Оливия Клеймор - Французская Мессалина Страница 9

– Ваше Сиятельство! Она пришла в себя!

Женщина попыталась говорить, но тут же закашлялась.

– Где я? Что со мной? – наконец вымолвила она.

– Сударыня, вы помните меня? – над Жанной-Антуанеттой склонился тот самый всадник.

– Да, я видела вас на лошади среди полей Сен-Дени, – сказала она и снова закашляла.

– Я – граф Кристиан де Лаваль, владелец замка Сент-Оноре, где вы сейчас находитесь. По всей видимости, вы упали с лошади. По крайней мере, я обнаружил вас без сознания. Я перевёз вас, простите за вольность, в своих объятиях, так как не располагал каретой или повозкой, и возвращался верхом из монастыря. Неожиданно я увидел вашу лошадь, она бродила по окраине леса, я сразу же её узнал и понял – с вами случилась беда.

– Благодарю вас, граф. О… как болит голова…

Жанна-Антуанетта попыталась приподняться, но безуспешно.

– Прошу, вас! Вам надо отдохнуть. Не волнуйтесь, я отослал вашему мужу нарочного с письмом, изложив всё самым подробным образом. С лошадью же все в порядке…

– Мужу… – Жанна-Антуанетта попыталась что-то вспомнить. – Кажется он – в Орлеане по делам своего доверителя.

– Ваше Сиятельство! Даме надо принять капли, – вмешался лекарь.

После того, как женщина выпила снадобье, она заснула.

На следующий день, рано утром у Жанны-Антуанетты открылся сильнейший кашель и появился жар. Лекарь графа опасался, что это – болезнь лёгких.

– Сделайте же что-нибудь! – кричал де Лаваль. – Эта женщина мне слишком дорога, чтобы её потерять так нелепо!

– Ваше Сиятельство! Болезнь лёгких не излечима – это приговор…

– Если она умрёт, я убью тебя! – невозмутимо заявил граф. – Ты не первый год служишь в моём замке и знаешь: я слов на ветер не бросаю.

Лекарь сник, понимая, что надо готовиться к смерти.

Жанна-Антуанетта прометалась в страшной горячке три дня. Лекарь пускал ей кровь и поил какими-то снадобьями собственного изготовления. На четвёртый день жар начал спадать. Но несчастная была так слаба и бледна, что, казалось, умрёт в любой момент.

Граф почти не спал все эти дни: он молил Господа оставить ему мадам д`Этиоль.

Когда граф вошёл в комнату больной, та дышала часто и неглубоко. Кристиан подумал – это конец. Он разделся, лёг в постель и обнял Жанну-Антуанетту. Лаваль прислушался к её дыханию – оно было еле слышным. Граф окончательно решил – отходит.

И тогда им овладело безумие, он воскликнул:

– Я так страстно желал тебя после нашей встречи! Неужели это всё?!

Он осыпал измождённое болезнью лицо своей желанной поцелуями, обнимал её, безудержно рыдая.

На эти звуки в комнату вбежал лекарь, думая, что женщине нужна его помощь. И увидев подобную сцену, решил, что граф тронулся умом от горя.

– Ваше Сиятельство! – бросился он к господину. – Опомнитесь, она умирает! Вы желаете её умирающую? Подумайте: какой это грех!

Лаваль очнулся от приступа безумия.

– Да, да… вы правы…

Он вышел из комнаты прямо в нижнем белье.

Неожиданно Жанна-Антуанетта открыла глаза.

– Я видела ангела. Он сказал, что моё время ещё не пришло…

От удивления лекарь на мгновение потерял дар речи. Он подбежал к двери, распахнул её и закричал что ест сил:

– Она жива! Она очнулась! Она не умрёт!!!

Женщина посмотрела на лекаря.

– Умоляю вас, не кричите – у меня болит голова. Я хочу есть…

Лекарь перекрестился, в это момент в комнату вбежал граф в распахнутом халате.

– Ваше Сиятельство, больная хочет есть. Кризис миновал. Болезнь отступает.

Лаваль почувствовал, что буквально теряет сознание.

Господин Франсуа д`Этиоль направился в замок Сент-Оноре тотчас же по прибытии из Орлеана. Прочитав письмо, он устроил выволочку прислуге, дворецкому и камеристке жены, Флоранс, выказав своё крайнее недовольство. В послании графа де Лаваль было сказано о том, что мадам лучше не беспокоить и не перевозить с места на место и его искусный лекарь сделает всё возможное и невозможное. Но господин д`Этиоль, как человек закончивший Сорбонну, прекрасно понимал, чем может закончиться подобная простуда для Жанны-Антуанетты: либо смертью, либо, при благополучном исходе, вялотекущей чахоткой, которая непременно проявится впоследствии.

Он приказал готовить карету и, прихватив с собой камеристку, направился в Сент-Оноре. Дорога не заняла много времени, монастырские хлеба были уже убраны, и поля смотрелись бледно-жёлтыми.

Несмотря на то, что господин д`Этиоль всю свою жизнь прожил в Сен-Дени, от которого до Сент-Оноре было буквально несколько лье, он ни разу не видел родового гнезда семейства де Лаваль. Замок показался ему мрачным и безрадостным. Его сторожевые башни, построенные ещё во времена правления династии Валуа, производили угнетающее зрелище. Франсуа почувствовал неприязнь к замку. Когда он посмотрел из окна кареты на машикули[7], венчавшие высокие стены, ему показалось, что вот-вот из-за них появятся лучники и с диким криком «Дени Монжуа[8]» выпустят поток смертоносных стрел.

Наконец карета въехала во внутренний двор, предупредительный мажордом графа встретил гостей, если их так можно было назвать в тот момент.

Жанна-Антуанетта по-прежнему лежала в постели, она сильно похудела, на лице, казалось, остались лишь глаза, отчего они стали крупнее и глубже. Мажордом любезно проводил господина д`Этиоля к его жене, где около неё хлопотал лекарь.

Франсуа бросился к супруге, забыв о том, что приличный человек должен поприветствовать присутствующих. Лекарь, с пониманием посмотрев на любящего супруга, не придал сему обстоятельству ни малейшего значения.

– Дорогая!!! – Франсуа целовал жену. – Как вы? Письмо графа я прочёл только утром, прибыв из Орлеана.

– Не волнуйтесь, мне гораздо лучше, благодаря стараниям придворного медика.

Жанна-Антуанетта кивнула головой в сторону лекаря.

– О, сударь! Как мне вас отблагодарить? – Франсуа попытался достать кошелёк.

– Нет, нет! Что вы! Об этом не может быть и речи! Лучше окажите мне услугу юридического характера.

– Конечно, всё, что пожелаете! Приходите ко мне на приём завтра по адресу…

– Господин д`Этиоль, всё предместье Сен-Дени и Сент-Оноре знают, где находится ваша юридическая контора, – с неподдельным почтением произнёс лекарь.

Франсуа несколько удивился, но ему было приятно это услышать.

– А где же граф де Лаваль? Я непременно должен выразить ему слова благодарности. Если бы не он: что стало бы с госпожой д`Этиоль?!

– Увы, мой господин отбыл в Париж по делам, – пояснил лекарь.

На самом деле граф находился в своём кабинете, не желая видеть Франсуа д`Этиоль, вызывавшего в нём ревность: ведь тот на правах мужа обладал Жанной-Антуанеттой!