Мишель Селмер - За рамками приличия

Мишель Селмер

За рамками приличия

Глава 1

Никакого сомнения, этот человек невыносим.

И все-таки она тут, в Эль-Пасо, на гостевой парковке у главного здания «Вестерн ойл», сидит в своем пикапе, а послеобеденное техасское солнце жжет ей лицо через лобовое стекло.

Кэтрин Хантли не видела своего деверя, Адама Блера, президента компании «Вестерн ойл» три года — со дня похорон сестры. Она удивилась, когда он позвонил и попросил о встрече. Однако ей совершенно не показалось странным предложение приехать к нему, так как он слишком занят, чтобы посетить ее ферму в Пекинсе, в двух часах езды от Эль-Пасо. Ведь Адам — миллиардер, нефтяной магнат, а она — дочь владельца скромной скотоводческой фермы. Кроме того, он привык, что все делают то, чего хочет он.

Но не поэтому Кэтрин согласилась приехать. Во-первых, ей давно надо было купить кое-что для фермы. Во-вторых, она могла попасть на кладбище. И вид могилы сестры, и мысль, что Кэтрин перешла из разряда «маленькая сестренка» в разряд «единственный ребенок», возродили боль. Несправедливо, что Ребекка ушла из жизни так рано. И что родителям довелось познать неутешное горе — потерю дочери.

Кэти посмотрела на часы и увидела, что опаздывает, а она гордилась своей пунктуальностью. Девушка открыла дверцу машины и вышла на палящий зной. Было так жарко, что асфальт промялся под подошвами ее сапог. Она быстро добралась до парадной двери и вздрогнула, когда из вестибюля на нее хлынула струя холодного воздуха.

Из того, с каким подозрением взглянул на нее охранник, когда она подошла к металлоискателю, Кэтрин сделала вывод, что тут не часто появляются женщины, одетые в джинсы и рабочую блузу. И конечно, металлоискатель тут же зазвонил: на ее сапогах были железные подковки.

— Выньте все из карманов, пожалуйста, — предложил охранник.

Она приготовилась объяснить, что у нее в карманах ничего нет, когда глубокий голос сказал:

— Пропустите ее.

Кэтрин подняла глаза и увидела своего деверя. У нее екнуло сердце.

Бывший деверь…

Охранник немедленно пропустил ее, и Адам шагнул ей навстречу с протянутой рукой.

— Рад снова увидеть тебя, Кэти, — произнес он.

— Я тоже.

Она спросила себя, не стоит ли обнять его, но ситуация и так была достаточно щекотливой. Девушка протянула ему руку, беспокоясь, заметит он или нет ее мозоли, не говоря уже об отсутствии маникюра. Адам, несомненно, привык к таким женщинам, как Ребекка, проводившим долгие часы в салонах красоты, чтобы сделать маникюр, педикюр и другие вещи, на которые у нее не было ни времени, ни желания.

Конечно, не важно, что он подумает о ее ногтях. Однако когда Адам отпустил ее ладонь, Кэтрин засунула руки в карманы джинсов.

Адам, напротив, выглядел именно так, как должен выглядеть миллиардер и президент компании. Она почти забыла, какой он высокий. Кэтрин не считала себя маленькой, однако Адам был выше ее на целую голову.

Его темные волосы так же коротко подстрижены, как раньше, но на висках появилась седина. Конечно, мужчин такого типа седина только красит. В уголках глаз и на лбу легли горькие морщины, которых раньше не было. Возможно, результат стресса из-за болезни Ребекки.

И все-таки Адам выглядел очень хорошо для сорокалетнего мужчины.

Кэти было всего семнадцать, когда десять лет назад ее сестра вышла замуж. Она никому не признавалась, что ей немного нравится красавец деверь. Но ни Кэти, ни ее родители не предполагали, что этот обаятельный мужчина украдет у них Ребекку.

— Как ты доехала? — спросил Адам.

Она пожала плечами:

— Как всегда.

Когда же он объяснит, зачем она ему понадобилась, или, по крайней мере, поблагодарит за то, что она проделала такой путь, чтобы встретиться с ним? Вместо этого Адам указал на буфет в другом конце вестибюля.

— Можно угостить тебя чашкой кофе?

— Конечно. Почему бы нет?

Все, кто был в буфете, за исключением обслуживающего персонала, были одеты в деловые костюмы. К тому же многие смотрели на экраны ноутбуков или разговаривали по мобильным телефонам. Когда вошел Адам, все бросили свои занятия, чтобы поздороваться с ним.

Боже праведный! Когда этот человек входит в комнату, он всех подавляет. Но ведь он босс. И эти люди уважают его. Или боятся?

Кэтрин пошла за ним к стойке. Он заказал какой-то напиток с замысловатым названием, потом повернулся к ней:

— Что ты будешь пить?

— Добрый старый черный кофе, — обратилась она к бармену.

Вошедшие в последнее время в моду добавки не привлекали девушку. Вкусы ее были так же просты, как и весь стиль жизни.

Адам повел ее к столику у задней стены. Она-то думала, что они поднимутся к нему в кабинет, но и тут тоже неплохо: менее формально и не так удручает. Когда они сели, Адам спросил:

— Как твои родители? Надеюсь, ваш бизнес в порядке?

— Все хорошо. Но, я уверена, ты позвал меня не для того, чтобы поговорить о нашей ферме.

— Нет, — согласился он. — Я хочу кое-что с тобой обсудить. Кое-что… личное.

Кэтрин не могла представить себе, какие личные дела Адам может обсуждать с ней. Все, что у них было общего, похоронено вместе с Ребеккой. Однако она кивнула:

— Я слушаю.

— Не знаю, говорила ли вам Бекка… Еще до того, как ей поставили диагноз, у нас возникли проблемы с зачатием. Врач предложил искусственное оплодотворение. Бекка стала принимать гормоны, чтобы можно было извлечь яйцеклетки. Вот тут и обнаружилось, что у нее рак.

— Да, она говорила.

Кэти знала, что ее сестра чувствовала себя неполноценной из-за того, что не могла зачать. Ребекка страшно боялась, что Адам разочаруется в ней. Казалось, она посвятила всю жизнь тому, чтобы ему угождать. Она тратила массу времени и сил на то, чтобы быть идеальной женой из высшего света, и у нее почти не оставалось времени для своей семьи. Адам был так занят, что они не приехали даже на Рождество в год перед тем, как она заболела.

Кэти на ее месте топнула бы ногой и настояла бы на поездке — даже если бы пришлось отмечать праздник без супруга. Но начнем с того, что она никогда бы не вышла замуж за Адама Блера. Невозможно ужиться с требовательным, эгоистичным субъектом. И конечно, Кэти не могла бы обвенчаться с человеком, которому не понравилась ферма. А вот Бекка, по словам родителей, с самого рождения мечтала уехать в город — к более утонченной жизни.

Иногда Кэти казалось, что Бекка — найденыш.

— Она была так уверена, что победит болезнь, — продолжал Адам. — Мы по-прежнему действовали согласно плану, надеялись, что найдем суррогатную мать, и она выносит нашего ребенка. Но не сумели…

— Это она тоже рассказывала.

Кэти старалась, чтобы горе не отразилось на ее лице. Из-за необходимости получить яйцеклетки супруги Блер отложили лечение. Может быть, именно поэтому Бекка и умерла. Кэти умоляла сестру забыть об этих яйцеклетках и лечиться. Потом они смогут усыновить ребенка. Но Бекка знала, как сильно Адам хочет иметь ребенка, собственного ребенка, свою плоть и кровь, и, как всегда, старалась угодить ему.

Конечно, проще свалить всю вину на Адама, но, в конце концов, Бекка сама сделала выбор. И дорого за него заплатила.

— Не знаю, какое это имеет отношение ко мне, — заметила Кэти.

— А ты не догадываешься? Я решил использовать замороженный эмбрион и найти суррогатную мать.

Кэти потребовалось несколько минут, чтобы осознать смысл его слов.

Ребенок? Он говорит, что хочет нанять чужую женщину, чтобы она выносила ребенка ее сестры?!

Потрясение лишило девушку дара речи. Как это пришло ему в голову?

Но Адам смотрел на нее и ждал реакции. Наконец Кэти сумела выдавить:

— Я… я не знаю, что сказать.

— Давай расставим все точки над «i». Я не спрашиваю у тебя разрешения. Но из вежливости, поскольку это ребенок и Бекки тоже, я решил рассказать о моих планах.

Адам не такой человек, чтобы делать что-то «из вежливости». Он делает только то, что ему выгодно. Наверняка он был у юриста, и тот рекомендовал ему связаться с семьей Бекки.

— Кроме того, я думал, ты посоветуешь мне, как лучше сообщить об этом твоим родителям, — добавил Адам.

Кэти была ошеломлена. Как будто мало потерять дочь. Теперь родители должны свыкнуться с мыслью, что у них есть внук, и этот внук живет где-то там, с отцом, который так занят, что не находит для них времени. Он что, действительно настолько жесток? Настолько эгоистичен?

— Я бы посоветовала тебе не делать этого.

Адам, похоже, смутился:

— Не говорить им?

— Не трогать эмбрионы. — Кэти так рассердилась, что ее голос дрожал. — Разве мои родители мало перенесли? Я не могу поверить, что ты до такой степени эгоистичен, что хочешь заставить их пережить еще и это.