Мари Феррарелла - Это наш ребенок! Страница 11

     — А ты, Слейд Гарретт, согласен взять эту женщину, Шейлу Поллак, в законные супруги...

     О Господи, ребенок выходит. Шейла чувствовала, как он толкается, и в панике посмотрела на Слейда.

     — Я думаю, он выходит!

     Отец Куллэм заторопился:

     — ...чтобы в горе и радости, в болезни и здравии любить и уважать ее, пока смерть не разлучит вас?

     Шейла, опираясь на руки Слейда, согнулась и села.

     — О Господи, Слейд, позови медсестру. Немедленно.

     — Подожди... Держись, Шейла, держись, — взмолился он и ответил отцу Куллэму: — Да.

     Слейд замахал рукой, торопя священника. В другую руку вцепилась Шейла, сокрушаемая новой схваткой.

     — Властью-данной-мне-штатом-Калифорния-объявляю-вас-мужем-и-женой. — Фраза вылетела почти как одно слово. Отец Куллэм захлопнул молитвенник и перевел дух. — В этом месте я обычно говорю: можете поцеловать новобрачную, но, похоже, вы уже сделали гораздо больше.

     Шейла захныкала, не в силах говорить. Ее ребенок рвался на свет.

     — Слейд...

     Наверное, она не понимала, что все еще держит его руку. Он осторожно высвободился. Адреналин гнал кровь по жилам, и все вокруг казалось каким-то нереальным. Как во время событий в горячих точках, которые он освещал в своих репортажах.

     — Сейчас я приведу ее, — пообещал Слейд.

     Отец Куллэм уже выскальзывал за дверь. Слейд догнал его.

     — Спасибо, отец, — поблагодарил он, вытаскивая из бумажника пачку банкнотов.

     Отец Куллэм начал отказываться. В конце концов, ситуация была не из обычных.

     — Для прихода, — бросил Слейд и, запихнув деньги в руку священника, раскрыл дверь и выбежал в коридор.

     Отец Куллэм положил деньги в молитвенник. Несколько новых молитвенников церкви не помешает.

     — Поздравляю, — сказал он в спину Слейду. — И не забудьте принести мне разрешение на брак, чтобы я официально подписал его.

     — Обязательно, — откликнулся Слейд. Полный смысл свершившегося еще не дошел до него. Не было времени. — Сестра!

     Встревоженная настойчивостью, прозвучавшей в его голосе, подбежала молодая женщина.

     — Я думаю, пора.

     Женщина резко развернулась.

     — Я приведу доктора Келли.

     Доктор уже осматривал Шейлу, а затем отправился к другой роженице на этом же этаже.

     — Спасибо. — И Слейд поспешил в палату Шейлы, не желая оставлять ее одну.

     Поженились, думал он. Мы поженились. Надо надеяться, он поступил правильно.

     Один взгляд на Шейлу избавил его от всех запоздалых сомнений. Она выглядит такой беззащитной... Она нуждается в нем. Ребенок нуждается в нем.

     Все будет хорошо.

     Слейд взял ее руку в свою и крепко сжал.

     — Сейчас придет доктор Келли.

     Шейле казалось, что она прокусила себе нижнюю губу. В тумане жаркой испепеляющей боли она замотала головой.

     — Он не успеет. — О Господи, снова начинается. — Слейд, приведи медсестру.

     — Но она ищет...

     Времени на разговоры не было. Держась за боковые поручни и тяжело дыша, Шейла подтянулась в сидячее положение.

     Слейд уставился на нее.

     — Что ты?..

     Она перестала задыхаться и начала тужиться. Гортанный стон вырвался неизвестно откуда, ее губы были плотно сжаты.

     — Господи, Шейла, ты рожаешь!..

     Получив передышку, она сделала вдох и откинула голову.

     — Как ты догадался?

     В растерянности он опустил боковой поручень и подался к ней.

     — Что я должен делать?

     — Держи меня за плечи.

     Пока Слейд забирался на кровать за ее спиной, Шейла приготовилась снова тужиться.

     Она смутно различила, как открылась и закрылась дверь, вокруг кровати засуетились люди. Она начала размеренно дышать, внушая себе, что это поможет.

     — Господи, Шейла, ты всегда торопишься. — Доктор Джеймс Келли, высокий и худой, с притворной укоризной вздохнул и улыбнулся. — Когда я осматривал тебя несколько минут назад, ты была только на полпути.

     Шейла знала себя лучше. Она взглянула на акушера дикими глазами.

     — В конце пути, Джим. В конце.

     Джим похлопал ее по плечу, успокаивая.

     — Не волнуйся, Шейла.

     Только ли дружба между ними, подумал Слейд и тут же упрекнул себя: дурацкий момент он выбрал для ревности. Но это лишь доказывало, что он поступил правильно, сделав то, что сделал.

     — Я не волнуюсь. — Вот только долго ли она сможет выдержать? — Слейд...

     Ей необходимо было держаться за что-то, за кого-то. Только сейчас она поняла, какой одинокой чувствовала себя всю беременность. До сих пор она справлялась, но одиночество на последнем этапе казалось невыносимым. Не помогало и то, что она точно представляла себе этот этап. Знание не защищало от одиночества и страха.

     Боль то и дело стеной преграждала путь.

     Слейд прижал бы ее к себе, если бы смог.

     — Я здесь, Шейла. Я здесь. — Он взглянул на врача, поднявшего простыню и оценивающего состояние Шейлы. — Что я должен делать?

     Еще есть время, подумал Джим, опуская простыню. Но очень мало. Он дал знак медсестре начинать приготовления в родильной палате.

     — Для начала можете сказать, кто вы такой.

     Нашел время для знакомства.

     — Мой муж, — задыхаясь, ответила Шейла.

     Для коллеги это оказалось новостью.

     — Господи, Шейла, ты умеешь хранить тайну.

     Они подменяли друг друга уже три года, и Джим думал, что знает Шейлу не хуже остального персонала. Все решили, что она выбрала роль одинокой матери. Когда она успела выйти замуж?

     Он внимательно оглядел мужчину рядом с Шейлой.

     — Значит, так, вы муж Шейлы... Хирургические штаны и рубаху вы найдете в раздевалке. Сразу за родильной палатой. — Доктор Келли повернулся к Шейле: — Пора, Шейла. Ребенок вот-вот появится.

     Тоже мне новости, подумала Шейла, будто она этого не знает.

     — Поспешите.

     — Мы постараемся. Остальное зависит от тебя, — крикнул Джим из коридора.

     Шейла взглянула на Слейда.

     — Веселенькое возвращение, а?

     Слейд смахнул капли пота с ее лба. Его захлестнула нежность. Да, подумал он, я поступил правильно.

     — Вряд ли когда-нибудь забудется. Я дома меньше суток, а уже получил жену и ребенка. Не думаю, что когда-либо смогу побить этот рекорд.

     Он сжал ее руку и, наклонившись, легко коснулся губами ее губ. В глазах у Шейлы мелькнул вопрос.

     — Так полагается, — прошептал он, вспомнив слова священника. — Вот теперь мы поженились.

     Она не поняла.

     — А если бы ты не поцеловал меня, мы бы не поженились?

     Он улыбнулся, лаская ее взглядом.

     — Не-а.

     Странный, странный мужчина.

     — А если бы я не ответила на поцелуй?

     — Слишком поздно. Ты ответила. — Он подмигнул ей, снова сжав влажную ладонь. — Увидимся через пару минут, миссис Гарретт.

     Он поспешно вышел, оставив ее в полной уверенности, что это случится гораздо раньше.

     — Рейчел, — тихо позвала Шейла, не видя рядом медсестры. Ирония судьбы. Сколько раз Рейчел помогала ей принимать новорожденных! Теперь она снова будет помогать, но дело приняло другой оборот.

     — Да, доктор Поллак.

     Это не был вопрос. Рейчел поняла, о чем ее просят. Она вывезла каталку в коридор и, поняв, что приближается новая схватка, сочувственно подмигнула. Родильная палата была всего через две двери.

     Я не буду кричать, поклялась себе Шейла. Что бы ни случилось, как бы ни хотелось, я не буду кричать.

     — Если я оторву тебе руку, Рейчел, то не нарочно.

     Рейчел втолкнула каталку в родильную палату.

     — Я знаю. Все будет прекрасно.

     Шейла попыталась улыбнуться, но лицо не хотело подчиняться.

     — Забавно, я говорила эти же слова бессчетному числу рожениц. Интересно, они тоже мне не верили?

     Рейчел рассмеялась.

     — Держу пари, они все вам верили. Вы слишком хороший врач, чтобы лгать. — Пристроив каталку на место, она отошла. — Я сейчас вернусь.

     Оставшись на мгновение одна, Шейла уставилась на огромную лампу прямо над головой. Сколько раз она была в этой самой комнате, но совсем в другой роли! Под новым углом зрения все казалось совсем иным. Не вела ли она себя слишком самоуверенно с пациентками? Не хотелось ли им ударить ее за бодрый вид?

     Мысленно она извинилась перед каждой из них.

     Слейд, одетый в зеленый хирургический костюм, вдруг оказался рядом и обхватил ладонью ее сжатый кулак.

     — Все будет замечательно, — пообещал он.

     Умом она это понимала, но трудно было сосредоточиться при такой боли.