Мейси Эйтс - Искушение для принцессы Страница 13

– И это так легко для тебя? И ты планируешь продолжать жить дальше так, как будто нас с Лукой нет в твоей жизни?

Родригес замолчал, мускулы его лица дернулись.

– Планировал. Но ты, кажется, решительно настроена сделать это невозможным, – резко ответил Родригес, не сводя с нее глаз.

– Что это значит? От меня ожидается извинение? – спросила Карлотта, скрестив руки перед грудью.

– Нет, принцесса, не извинение.

Родригес остановился в нескольких дюймах от нее и затем прислонил ладонь к стене. По выражению его глаз Карлотта поняла, что сейчас последует. Он вот-вот схватит ее и поцелует…

Сердце билось так, словно вот-вот выскочит из груди, а от учащенного пульса кружилась голова. Чувство предвкушения переполняло ее. Но Родригес медлил.

Он протянул руку и нежно провел пальцем по линии подбородка Карлотты, потом медленным и чувственным движением – дальше, к уху. Затем пальцы скользнули ниже, к шее, потом мимо ключицы и остановились у возвышения груди.

Карлотта и Родригес смотрели друг на друга, и взгляд его темных глаз еще больше возбуждал ее. Как же быстро ее тело реагировало на желания!

Карлотта никогда не относилась к категории страстных и быстро доступных девушек. Но те несколько прикосновений заменили получасовую прелюдию, не давая ей времени опомниться. Она находилась в состоянии беспомощности, полностью поглощенная сумасшедшим сексуальным желанием. Она хотела только одного – чтобы Родригес был еще ближе, прижал ее к стене всем своим мощным телом…

Внезапно Карлотта первая сделала движение, потянувшись к его губам, и их губы соприкоснулись. И в этот момент в ней вспыхнула страсть, жгучее желание завладело ею.

Родригес поцеловал ее жадно, а она ответила страстно, как будто его поцелуй был необходим ей как воздух.

Он держался одной рукой за стену, а другой скользил по ее спине все ниже и ниже…

Когда их губы разомкнулись, стон отчаяния вырвался из груди Карлотты. Родригес тяжело дышал.

– Такое… – сказал он хриплым голосом, – не оставит никого безразличным.

Желудок Карлотты сжался, но на этот раз не от удовольствия. От ненависти – ему так легко удавалось разрушать все ее барьеры, оставляя ее полностью уязвимой, возрождая в ней огненную страсть, которую она долго и тщательно старалась прятать в самых затаенных уголках своей души!

Неужели она ничему не научилась? Да, Родригес скоро станет ее мужем, но он будет ей таким же верным, как и Габриель по отношению к своей жене. Как супруга Родригеса она не только останется в стороне, но на нее еще будет возложено воспитание детей, домашние обязанности и семья, пока он будет где-то развлекаться.

Не потому ли жена Габриеля прощала все своему мужу? Ведь и тело, и душа принадлежали ему…

И теперь ее саму ждет участь жены Габриеля?

– Уверена, ты говоришь это всем своим женщинам, – отметила она, потом отвернулась и ушла. Прочь от него. Прочь от соблазна.

– Ты шутишь? Вечеринка по поводу дня рождения? – Карлотта посмотрела на Родригеса.

После той конференции и поцелуя в холле Карлотта держалась от него на расстоянии. Они, конечно, виделись, разговаривали, и все-таки большую часть этих двух недель она посвятила Луке.

Но не раз за совместной трапезой ее взгляд задерживался на Родригесе, и каждую ночь она представляла его в своей постели, а утром – в душе…

Карлотта моргнула, пытаясь сосредоточиться.

– Мероприятие проводится для главы государства, и обычно очень весело. Ну, ты знаешь – фуршет с набиванием желудка.

Родригес проводил во дворце все дни, и необходимо было прилагать немало усилий, чтобы не столкнуться с ним.

В это утро она ходила с Лукой в кино, а потом на пляж и потому чувствовала себя уставшей.

– Почему ты мне говоришь об этом только сейчас?

Родригес рядом с ней всегда выглядел очень спокойным, и это не могло не раздражать ее. Ведь ей самой приходилось вести постоянную внутреннюю борьбу.

– Прости, но я только что получил приглашение, и наше присутствие действительно очень важно.

Она выдохнула:

– Я это знаю. Приемы, визиты… А потом возвращаешься домой, и каждый – в свою спальню. А на следующий день все сначала. Так жили мои родители. Они в этом профессионалы.

– Ты справишься.

– Справлюсь, конечно… но я никогда не мечтала о такой жизни. Я думала…

Родригес уселся напротив Карлотты и внимательно посмотрел на нее:

– У меня нет никаких дел до восьми вечера. Ты можешь продолжать.

– Зачем? – Она насторожилась.

– Разве мне не надо знать? Как-никак, я собираюсь быть твоим мужем.

– Это скучно. Ну хорошо. Я всегда мечтала, как выйду замуж по любви. И между мной и моим мужем будет большая страсть, и каждую ночь мы будем ложиться в одну постель. Мне всегда хотелось вырваться из той пустой дворцовой жизни, в которой я росла.

– И теперь твои мечты разрушены?

Карлотта рассмеялась:

– Они разрушились еще шесть лет назад.

– Из-за беременности?

– Из-за мужчины, от которого я забеременела. Я не люблю называть его отцом Луки. Мой сын никогда его не видел, так какой же он ему отец? Все оказалось простым романтическим увлечением. И то, что мы с тобой делаем, имеет гораздо большее значение.

– Даже если тебе это ненавистно?

Она вздохнула:

– По крайней мере, есть ради чего. Есть вещи важнее, чем… любовь.

– Я не знаю, встречал ли когда-нибудь женщину с такими циничными взглядами на предмет любви.

– Она перед тобой. – Карлотта отвела глаза. – Основная причина, почему я согласилась на замужество, не в покаянии, а в том, чтобы сделать что-то важное. Тайная жизнь в Италии не принесет никакой пользы. И определенно я не задумывалась ни о чем подобном, когда начинала отношения с Габриелем. В жизни есть нечто большее, чем страсть. Например, долг. Вступить в брак, чтобы принести пользу моей стране. Твоей стране. Нельзя преуменьшить выгоду от этого брака. Она гораздо значительнее и более реальна, чем эфемерное чувство любви.

– А сексуальное влечение?

– Это все пустое – не то, ради чего стоит менять свою жизнь.

– Но секс делает жизнь интересной.

– А какой смысл хотеть мужа, который норовит затащить другую женщину в свою постель? – резко спросила она.

– Просто секс. Секс – это не так важно, Карлотта.

Она рассмеялась:

– Секс обошелся мне очень дорого. Но я полагаю, это касается только женщин.

– Наверное. А твои братья? Они девственники?

– Что? Я бы ни за что на свете не спросила их об этом, но с уверенностью могу ответить – конечно нет.

– А твои сестры?

– Я не… думаю. София сейчас замужем, а Наталья… Пресса писала об одном ее увлечении, но оно быстро прошло. – Сестра-близнец Карлотты всегда отличалась смелостью и жаждой жизни. Родители обычно закрывали глаза на ее выходки.