Лилиан Дарси - Любовь в викторианском стиле Страница 12

Сили кивнула Нику, но его ответ не удовлетворил ее.

Кливленд. Вспышки телекамер. Ребенок Ника. Во всем этом чувствовалась какая-то связь. Сесилии казалось, что разгадка где-то поблизости, нужно только повернуть за ближайший поворот. Но что ждет ее там? Может быть, безопаснее забыть обо всем этом?

Сили сделала еще один глоток вина и пожалела о том, что не взяла себе содовой или апельсинового сока. Официанты разносили на подносах закуски, но они почему-то упорно не замечали ее, и Сесилия опасалась, что на голодный желудок вино очень скоро ударит ей в голову. Она перестала доверять себе. Во многом. Она не верила в свой профессионализм, считала, что утратила способность контролировать собственные поступки. Это означало, что ей необходимо искать новые способы самозащиты.

Портниха из сна дала ей понять в завуалированной, иносказательной форме, что ребенок Ника находится здесь, в Кливленде. Сили не знала, что делать с этим фактом.

«Ничего не делай», — говорил ей разум.

Разум победил. По крайней мере, пока.

— Ребенок выглядит странно, не правда ли? — неожиданно сказал Ник.

Сили понадобилось некоторое время, чтобы понять, о каком ребенке говорит Ник. О том, чье существование он отрицает, или о том, что стоит перед ними? Младенец был вырезан из мрамора. Контуры его фигуры были мягкими, но скульптор эпохи Возрождения придал ему пропорции взрослого человека, а не ребенка.

— И тем не менее мне нравятся эти классические скульптуры, — ответила Сесилия. — Они стилизованы и формальны, с традиционными позами, но, если мы посмотрим на их глаза и губы, то увидим себя, наши эмоции.

Хотя в залах было много бдительных музейных смотрителей, Сесилия отважилась и прикоснулась к каменному изображению ребенка. Скульптура Мадонны и младенца была такой великолепной, что Сили почти не сомневалась в том, что камень будет теплым. Когда она прикоснулась к скульптуре, иллюзия растаяла. Мрамор был холодным.

— Я думаю, ты права, — сказал Ник. — Женщина, которая позировала для этой скульптуры, была такой же, как мы, хотя жила пять столетий назад.

Они говорили о множестве вещей, склонив головы, чтобы слышать друг друга среди гомона людей, и вдруг Сили обнаружила, что ее бокал с вином опустел, а люди постепенно начали расходиться. Но они не заметили этого, так интересно им было вместе.

— Тебе еще нужно поговорить со многими людьми, — напомнила Сесилия тоном профессионального секретаря.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал Ник. Ему не нужно было больше стоять так близко к Сили, но он не спешил отдаляться от нее. — Мы уже сделали все, что от нас требовалось.

— Твоя речь была убедительной. — Сесилия прикоснулась к его рукаву и почувствовала, как его пальцы дотронулись до ее запястья. Они оба тут же отдернули руки, но ощущение от прикосновения оставалось. — Ты внес некоторые добавления в нее уже после того, как я отпечатала первоначальный вариант.

— Спасибо, но это были так, эмоции. Я и не рассчитывал на то, что они произведут на тебя такое большое впечатление.

— И тем не менее эти добавления сделали твою речь намного ярче и живее.

— Я попрощаюсь кое с кем, и мы пойдем. — Ник положил руку Сесилии на талию, но потом отошел. — Встретимся у выхода. Договорились? — спросил он.

Ник присоединился к ней через несколько минут. Сесилия была счастлива оттого, что нет больше толпы народа, вспышек телекамер, что наконец- то они остались одни.

Я не должна думать о нем так, сказала себе Сили. Я это точно знаю.

Но она думала о нем всю дорогу до гостиницы в лимузине, потом в лифте, потом когда долго шла по длинному коридору в гостинице. Ник остановился рядом с ней. Когда Сили открыла свою дамскую сумочку и стала искать пластиковую карту-ключ, она уже знала, что их сейчас обоих ждет.

— Ты всегда готовишь ключи заранее, Сили, — мягко сказал Ник.

— Я… я сегодня забыла, — пробормотала Сили.

— Почему?

— Потому что я… я… — Сесилия беспомощно шарила внутри своей атласной черной сумочки. Ник подошел ближе. — Потому что…

— Тебе не нужно ничего говорить, — сказал он ей.

— Я устала. Я чувствую, будто что-то происходит, но…

— Не говори ничего. Не нужно. Просто позволь мне сделать это. Позволь мне пройти через это.

Ник нежно прикоснулся к ее плечу, обнял ее за талию и привлек к себе. Ее рука, державшая блестящую черную сумочку, безвольно упала вниз. Ник поцеловал ее. Медленно, нежно и страстно.

Закрыв глаза, Сесилия отдалась наслаждению. Никогда в жизни она ничего так не хотела, как этого поцелуя. Когда Ник обнял ее и прикоснулся к ней губами, ей показалось, что вся вселенная затаила дыхание.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

За всю свою жизнь Ник поцеловал не так уж много женщин, и лишь с двумя пошел дальше этого. Он всегда был очень осторожен в своих связях.

Целуя Сили, он поначалу даже не мог понять, почему этого поцелуя не было в его планах. У Сесилии нет ни мужа, ни жениха, ни друга. На ее рабочем столе не стояла фотография в красивой рамочке. У нее не было финансовых интересов в конкурирующей ресторанной корпорации. К тому же так приятно обнимать и целовать ее.

Сесилия вызывала в Нике сильные чувства. От нее исходил запах свежих цветов. Ее губы такое теплые и сладкие, а тело — гибкое. Нику нравились ее вздохи и стоны. Сесилия вцепилась в сорочку Ника и издала какой-то странный звук. Что он означает?

Протест.

Это был протест.

Сесилия пыталась сказать ему, что она не хочет этого, хотя все ее тело говорило об обратном.

Сесилия обхватила ладонями лицо Ника и попробовала освободиться. Их губы разъединились.

— Я не думаю, что мы поступаем правильно. Ник, — прошептала Сили. Она откинула ему волосы со лба, нежно провела ладонью по его щеке, еще раз осторожно поцеловала в губы.

Ник долго не сможет забыть этого.

— Стоит ли разрушать наш успешный профессиональный тандем? — прошептала Сесилия.

Ник знал, что она права.

— Не стоит, — грустно согласился он.

В голову Нику пришла сумасшедшая мысль о том, что, поцеловав Сесилию, он сможет избавиться от тех непонятных чувств, которые недавно стал испытывать к ней, и тогда их деловые отношения снова станут спокойными. Но когда Ник прикоснулся к ее губам, он забыл обо всем.

— Ты стоишь под дверью моего номера, — сказала Сесилия. — Уже за полночь. Я не хотела останавливать этот…

— Но я шел все дальше и дальше, — закончил Ник за нее. — Я не оставил тебе выбора.

— Да, так будет лучше для нас обоих. — Она снова провела ладонью по его щеке, будто извинялась. Ник понимал, что с его стороны было бы нечестно возлагать ответственность за их отношения только на одну Сесилию.