Рыжие бывшими не бывают (СИ) - Лейк Оливия

Рыжие бывшими не бывают

Глава 1

Ксения

Я любила его два года. Думала, что это мой человек. Мой мужчина. Семью хотела. Да, я ждала предложения выйти замуж, а дождалась «извини, мне нужно сосредоточиться на карьере и прочно встать на ноги». Честно, я готова была ждать и обеспечивать нашу семью, пока Сашка писал кандидатскую. Но ему, оказывается, нужно побыть наедине с собой. Без меня.

Я снова посмотрела в телефон: на экране мой бывший. Вероятно, со своей превосходной «кандидатской»: лет двадцать, восторженные голубые глаза, светлые волосы и носик милой уточкой. Понятно, с кем ему необходимо было побыть. Два месяца прошло с нашего разрыва. Думала, отболело. Нет.

— Ксения, — босс с главным архитектором вышли из кабинета, — завтра придут счета из Италии, оплати.

— Обязательно, Вадим Александрович, — вежливо ответила, но внутри знатно пригорело. Хороший ведь мужик. Был. Жену любил, отец замечательный, не дурак раз такой организацией управлял. Я много раз была с ним на деловых встречах и ужинах, видела, что бабы глазки строили ему, но босс — кремень, верный муж. Ума не приложу, как он на эту Зимину повелся! Семью потерял, а сейчас еще и оплачивал этой рыжей стерве итальянское шопинг-турне. Тошно. Я сама рыжая, но эту наглую мадам терпеть не могла!

— До свидания, Ксения Анатольевна.

Я только кивнула. Был еще один человек, которого я терпеть не могла — Константин Потрясов. Наш главный архитектор и по совместительству непревзойденный сердцеед всея Москвы. Он, кстати, тоже меня не очень любил. Мы максимально не пересекались, но когда случилось, общались исключительно иронично-саркастичным ямбом.

Меня возмущало (молча, конечно же), что он сначала в трусы к нашим девкам лез, а потом мне в паре с эчаром приходилось их по филиалам распихивать. Нельзя, чтобы великого гуру одноразовые любовницы от работы отвлекали. Было даже пару громких увольнений.

Самое обидное, что я тоже клюнула на него. Первый корпоратив спустя неделю работы: мне двадцать два, и я принята в огромную компанию с зарплатой выше самой большой в родной Рязани. Я опьянела от успеха. И не только от него… Меня Потрясов заметил. Обаятельный, невозможно привлекательный, с такой улыбкой, что голова кругом: и джентльмен и озорной мальчишка в одном флаконе. Я поплыла. Ночью было так хорошо. Он был опытен, а я выпила на бокал больше положенного и покорялась его желаниям. Утром на работу пришла счастливая. Ненадолго.

Девчонки за кофе давились смешками и шушукались, что Потрясов на корпоративе новую высоту взял с легкостью опытного альпиниста. И ей была я. Вечером Костя снова подкатил ко мне, хотел повторить, но я жестко отшила его. Никаких отношений на работе. Не хотелось быть очередной победой, которую обсуждали в курилке или вообще уволили бы за аморальное поведение. С Потрясова, само собой, как с гуся вода.

Я быстро поняла, что правильно поступила, отбрив его. Костя действительно оказался жутким бабником…

Я вздохнула и взяла сумочку. Домой поеду. Может, выпью и поплачу. Хотя нет, завтра на работу, поэтому фильм слезливый посмотрю и любимого мишку пообнимаю. И почему бывшие не умирали особенно мучительной смертью, а добивали нас новыми романами и счастливой улыбкой?

— Черт! — в сердцах воскликнула. Неделя до нового года, и дождь пошел! Хотелось прогуляться, подумать, немного себя пожалеть, эх… Машина в сервисе, значит, к метро спускаться нужно.

Лифт открылся через секунду, и я снова столкнулась с Потрясовым. Вот что такое не везет и как с этим бороться?!

— Ксения Анатольевна, — шепнул на ухо, когда пришлось плотненько рядом встать, — праздничная поездка на метро? — Наблюдательный. Заметил, какую кнопку нажала.

— Завидуете, Константин Юрьевич?

Такого удивленного взгляда я еще не видела!

— Вонь, толкучка, фрики — серьезно?

— Нет, — снисходительно головой покачала. — Я могу спуститься в метро, а ваше эго не вместит ни один вагон. Всего доброго, — двери открылись, но он схватил меня за руку и не позволил выйти.

— Может, подвести, Ксения Анатольевна?

Костя уверен, что откажусь, но отчего-то предложил. В первый раз за пять лет. А смотрел как нахально! Наглые голубые глаза вообще ничего не стеснялись. Я неожиданно для себя вспомнила Сашу своего и восторженную блондинку. А почему бы и да!

— А подвези.

Костя даже в лице поменялся. Он больше не нахальничал глазами, скорее, обдумывал что-то, пристально скользя взглядом по моему лицу.

Он не спросил моего адреса, а я не возражала, когда остановились у ресторана на Большой Ордынке.

— Я голоден, как лев, — только и сказал с загадочной улыбкой, бросив откровенный взгляд на мои колени. Пускай. Слюни пускать не запрещено.

— А может, я не голодна?

— Да ладно, Ксения Анатольевна, после двух месяцев напряженной работы и не голодная?

Так, а мы точно сейчас про еду? Последние девять недель были очень сложными, но единственное, чего у меня не было точно — секс.

Нам предложили столик в глубине зала. Я пила безалкогольный коктейль. Костя грейпфрутовый фреш.

— Неожиданно, — честно признала, когда внезапно ощутила, что прекрасно провожу время. Итальянская еда, предупредительный персонал, Потрясов на удивление приятен в общении. Мы говорили о новом проекте: он горел идеей и азартно делился планами. Мы даже ни разу не укусили друг друга. Словесно, естественно.

— А ты сплетни меньше собирай, глядишь, по-другому все было бы.

Я опустила глаза, с преувеличенным интересом изучая дно бокала. Возможно, он прав. Возможно, когда-то я погорячилась. Но как узнать наверняка?

— И вообще, — Костя лениво откинулся на спинку кресла, — я свободен, имею право трахаться, как мне нравится и с кем нравится.

Нет, я не ошиблась. Мерзавец, он и в Париже, и в России мерзавец.

— Можно счет? — попросила, когда официант решил поинтересоваться относительно десерта. За себя заплачу сама. Не хочу даже в малом быть должной ему.

Потрясов достал карту и молча отдал, игнорируя мой эмансипированный порыв. Я только плечами пожала. Через секунду он достал телефон и поморщился.

— Тебе жизненно необходимо быть независимой сучкой?

— А у тебя свербит, когда доминантным самцом не воспринимают? — иронично заметила и поднялась. Пальто застегнула уже на улице, с удивлением наблюдая, как за сорок минут унылый дождливый город превратился в зимнюю сказку. Снег быстро падал, оседая на волосах крупными кружевными снежинками, очаровывая приближающимся волшебством любимого праздника. Я была зачарована. Наверное, поэтому не сопротивлялась, когда Потрясов мягко потянул к Москворецкому мосту.

Москва горела огнями и искрилась атмосферой Нового года. Красиво. Романтично. Горько. Эту ночь я не проведу с любимым мужчиной. Или нет?

— Ксюх, — Костя коснулся заколки, и волосы рассыпались по плечам, мешаясь со снегом, — ну что мы как маленькие, а? — прижался сзади. — Пять лет херней страдаем: я тебя за косички дергаю, а ты мне язык показываешь.

Я улыбнулась. В чем-то он прав. Было и было. Переспали и переспали. Почему из-за такой мелочи до сих пор агримся друг на друга? Ну ладно, я злилась, а он угорал просто.

— А что, есть предложение, как нам подружиться? — хотела сказать иронично, а получилось тихо и с надеждой.

— Есть. — Он резко развернул меня и жадно в глаза посмотрел. На моих ресницах дрожали снежинки, а у него снег на губах таял. Теплых, настойчивых, умелых. Я таяла вместе с ними. И дрожала. И бог весть еще какая глупость, когда пытаешься обличить в слова то, что нужно почувствовать. Косте снова это удалось. Снимаю шляпу. И оборону.

Мы целовались в лифте, не стесняясь гостей отеля. Немного царапнуло, что не отвез меня к себе. Как в первый раз. Да и ко мне как-то тоже не просился. Заострять внимание не стала, слишком сильно было нетерпение. У меня действительно давно не было мужчины, а к Потрясову неумолимо тянуло: я могла сопротивляться фирменному нахальному взгляду, улыбке по-мальчишески беззаботной, но стоило в руки его попасть, аромат мужчины вдохнуть и все, пропадала я. Наверное, поэтому максимально высокую стену выстроила между нами. Не хотела быть «одной из». А сегодня… Сегодня я просто хочу быть с ним.