Триш Мори - Все очень просто Страница 11

Он наклонил голову и нахмурился:

— А почему ты спрашиваешь?

Она стряхнула ремни рюкзака с плеч, и тот рухнул на пол. Тина набралась уверенности и произнесла с неискренней улыбкой:

— Мы будем опозорены, если нас прервут.

— М-да? — спросил Лука, как будто ему было все равно.

В какой-то момент Тина чуть не запаниковала. Может, сбежать? Столько времени прошло с ее последнего секса… Столько лет с той последней незабываемой ночи с Лукой… Она так неумела в искусстве соблазнения, так неискусна.

Тина прикоснулась пальцем к застежке куртки, поиграла с ней немного, чуть-чуть расстегивая. Она была увлечена подобной игрой и не стеснялась это показывать. Убедившись, что Лука за ней наблюдает, Тина произнесла:

— Тебе не кажется, что здесь слишком жарко?

— Я могу открыть окно, — сказал Лука осторожно, не спуская взгляда с ее пальцев.

— Все в порядке, — сказала она, внезапно почувствовав прилив сил, медленно расстегивая кофту, нежно оголяя плечи, будто это делала не она, а любовник за ее спиной, медленно потянула молнию вниз, снимая кофту с плеч. — Наверное, жарко лишь мне.

— Почему ты здесь? — Обычно бархатный голос Луки звучал холодно.

Тина улыбнулась и сняла сандалии, проклиная при этом свою неуклюжесть.

— Ты предложил мне должность, — сказала она.

Она потянула за свободный край майки, ожидая момента, когда все его внимание будет безраздельно сосредоточено на ней. Удостоверившись в этом, Тина сняла майку через голову, позволяя волосам свободно упасть на обнаженные плечи. Затем она положила руки на ремень джинсов, показывая ему груди, спрятанные за белым бюстгальтером. Это был, наверное, самый простой и скучный бюстгальтер из тех, которые Лука когда-либо видел, но другого у нее не было, да и слишком поздно беспокоиться о нижнем белье. Кроме того, судя по взгляду Луки, он едва ли вообще заметил бюстгальтер.

Этот взгляд придал ей мужество обнажить тело, которое никто не видел в течение трех долгих лет. Она затаила дыхание, когда кожа ремня проскользнула через пряжку, и расстегнула пуговицу на джинсах.

— Я принимаю предложение.

Тина расстегнула молнию, покачивая бедрами, чтобы помочь стянуть джинсы, и наклонилась вперед настолько, чтобы он видел ложбинку между ее грудями. Лука не выглядел больше расслабленным. Он внимательно наблюдал.

— Да. Я подумала еще кое о чем, — сказала Тина.

— О чем же? — прохрипел Лука, не отводя взгляда.

— Об условиях.

Был ли это стон или рычание? Не имело значения. Звук говорил о том, что все идет по плану.

— Скажи сама, — потребовал он.

— Как долго я должна быть твоей любовницей? Ты не сообщил.

— Я не думал об этом. Сколько понадобится…

— Я думала, месяц.

— Месяц? Месяца будет более чем достаточно.

Тина положила руки на бедра. Она посмотрела на него, чувствуя, как сила его желания усиливает гнев, преследующий ее с того самого звонка от Лили. Гнев, подобный вулкану.

«Ты редкий ублюдок, — думала она. — Решил, что все будет по-твоему».

— И ты никогда больше не свяжешься с моим отцом и не будешь ему угрожать. Никогда больше!

— Никогда, — кивнул Лука.

Это не просто хорошо, чтобы быть правдой. Это прекрасно!

— У тебя такой замечательный, большой письменный стол, Лука. — Тина коснулась его, развернулась, открывая вид со спины на то, как она медленно снимает джинсы вместе с нижним бельем. Она бросила на Луку взгляд через плечо: — Было бы стыдно использовать этот стол только для работы, тебе не кажется?

— Я думаю, — сказал Лука, расстегивая пуговицы на своей рубашке и снимая ее, — тебе нужна помощь.

Глава 6

Самоконтроль. То, чем Лука гордился. Он был терпелив. У него были стальные нервы. У него был полный контроль над своей жизнью и своим миром. И ему это нравилось. Это было правильно.

Но сейчас, при взгляде на медовые волосы и янтарные глаза этой кокетки из Австралии, исполнявшей стриптиз в его кабинете, он терял этот самоконтроль.

«Поскорей бы она сняла свои дурацкие джинсы!»

Тина рассмеялась, когда Лука взял ее на руки. Этот смех опьянил его. Он направился к столу, смел с него бумаги, ручки, телефон на пол и посадил Тину. Затем сорвал с нее джинсы, сорвал бюстгальтер. И остановился на секунду. Тина сидела на столе полностью голая, а он стоял между ее раздвинутых ног. Картина была слишком впечатляющая, чтобы не было желания рассмотреть все более внимательно.

Она перестала смеяться, лишь тяжело дышала. Лука расстегнул ремень и снял брюки.

— Я ненавижу тебя, — сказала Тина.

Это было хорошо. Ненависть придаст ее услугам особый вкус. А потом он бросит ее, и она сможет ненавидеть его еще больше.

— Отлично, — сказал Лука, открыв ящик стола. Найдя нужное, он разорвал упаковку зубами и надел презерватив.

— Я так рад, что мы понимаем друг друга, — сказал он и вошел в нее.

Тина вскрикнула, спина ее выгнулась, и она закрыла глаза, словно не желая его видеть.

«Я определенно недооценил силу ее ненависти», — подумал Лука, двигаясь вперед и назад внутри ее и чувствуя протест ее мышц.

Теперь ее глаза были широко раскрыты, она была смущена, растеряна и, кажется, желала большего.

Тине не нужна была его помощь, чтобы поймать нужный ритм. Она, возможно, и выглядела ошеломленной несколькими минутами раньше, но теперь увеличивала скорость, меняла ее, целовала его в шею, кусала, и каждый ее укус был невероятно приятен. Тина вела себя как дикая кошка, похотливая, разнузданная. И это было все, о чем он мог думать, пока она использовала свое тело в этой игре против него. Вскоре все признаки его контроля над ситуацией исчезли, и Лука взорвался внутри ее. Но он не остановился, он дал испытать то же самое и Тине.

Задыхающуюся и потную, он взял ее на руки, отнес в свою спальню, неловко откинул одеяло и уложил на кровать. Она закрыла глаза и тихо задышала в подушку.

«Без слез, — думал он, — без взаимных обвинений? Хорошо, что все именно так. Но она же ненавидит меня!»

Лука улыбнулся и направился в ванную, уже планируя следующий раунд. Он придумывал более приятные способы, как провести следующую ночь. Эта первая связь была такой быстрой и яростной! Он уже предвкушал удовольствие, которое они получат в следующий раз.

Его потрясли увиденные в зеркале собственные шея и плечи — все в ярко-красных следах от ее зубов. Он улыбался, поглаживая кожу, где она оставила свою метку. Лука помнил, как Тина кусала его… Он испытал такой экстаз… Она была настоящей тигрицей, дикой и необузданной, неожиданной, как и ее сегодняшний внезапный визит.