Энджел Фогг - Превратности любви Страница 11

– Какой бы скромной ни была церемония, это настоящий праздник. Но вам не о чем беспокоиться, я гарантирую вам блестящий успех. – Яркий ноготок листал страницы каталога. – Выбирайте. Мы же с вами понимаем друг друга, не так ли? – с очаровательным акцентом говорила Вивьен.

Линн захватила журналы и к трем часам дня приехала в больницу. Только они с Пейж начали обсуждать фасон, ткань, цветы и прочее, как вдруг в палату вошел Костакидас.

Следующие полчаса стали, пожалуй, самыми длинными в ее жизни. Она едва сознавала, что говорит, отвечала невпопад, каждый раз наталкиваясь на насмешливый взгляд его темных глаз. Скоро они увидели, что Пейж устала, и начали прощаться.

Димитр и Линн вышли на стоянку. Она открыла дверцу «мерседеса», он остановился рядом.

– Ты едешь домой?

Вопрос вызвал в ней протест. Как бы не так!

– Нет. Я хочу еще кое-что сделать до закрытия магазинов.

Девушка села за руль. Димитр не дал ей захлопнуть дверцу.

– Учти, Элени ждет нас к ужину, – напомнил он.

Линн затошнило от перспективы совместного домашнего ужина. Она выразительно глянула на Костакидаса и молча включила зажигание. Он закрыл дверцу машины. Линн сразу стало легче. Выезжая со стоянки, она видела, как Димитр сел в «ягуар» и последовал за нею к шоссе.

Когда же он оставит меня в покое? И куда же, черт побери, девать эти два часа, сокрушалась Линн. Больше всего ей хотелось приехать домой, искупаться, отдохнуть и поесть. Вдруг она вспомнила, что с самого утра не ела.

В центр города тащиться не хотелось, поэтому Линн снова заглянула в салон к Вивьен, взяла еще несколько журналов, потом зашла в какое-то кафе, заказала салат и кофе и твердо решила расслабиться. Полчаса она пребывала в спокойствии: листала каталоги, пила кофе, поглядывала в окно. Однако дальнейшее пребывание в стенах кафе не сулило ничего хорошего, так как ее одиночество было замечено двумя парнями, которые явно намеревались проверить на ней силу своего мужского обаяния. Линн быстро собралась и завернула в шикарный галантерейный магазин, где зачем-то купила шелковый пеньюар кремового цвета; потом ей вздумалось вторично за этот день зайти в парикмахерскую. Она решительно изменила прическу. Теперь ее волосы были затянуты в гладкий узел.

Выходя из салона, Линн была довольна своим видом. Если бы только не испытания – несколько километров пути, клиника и Костакидас.

Но «ягуара» на больничной стоянке не было. С чувством облегчения Линн прошла через двор, миновала пустой холл, лестницу и чуть не ахнула, подойдя к дверям палаты: возле Пейж сидел Димитр.

При ее появлении он немедленно встал, приветливо улыбнулся, хотя взгляд его темных глаз был для нее непонятен и загадочен.

– Меня подвез Джордж. – Димитр заметил удивление девушки.

Линн подбежала к матери, устроилась подле нее. Димитр тоже подошел к ним и стал так близко, что она уловила запах его волос и лосьона. И вновь он держал ее за плечи, и вновь отчаянно колотилось ее сердце.

Целый час длилось для Линн это изнурительное представление. Ей тяжело давался бодрый голос, улыбки, притворный интерес к предстоящему бракосочетанию.

– Итак, ровно через неделю, в полдень, – объявил Димитр. – Уже есть договоренность со священником, заказано угощение, цветы, шампанское, разосланы приглашения. Торжество состоится в нашем парке.

Ну все, этот вал уже не остановить, тоскливо подумала Линн.

– Медовый месяц придется ограничить недельным отпуском в одном из пригородных отелей. Бизнес держит меня, – с сожалением добавил он. На самом деле причина была в другом – они боялись оставлять Пейж. Все трое это понимали, но Пейж все же сказала:

– Вы должны поехать в Грецию. Там такая красота на островах! Я помню, мы с Янисом… – Она замолчала и улыбнулась счастливо.

– Мы тоже обязательно съездим туда. Обещаю, – мягко заверил ее Димитр и коснулся губами впавшего виска. – Ты устала. Пора отдыхать, а?

Линн ласково попрощалась с матерью, затем последовала за Димитром на стоянку, уступив ему место за рулем «мерседеса». Дорога к дому закала всего несколько минут и тут, в полутьме просторного гаража, Линн ощутила, что узел на шее затягивается все туже.

– Аперитив? – предложил он.

Девушка ответила не сразу. Ранний завтрак, летний салат днем… а теперь алкоголь на пустой желудок? Верх безрассудства! Хотя, возможно, небольшая доза и придаст ей смелости. Ведь впереди ужин и бесконечный вечер.

– Да, пожалуй, белого вина!

Вот так, подбодрила она себя, решительность и естественность – мои обычные козыри.

Терпкий вкус ледяного «Шардонэ» явно разогнал ее кровь, напряжение заметно спало.

– Какую тему для разговора ты предпочитаешь? – беспечно поинтересовалась Линн, спокойно выдерживая его оценивающий пытливый взгляд. Он медлил с ответом.

– Предлагаешь потренироваться в беседах на увлеченные темы?

– Почему бы и нет? – пожала плечами Линн, не реагируя на его шутливый тон.

– Пожалуй, подойдет любая тема, если, конечно, она не будет касаться предстоящего бракосочетания. – Теперь его голос звучал жестко, – Или моих способностей удовлетворить тебя в постели, – добавил он безжалостно. – Кстати, позволь поинтересоваться, как ты намерена оценивать мою… работу?

Линн ощутила в желудке судорожный спазм. Нервы? Или вино? Смущение и гнев увлекли девушку за собой. И она мечтала об атаке?

– Мне есть с чем сравнивать.

– И с кем. Мужчины обычно переоценивают себя.

Действительно, «опыт» у Линн был. Тогда она увлеклась всерьез, но кончилось все печально. В последний момент она запаниковала… а он только посмеялся, не стал ни уговаривать, ни настаивать. Те горькие, обидные слова она помнит до сих пор. Впрочем, Костакидасу об этом не следует знать.

– Неужели? Возможно, мне удастся изменить это мнение.

Его бархатный голос был опасен, как остро заточенный клинок.

Линн сделала вид, что обдумывает его реплику.

– Все возможно, – наконец молвила она, проклиная себя за то, что ввязалась в опасную и глупую игру. – Хотя, если честно, ты не возбуждаешь меня. – Сказала и тут же испугалась: Димитр Костакидас не из тех мужчин, с кем можно флиртовать, играя словами. Он опасен, как взрывчатка в руках подростка. – Что, ужин ждет? – как можно спокойнее спросила она, хотя невозмутимый тон в этот момент не соответствовал ее душевной буре. – Элени приготовила мусаку. Ее коронный номер. Не стоит огорчать старушку.

Вид праздничного стола вызвал у Линн чувства умиления и благодарности. Элени расстаралась! Белоснежная хрустящая скатерть, фамильное серебро, хрустальные рюмки и фужеры, дорогой фарфор, горящие свечи, цветы – все кричало о значительности сегодняшней трапезы. Обернутая крахмальной салфеткой бутылка шампанского покоилась во льду, а на тарелке, предназначенной для Линн, красовалась дивная алая роза.