Ева и змей-искуситель - Анфиса Ширшова Страница 11

в зеркале, выйдя из душа. Зачем-то прикасалась пальцами к губам, вспоминая, как жадно Пашка меня целовал. Внутри меня боролись два чувства: обида и желание. С одной стороны, мне казалось, что Пашка, не испытывая ко мне особых чувств, просто пользуется мной, почуяв, что я не прочь с ним целоваться и даже зайти дальше. А с другой стороны, хотелось плюнуть на все эти мысли и просто отдаться ему, не думая о последствиях. Скорее всего, друга я потеряю. Из-за недолгого удовольствия. А может быть, уже потеряла.

Я надела пижамные топ и шорты, хотела упасть в кровать и посмотреть какой-нибудь дурацкий фильм, но в дверь постучали. Я почему-то испугалась. Кого могло принести в одиннадцать вечера? Может, это брат?

Заглянув в глазок, я чуть не вскрикнула. Пашка! Он стоял, засунув руки в карманы спортивных штанов и переминался с ноги на ногу. Боже, почему он так хорош?! Следовало признать, что красавчик Родион почему-то не вызывал у меня таких бурных эмоций.

– Ева, открывай, – позвал он.

– Зачем? – задала я глупый вопрос из-за двери.

Пашка тихо засмеялся, а от звука его голоса в груди снова что-то заскреблось, я даже машинально почесала кожу, но лучше не стало. Зато стало ясно, что и дальше прятаться за дверью просто глупо, поэтому я ее открыла и отступила назад, глядя, как Павел заходит в прихожую.

Как только он снял обувь и приблизился ко мне, я поняла, что желание сегодня явно победит, положив обиду на лопатки.

– Ева, я не уйду. Я безумно тебя хочу, – тихо сказал Пашка, заглядывая мне в глаза и осторожно прижимая к стене. Он наклонил голову и уткнулся лицом мне в волосы, медленно проводя пальцами по моей спине. По коже побежали мурашки, а мои руки скользнули под его футболку. Пашка судорожно выдохнул, я подняла голову, хотела что-то сказать, но он начал меня целовать, медленно, глубоко и так чувственно, что я не удержала тихий стон, после которого Пашка резко подхватил меня и понес на кровать.

Ночью мы мало спали, неустанно даря друг другу невероятное удовольствие. И пусть эту цену мы заплатили за нашу наверняка потерянную дружбу, в тот момент я ни о чем не жалела. Нет, вру. Жалела о том, что мы упустили так много времени. Пашка остался у меня до утра, а я и не думала протестовать. Было очень приятно засыпать в его крепких объятиях.

Немного омрачили мое состояние сообщения от Родиона, которые Пашка заметил, но не стал ничего спрашивать. Не знаю, хорошо это или плохо. Я тоже не посчитала нужным отчитываться, Родиону не ответила, выключив звук телефона. Однако завтра мне предстояло с ним встретиться на выставке картин, которая торжественно открывалась в эти выходные для всех желающих.

Проснулась я раньше Пашки, некоторое время рассматривала его, ощущая в груди тепло и радостный стук сердца, которое, казалось, ликовало, что мы, наконец, перестали валять дурака. И хоть я до сих пор боялась признать, но в глубине души понимала, что влюбилась. И, наверное, давно, просто старательно делала вид, что Пашка мне только хороший друг.

Даже во сне он держал меня за руку, я осторожно отстранилась, любуясь его длинными пальцами и мускулистыми руками. Все в нем казалось мне прекрасным. Так, пора бы принять душ и попытаться поставить мозги на место, а то они явно куда-то поехали.

Я привела себя в порядок, приготовила простой завтрак и посмотрела на часы. Почти десять утра, мне нужно идти. Пашку будить не стала. Оделась, оставила завтрак на столе в кухне и быстро вышла. Хотела было оставить записку, но не решилась, показалось глупым. Если что, Павел мне позвонит. Я прошла в соседний подъезд, где жил Костик, постучала и стала ждать, пока брат откроет. Он уже был одет, мы вышли из дома и направились к своим машинам. Однако я не учла внимательность Костика, который умудрился заметить внедорожник Пашки.

Брат остановился, выпучил глаза и почесал за оттопыренным ухом.

– Чего встал? – пробурчала я.

– Это же Пашкина тачка? – уточнил он, кажется, начиная что-то понимать. – Точно его! Погоди, он что, у тебя? Вы что, вы…

Я хмыкнула. Ну вот мы и попались. Хотя я и не торопилась афишировать эту новость, нам бы с Пашкой самим разобраться с тем, что между нами происходит.

– Да, мы переспали, – пришлось сознаться мне.

– И давно? – ухмыльнулся братец.

– Не особенно.

– А я ведь видел, что никакой он тебе не друг! – почему-то возликовал Костя. – Я же замечал, как он на тебя смотрит! Еще удивлялся, чего это ты, дуреха, его в друзья записала.

– Мы действительно друзья, – возмутилась я. – Или были друзьями. Короче, Костик, я сама пока ничего не могу сказать. Не доставай.

– А знаешь, я рад. Пашка хороший парень. Подожди, а как же Родион?

Я выпучила глаза.

– Причем тут Демин?

– Ну как же, он у меня все про тебя выспрашивал, как ты, что ты, есть ли парень… По-моему, он настроен решительно.

– Какого черта ты ему вообще что-то про меня рассказывал? – возмутилась я, хотя совсем недавно была не прочь рассмотреть Родиона на роль любовника. В свое оправдание скажу, что это было вызвано тоской и неопределенностью с Павлом. Правда, эта неопределенность до сих пор сохранялась, ведь мы так и не поговорили.

– Ну… не думал, что это тайна. Тем более, ты сама говорила, что парня у тебя нет. А Родион вроде неплохой мужик. Опять же богатый…

– Не замечала за тобой меркантильности, – подняла я бровь. – Ладно, с Родионом у нас ничего нет, мало ли что он хотел.

Знала бы я, как была неправа, когда отмахнулась от слов брата. А впрочем, мы оба не знали, что он за человек, и что от него ждать.

Мы с братом, наконец, приехали к месту проведения выставки. Следовало уладить некоторые организационные моменты. Конечно, не только брат выставлял свои работы, многие местные художники присоединились к мероприятию, некоторые полотна мне очень понравились, я подумала, что они непременно будут пользоваться спросом. В центре висело и мое полотно. Я подошла к своей картине с каким-то странным чувством. Почему-то стало немного тревожно. На серо-голубом фоне была изображена девушка с длинными темными волосами. Обнаженная, она лежала на спине, волосы черными волнами струились по обе стороны от ее лица, глаза в обрамлении темных густых ресниц закрыты, губы расслаблены, одной рукой она прикрывала грудь, но правый сосок немного виднелся из-под прикрывающего его локтя, левая рука спокойно лежит вдоль тела, а ноги немного согнуты в коленях. Нижнюю часть тела девушки до колен прикрывает изумрудного цвета платок. Мне очень нравилась моя картина, это была я и не совсем я одновременно. Наверное, я запечатлела именно тот