Рут Валентайн - Фейерверк страсти Страница 10

— Такая жизнь годится для восьмидесятилетней старухи. Вы должны открыть для себя мир, полный удивительных вещей, и поверьте, деньги — не самое главное.

Хорошо так рассуждать, когда ни в чем не нуждаешься, подумала девушка. Хотя Арабиа уже в таком возрасте, когда каждый прожитый день ценят выше туго набитого кошелька.

— Арабиа, кто такой Монти? — внезапно спросила она.

Старая леди споткнулась, но, когда ответила, ее голос звучал ровно, как всегда:

— Монти? Никогда не слышала о нем!

— Его имя упоминается в дневнике Люси. Правда, оно вымарано, но я все же смогла прочитать.

— Значит, у вас зрение лучше, чем у меня. Я никогда не слышала этого имени. Люси, конечно, была знакома со многими юношами. Она пользовалась большим успехом. Да что я вам рассказываю, если вы видели дневник. Насколько я помню, она пишет и о Джоне, и о Мартине, и о Хеймише…

— Действительно, много. Вы могли кого-то забыть. Почему же вы абсолютно уверены, что там не упоминался Монти?

— Потому что он… — Арабиа спохватилась и закончила: — Это, должно быть, кличка собаки каких-нибудь ее друзей. Во всяком случае, животному это имя больше подходит.

— Возможно, — вежливо согласилась Крессида, которая теперь убедилась, что этот таинственный Монти существовал и, на свою беду, не пользовался расположением Арабии. Наверное, он чем-то обидел Люси. В следующий раз, подумала Крессида, я поднимусь в комнату Люси, предусмотрительно захватив ключ на случай, если шутник снова захочет напугать меня.

— Ну вот мы и пришли, — оживленно сообщила Арабиа. — Постарайтесь очаровать мистера Маллинза. Алберт плут и негодник, но я его обожаю.

Маленький кругленький человек с добрым лицом был похож, скорее, на херувима, чем на плута и негодника. Он радушно приветствовал старую знакомую, чуть задержав ее руку в своей, но Арабиа нетерпеливо выдернула ладонь, сделав вид, будто ищет что-то в своей бездонной, похожей на торбу сумке.

— Алберт, я принесла вам часы Марии Антуанетты и привела новую помощницу.

Розоволицый мистер Маллинз с благоговением взял в руки предмет, небрежно завернутый в мятую коричневую бумагу.

— Моя дорогая леди! Наконец-то!

— Оставьте свои восторги, в вашем возрасте они смешны, — недовольно буркнула Арабиа. — Лучше взгляните на вашу новую помощницу. Ее зовут Крессида Баркли, она мой друг и живет в моем доме. Мисс Баркли знает об антиквариате, возможно, даже больше, чем вы.

Мистер Маллинз неохотно отложил сверток и протянул Крессиде пухлую руку.

— Как поживаете, мисс Баркли? Арабиа, ах, какая она хорошенькая.

— Конечно, хорошенькая. И в вашей лавке на фоне всего этого старья она будет выглядеть еще привлекательней.

— Возможно, мистер Маллинз не нуждается в помощнице, — осмелилась подать голос Крессида.

— Как это не нуждается? Очень даже нуждается, — отмахнулась Арабиа. — Я годами твержу ему об этом. Кто-то должен вытирать пыль, оставаться в магазине, когда он уходит на ланч. Он же морит себя голодом из-за того, что лавку не на кого оставить. И не смейте возражать, Алберт. Я знаю, что говорю. Сандвич с сыром, вот и вся ваша еда. А приходите домой и на ночь наедаетесь. Вы посмотрите, посмотрите на свое брюшко!

— Это правда, я ем слишком много сандвичей, — смиренно согласился мистер Маллинз. — И, разумеется, с пылью тоже проблемы. Истинная правда, мисс Баркли! Я бы давным-давно взял помощника, если бы нашел подходящего человека. Раз Арабиа считает, что вы…

— Никаких сомнений, Алберт. — Тон Арабии не допускал возражений. — А теперь дайте мне жалкие гроши за бесценный раритет, и я оставлю вас.

Они направились к кассе, и после недолгих пререканий: «Я даю хорошую цену» — «Ах вы, старый мошенник!» — Арабиа покинула магазин.

Крессида осталась в темной, загроможденной пыльными старинными предметами лавке наедине с мистером Маллинзом.

Он, словно ребенок новую игрушку, восхищенно рассматривал приобретение.

— Я давно хотел заполучить эти часы, но Арабиа никак не соглашалась продать их. Она совершенно непредсказуема. То не оставляет никакой надежды, то в один прекрасный день, как сегодня, меняет решение.

— Сейчас у вас есть часы и я в нагрузку, — улыбнулась Крессида.

— Честно говоря, мисс Баркли, я получил изрядную взятку. Мне действительно нужен помощник. Я буквально сегодня собирался дать объявление, вот оно, уже написано. Так что это судьба.

Или случайное совпадение, подумала Крессида. Не слишком ли много совпадений, оказывающихся мне на руку?

— Думаю, вы вполне подойдете, тем более если знаете толк в антиквариате.

— Знаю, — заверила Крессида.

— Значит, мы нашли друг друга. Что может быть лучше? Полагаю, для начала вы возьмете тряпку и, по мере того как будете вытирать пыль, познакомитесь с ассортиментом. Первое время, пожалуйста, направляйте покупателей ко мне, за исключением тех, кто интересуется вещами, на которых висят ценники. — Херувимчик улыбнулся, продемонстрировав маленькие ямочки на щеках. — Думаю, мы поладим, мисс Баркли.

Итак, список доброжелателей пополнился, отметила про себя Крессида. Интересно, как долго будет продолжаться мое везение? У хорошего, как и у плохого, есть конец. Будем надеяться, что удача еще некоторое время будет мне сопутствовать.

— Я не спросил, сколько вам лет и откуда вы приехали.

— Мне двадцать два года, и я приехала из Котсвеулда.

— А давно вы знакомы с миссис Болтон?

— Со вчерашнего дня. Но, едва увидев друг друга, мы прониклись взаимной симпатией.

Крессида замолчала, заметив, что мистер Маллинз пристально смотрит на нее.

— Вы, конечно, напоминаете ей дочь?

— Да, она сказала мне об этом. Хоть та давно умерла, Арабиа любит ее до безумия.

— Не слишком ли много людей заплатили за эту любовь? — загадочно обронил мистер Маллинз и проницательно посмотрел на девушку. Крессида едва сдержала улыбку, увидев, как он серьезен. — Я бы на вашем месте не позволял Арабии любить вас до безумия.

— Вряд ли она сможет полюбить меня. Я все же чужой для нее человек.

— Она странная и импульсивная женщина. О, я не могу сказать о ней ни одного дурного слова. Арабиа входит в число моих старых друзей. Но она крепко держит то, что попалось ей в руки.

— Вы предостерегаете меня от чего-то, сэр?

— Только от того, что гипертрофированное чувство собственника может доставить неудобство окружающим.

— Вы знали Люси? — полюбопытствовала Крессида.

Она заметила, как сверкнули глаза мистера Маллинза, и в этот момент он утратил сходство с херувимом.

— Нет, к сожалению, не знал. Она умерла до того, как мы с Арабией подружились. А теперь, мисс Баркли, возможно, вы начнете с этих напольных часов, которые тикают шестьдесят тысяч дней и все еще не устали. А этот столик — иностранец, из Китая. Ваза времен династии Мин потрясающе смотрится на нем, не правда ли? У меня все вещи по-настоящему ценные. Я ненавижу продавать их, понимаете?