Одри Хэсли - Но я люблю... Страница 13

Кроме кровати, в комнате находились обитые шелком диван и пара кресел, которые стояли у мраморного камина. По соседству, на маленьком лакированном кофейном столике, располагалась ваза со свежими розами. На полу лежал ковер приятного персикового оттенка.

Последним штрихом этого роскошного будуара было стоявшее в углу трюмо с туалетным столиком на гнутых ножках. Здесь тоже чья-то заботливая рука установила хрустальную вазу с розами.

Собственная комната Луси в доме ее матери тоже была выдержана в розовых тонах, но на этом ее сходство с шикарными апартаментами принадлежавшего Маккинли особняка и заканчивалось.

Роберт внес чемодан и положил его на мягкую кремовую скамеечку, стоявшую у подножия кровати.

— Не думаю, что в этой спальне когда-либо приходилось ночевать настоящей королеве, — серьезно ответил он на замечание Луси, — но графини несколько раз останавливались здесь. И леди Мейда Лорейн всегда проводит ночь в этой комнате, когда ей случается бывать в Глазго.

— Леди Мейда Лорейн? — переспросила Луси как бы между прочим, подходя к высокому окну и выглядывая вниз, на небольшой дворик.

— Возможно, вы встретитесь с леди Мейдой во время вашего пребывания здесь. Она часто приезжает, чтобы повидаться с Кении. Леди Мейда — младший и единственный оставшийся в живых ребенок герцога и герцогини Лорейн, земли которых находятся по соседству с поместьем Уэндейл. Ее бедный брат, которому должен был перейти герцогский титул, трагически погиб во время аварии на дороге. Он был лучшим другом милорда Уэндейлского. Мой молодой хозяин питает самые теплые чувства к герцогу и герцогине. А также к леди Мейде. Она очень милая девушка.

Последние слова камердинера подсказали Луси, что тот как будто пытается намекнуть ей на что-то. Отвернувшись от окна, она увидела, что Роберт неподвижно стоит рядом с кроватью и в его взгляде сквозит напряженное выражение.

— Через месяц, когда леди Мейде исполнится двадцать один год, они с милордом собираются объявить о помолвке, — медленно произнес он и замолчал, выжидательно глядя на Луси, словно она непременно должна была что-то ответить.

Однако та растерянно молчала. Ее разочарование было слишком велико, что казалось странным, принимая во внимание сложившуюся ситуацию и ее потаенные чувства, которые в действительности являлись не чем иным, как непростительной глупостью. Переживания Луси не были настоящими, она их выдумала. Разве можно девушке ее положения всерьез претендовать на внимание со стороны человека, носящего титул графа Уэндейлского? Она бы только зря растратила свои чувства и напрасно потеряла время. Патрику больше подходит девушка, подобная леди Мейде.

Луси изобразила на лице радостную улыбку, хотя ее сердце больно сжалось.

— Чудесно! — воскликнула она с фальшивым оживлением. — Патрик очень хороший человек, и если леди Мейда действительно так мила, как вы говорите, то они составят прекрасную пару. Я непременно поздравлю ее с предстоящей свадьбой, когда мы познакомимся. Дело в том, что меньше чем через месяц я сама выхожу замуж, Роберт.

К величайшему огорчению Луси, она явственно увидела на лице камердинера облегчение. Это одновременно и разозлило, и озадачило ее. Что он подумал? За кого он ее принимает? Ведь Роберт совершенно не знает ее. Что же заставило его решить, что Луси представляет угрозу для будущего счастья Патрика Маккинли? Разве что старый камердинер невольно подслушал на лестнице происходившую между Луси и его молодым хозяином беседу и сделал неправильные выводы о том, что между ними намечаются интимные отношения?

Значит, этот пожилой джентльмен счел ее отчаянной и развязной девчонкой, имеющей намерение посягнуть на то, что принадлежит другой?

Как бы то ни было, Луси оскорбило мнение Роберта о ней. Сама она твердо знала одно: что бы ни происходило в ее воображении, какие бы соблазнительные образы там ни возникали, она никогда не станет воплощать их в реальность.

Брось, детка, неожиданно прозвучал в ее голове внутренний голос. Граф Уэндейлский может увлечь тебя в постель в считанные секунды, стоит ему только захотеть!

Ну нет, возмущенно засопела Луси. Я не из таких!

Возможно! Но что, если Маккинли именно такой человек? Ты ведь знаешь, каковы они, эти мужчины. Во всяком случае, большинство из них..,

— Прекрасные новости, мисс Луси, — заметил Роберт. — Просто чудесные новости. От всей души желаю вам счастья. А сейчас я оставлю вас, чтобы вы смогли привести себя в порядок. Столовая находится на первом этаже. Когда спуститесь по лестнице, сверните направо и войдите в первую дверь.

Роберт снова чопорно склонил голову и удалился с едва заметной улыбкой на устах. Луси провожала его взглядом до тех пор, пока за ним не закрылась дверь. Затем она сделала нечто странное и неожиданное для себя — присела на краешек кровати и горько расплакалась.

5

— У вас действительно усталый вид, — заметил Патрик Маккинли, принимаясь за третью чашку кофе. — И вы почти ничего не ели.

Луси улыбнулась ему. Они сидели за овальным столом, вокруг которого стояло шесть стульев. Стол был накрыт к завтраку с таким же изяществом, как это было бы сделано для торжественного ужина. На белоснежной льняной скатерти в идеальном порядке располагались серебряные приборы и легкие чашечки тончайшего китайского фарфора, поблескивающие золотым узором.

Столовая была выдержана не в столь официальном стиле, как остальные комнаты особняка. Окна ее выходили во внутренний дворик. Помещение было оформлено в кремовых тонах. Пронизанное льющимися из окон солнечными лучами, оно казалось особенно уютным и приветливым. Жаль только, что у Луси было мрачное настроение.

— Разве вы не голодны? — снова спросил Маккинли.

Луси посмотрела на тарелку с горячим завтраком, состоявшим из яичницы с ветчиной, грибов, обжаренных в гриле, помидоров и зеленого горошка. Она вздохнула и повертела в руке бокал с апельсиновым соком. До сих пор ей удалось проглотить лишь маленький кусочек ветчины и крошечный грибок. Пять ломтиков подсушенного в тостере хлеба, которые Роберт подал на небольшом серебряном подносе, остались нетронутыми. Как и свежезаваренный чай, стоявший перед Луси в чашке.

У нее совершенно пропал аппетит. Она словно повисла в безвоздушном пространстве, испытывая легкое головокружение.

— Кажется, мне нужно немного вздремнуть, — медленно произнесла Луси.

Сон помог бы ей забыться. Когда спишь, не нужно думать. А ей совершенно не хотелось думать о Фреде или о сидящем напротив Маккинли. И уж совсем не хотелось Луси размышлять о леди Мейде Лорейн и ее отношениях с хозяином этого дома.