» Уилла Льюиса пошла ко дну.