Кэтрин Гаскин - Зеленоглазка Страница 95

Народу собралось немного – только те, кто имел отношение к празднованию помолвки Кона с Маргарет Курран и вступления его в фирму Джексона и Магвайра. Он собирался поехать на год в Сидней, чтобы поработать там в филиале фирмы, и родители Маргарет Курран согласились на оглашение помолвки только при том условии, что они поженятся не раньше, чем после его возвращения. Она была их единственным чадом, ей едва исполнилось восемнадцать, и они были очень привязаны к ней. Кон, впрочем, был старше всего на несколько месяцев. Стоя рядом возле камина, они выглядели трогательно юными и прекрасными и, кажется, были полны светлых надежд на будущее.

– Как прекрасно ты выглядишь, Маргарет! – сказала я ей, и Кон покраснел от удовольствия, будто комплимент был сказан ему самому, а не его невесте. Они оба были светловолосые, только он немного смуглее. Она родилась здесь, в Мельбурне, в те самые времена, когда все только начиналось, и ее отец, юрист по образованию, сделал себе приличное состояние в этой стране путем перепродажи тогда еще дешевой земли. В результате трудности жизни в Австралии прошли мимо нее. И руки ее, и лицо были нежными и белыми. Ей не приходилось сталкиваться с испытаниями на прочность, но тем не менее, глядя, как она не сводит с Кона глаз, я подумала, что, потребуй он этого от нее, и она согласится на раздумывая. Кон ответил за нее:

– Придется хорошенько запомнить, как она выглядит, Эмми. Год – это так долго.

Я не стала говорить ему, что год пролетит быстро; я-то знала, каким долгим может казаться время.

– Я бы лучше поехала с Коном, – робко сказала Маргарет, – мне даже все равно, где бы мы там жили… если это ненадолго, мы бы смогли, обязательно.

К нам подошел Ларри и сразу же поддержал тему разговора.

– Нет, дорогая моя, ты просто не понимаешь, что такое Сидней. Это тебе не Мельбурн, где у тебя есть семья и куча друзей. Там бы ты была совсем одна, а жалованья Кона едва ли хватило бы, чтобы обеспечить тебя всем, к чему ты привыкла.

– Ну и пусть! – перебила она нетерпеливо. – Почему никто не спросил меня, хочу ли я научиться обходиться без некоторых вещей? – Она вдруг с надеждой подхватила эту идею. – У меня бы точно получилось… Я умею шить, брала уроки кулинарии.

Ларри с улыбкой покачал головой, слегка даже изумленный, как будто одна из его маленьких дочурок вдруг принялась собираться в Сидней.

– А как же пышная свадьба с подарками, как же собственный дом, где бы вы могли поселиться? Неужели это тебе понравится, Маргарет? – Он снова покачал головой. – Лучше подожди для своего же блага, дорогая моя. Через год Кон сможет уже взять кредит и построить для вас дом – такой, какой вам нужен, сможет обустроиться в Мельбурне, поближе к твоим родителям. Это самый лучший вариант начала семейной жизни, Маргарет, уж поверь мне.

– Но если она хочет… – начал было Кон.

Но Ларри жестом оборвал его, скрепив выражение недовольства предупреждающе сведенными бровями.

– Ты должен думать о Маргарет, Кон, о том, чтобы ей было хорошо!

Обсуждение было закончено, и все надежды улетучились. Кон находился как бы под защитой у Ларри, и тот готов был планировать каждый шаг его жизни. Правда, он не мог предвидеть, что в Кона влюбится Маргарет Курран и он ответит ей взаимностью, но так случилось, что это самостийное событие оказалось во сто крат удачнее, чем любая из его задумок. Курраны считались состоятельными и влиятельными людьми в Мельбурне; Майкл Курран был одним из первых инвесторов в бизнесе Сэма Джексона и к тому же вел все юридические дела его фирмы. Брак между Маргарет и Коном явился бы еще одним кирпичиком в нелегком строительстве благополучия Магвайров, еще одним шагом к завоеванию уважения для их имени и родственных связей. Поэтому теперь от него требовалось защитить этот брак от всевозможных нежелательных обстоятельств. Ларри зорко следил, чтобы Маргарет и Кон были избавлены от всех неприятностей, которые можно предотвратить.

Пока Ларри вел меня, чтобы представить дяде Маргарет Курран, Юджу, я склонилась и тихонько сказала ему на ухо:

– А может быть, лучше предоставить их самим себе? Он жестом отклонил мое предложение.

– Они еще дети, – сказал он, – и мой долг – помочь им избежать ошибок.

Я перебила его, положив руку ему на запястье:

– Но вспомни, ведь на Эврике парни его возраста тоже имели семьи… некоторые из них даже погибли. Син был едва ли старше Кона.

Лицо Ларри напряглось; выражение его ясно говорило, что больше он не хочет об этом ничего слышать. Он убрал мою руку со своего запястья, и движение это было не слишком деликатным.

– Посмотри вокруг себя, Эмми. Мы уже далеко ушли от Эврики.

Мы расселись за обеденным столом, а я все еще думала над тем, что сказал Ларри. Это был семейный праздник; кроме Магвайров, присутствовали еще семья Курранов, а также Юдж Курран с женой, семья Джексонов и еще брат Сэма Джексона, который был членом Совета законодателей. Стол сверкал серебряными приборами и хрусталем, изящно расставленным на камчатной скатерти, которую утюжили, кажется, весь день напролет. За таким столом мог бы вполне сидеть сам Джон Лангли, а закуска была даже чересчур обильной. Это был обед, подготовленный людьми, у которых есть что показать и которые с радостью готовы делать это. От моего внимания не ускользнуло, как Ларри удовлетворенно кивнул Юнис, и она ответила ему сияющей от счастья улыбкой. Лицо Ларри, оттененное белым воротничком, было все еще исполнено свойственной ему яркой красоты, но вместе с тем оно приобрело уже некоторую потертость и выглядело слишком по-цыгански бойким и непосредственным, чтобы его приняли за лицо аристократа. И все же он уже нащупал свой путь к успеху. Для него Австралия была совсем не та, что для юного Кона. Он был в состоянии облегчить брату период становления и поэтому поддерживал его сватовство к девушке, которая никогда бы не выжила на приисках. Теперь он мог предлагать мне изгладить Эврику из памяти и, наверное, был по-своему прав. Может быть, его внуки будут хвастаться, что их дед начинал свой путь в Балларате, но для его поколения и для следующего Эврика останется чем-то годным лишь для досужих воспоминаний в узком кругу или во время длительной поездки, или где-нибудь у костра, или после утомительной работы, когда уже нет сил раскрывать гроссбухи. Здесь, в роскошно обставленной черным деревом и драпированной красным шелком гостиной Ларри, воспоминание об Эврике было нелепым и лишним.

Юнис усадила брата Сэма Джексона, Вильяма, справа от меня. И хотя я видела его впервые, он заговорил со мной об Адаме. Оказывается, Адам возил для него грузы на «Розе Лангли» и даже на старом «Энтерпрайзе».