Марион Леннокс - И полцарства в придачу Страница 10

— Значит, вы решили забрать его у меня и воспитать из него принца? — наконец спросила она.

— Нет! Он не имеет ко мне никакого отношения.

— Почему? — она нахмурилась. — Объясните мне, потому что я ничего не понимаю. Мы с Марком рассматривали генеалогическое древо, разве вы не наследный принц?

— Нет.

— А Тьерри, ваш брат?

— Тьерри умер почти двадцать лет назад.

— Я полагаю, Эллис не знала об этом, когда рисовала генеалогию вашей семьи, — Пиппа нахмурилась. — Однако он должен был стать наследником трона после смерти Бернарда.

— Это так.

— Так почему же вы не наследный принц?

— Потому что в моем свидетельстве о рождении записано имя другого отца.

Пиппа удивленно посмотрела на Макса, он уставился на нее в ответ. Повисла мертвая тишина.

— Мы можем поговорить об этом позже? — спросил Макс.

Казалось, Пиппа слишком потрясена, чтобы продолжать разговор. Она несколько раз моргнула, потом направилась к черному ходу.

— Я должна идти на дойку, — она немного помедлила. — Останьтесь, пока я не вернусь, мы все обсудим. Извините, однако, мне нужно все обдумать. Дети, присмотрите за Максом.

— У вас больше нет вопросов?

— Пока нет.

Пиппа ушла, а Макс остался с Марком, близнецами и Долорес. Все они смотрели на де Готье с упреком.

— Вы расстроили Пиппу, — сказала Софи.

— Нет! — Макс был сбит с толку.

— Она всегда уходит из дома, когда расстроена, — произнесла Клэр.

— Она всего лишь пошла доить коров.

— Да, но ей нехорошо, — сказал Марк. — Возможно, она боится, что вы заберете нас у нее.

— Я не сделаю этого.

— Мы не поедем с вами.

— Я не виню вас за упрямство, — Макс никогда не чувствовал себя таким неуверенным. — Дети, я обещаю, я не стану делать ничего вопреки вашей воле. Мы с вами одна семья, и я был очень удручен, узнав, что вы мерзнете и голодаете. Я хочу помочь и не стану ничего предпринимать без разрешения Пиппы.

— Это правда? — спросил Марк.

— Правда, — Макс встретился с серьезным взглядом мальчика.

— Я не стану принцем, если Пиппа этого не хочет.

— Я не осуждаю тебя. Я думаю, Филиппа сумела стать для вас настоящей тетей.

— Нам повезло с Пиппой, — выражение лица Марка было по-прежнему осуждающим. Помолчав минуту, он наклонил голову набок и спросил: — А там есть замок?

— В Альп д'Эстелла огромный замок.

— В нем живут драконы? — осведомилась Клэр.

— Нет.

— Я не люблю драконов, — произнесла Софи.

— Мы не хотим, чтобы Пиппа расстраивалась, — сказал Марк, переводя разговор в более понятное для него русло. — Она ушла на дойку одна и в плохом настроении.

— Ей не следовало расстраиваться.

— Но она огорчается, когда думает о деньгах, — тоном мудреца произнесла Клэр. — Она стала думать о деньгах из-за вас?

— Нет, я… — начал Макс.

— Вы натолкнули ее на эту мысль, — проговорил Марк. — Пиппа расстроена и очень замерзла, потому что на улице идет дождь. — Он недвусмысленно уставился на Макса.

— Ты думаешь, я должен ей помочь? — тихо спросил Макс и увидел, как дети одновременно кивнули. — Тогда я пойду.

— Не говорите ей о драконах, — мрачно сказала Софи. — Мы не хотим, чтобы вы ее пугали.

Макс высушил свою одежду в сушилке, потом надел непромокаемый плащ Дональда.

— Как добраться до фермы? — спросил он Марка, который вывел его на веранду и указал направление.

— Если вы быстро побежите, вы не слишком промокнете, — сказал мальчик.

Макс хлюпал по грязи, охотничьи сапоги были на два размера больше, чем надо, и то и дело норовили свалиться с ног.

Ферма оказалась обветшалым кирпичным зданием, которое находилось в нескольких десятках метров от дома, рядом по огромному загону бродили черные и белые коровы.

Макс прошел через помещение, где хранились баки для молока, однако они были пусты. В следующем помещении он нашел Пиппу, доившую корову. Когда Макс вошел, она вытирала глаза носовым платком, который убрала сразу же, едва поняла, что в помещении кто-то есть.

Она плачет?

В глазах Филиппы промелькнула злость, она принялась мыть коровье вымя.

— Я пришел помочь, — сказал Макс.

Пиппа вытерла коровье вымя и надела на него доильный аппарат.

— Не подходите, коровы не любят чужаков, — кинула она.

— Меня они вытерпят. Давайте я помогу вам справиться с этим приспособлением.

— Вы в самом деле умеет доить? — Пиппа удивленно посмотрела на него.

— Я никогда не лгу, Пиппа, — мягко произнес Макс. — Я жил на молочной ферме, как две капли воды похожей на эту.

Не говоря ни слова, Пиппа отошла назад, потом принялась наблюдать, как Макс вымыл вымя соседней коровы и надел на него приспособление для дойки. Корова нисколько не сопротивлялась его действиям. Удовлетворившись увиденным, Пиппа направилась во двор, чтобы загнать на дойку очередную партию коров.

Тем временем Макс не переставал задаваться вопросом, что Филиппа делает в такой глуши? Однако он не был первым, кто удивлялся подобному положению вещей.

— Так расскажите мне об этом королевском секрете: — громко сказала Пиппа, пригоняя очередную корову. Ей приходилось почти перекрикивать включенное радио. — Почему в вашем свидетельстве о рождении стоит имя другого отца? Именно поэтому Эллис поставила знак вопроса рядом с вашим именем на генеалогическом древе?

— Это неприятная семейная история.

— Она явно не противней моей, — произнесла Пиппа. — Если это имеет хоть какое-то отношение к Марку, я должна все знать.

Макс пожал плечами, ему не хотелось рассказывать.

— Моя мать была женой наследного принца Эдуарда, внука Этьена, кузена Бернарда. У нее и моего отца родился Тьерри. Потом у моей матери был роман на стороне. Когда я родился, она все еще была замужем, однако мой отец отказался ставить свое имя в моем свидетельстве о рождении.

— Значит, вы не можете наследовать трон?

— Нет.

— Однако вы, наверно, много общались с представителями королевской семьи.

— Моя мать старалась лишний раз не пересекаться с Бернардом и его отцом. Мы жили во Франции с момента моего рождения.

— Вы хорошо говорите по-английски.

— Моя бабушка по материнской линии англичанка. Она разговаривала со мной по-английски с самого моего младенчества, желая воспитать из меня настоящего англичанина. Она была бы мной довольна.

— Это верно, — Пиппа кивнула, но скорее себе, чем ему, затем вытащила носовой платок и тихо высморкалась. Потом она расправила плечи, будто набираясь смелости, привела очередную корову и, к удивлению Макса, принялась громко подпевать радио.