Дебора Тернер - Золотые глаза любви Страница 14

Алан подошел к ней и стиснул пальцами руку повыше локтя, не позволяя Инессе двинуться с места.

— Вы невероятная женщина, — сказал он, не отводя взгляда от ее глаз.

— Отпустите меня немедленно! — велела Инесса, хотя его прикосновение было ей необычайно приятно.

Алан усмехнулся.

— И не подумаю. Вам не удастся от меня отделаться. Мы еще не закончили разговор.

Инесса открыла было рот, но, прежде чем успела сказать хотя бы слово, Алан продолжил:

— Ладно, я помогу вам.

— Как это мило с вашей стороны, — процедила Инесса, понимая, что сопротивляться бесполезно.

Впервые в жизни она пожалела, что незнакома с приемами самообороны. Ничто не доставило бы ей сейчас большего удовольствия, чем ударить его. Однако она отдавала себе отчет в том, что не имеет ни единого шанса справиться с ним. Итак, она снова проиграла.

— Однажды вы за это ответите. Я вам обещаю, — в ярости прошипела она. — А теперь убирайтесь отсюда.

— Не раньше, чем я заберу все пленки и фотографии.

— Когда я до вас доберусь, вы сядете в тюрьму на много лет.

— Весьма в этом сомневаюсь, — насмешливо сказал Алан. — И если вы не скажете мне, где пленки, я пришлю сюда моих людей, чтобы они обыскали дом.

— Так будет лучше, — отозвалась Инесса. — Они хотя бы будут делать свою работу.

— Вы действительно этого хотите?

Она поколебалась, затем все же ответила:

— Нет.

— Тогда отдайте пленки.

— У меня осталась только одна, — призналась она. — И если вы ее испортите…

— Не испорчу. И мне нужны все фотографии, которые у вас есть. А также ваш фотоаппарат.

— Возьмите их сами, — устало пробормотала Инесса.

Закусив нижнюю губу, она наблюдала, как он взял ее сумку и заглянул внутрь.

— Я, разумеется, верну его вам, — сказал он. — Вдобавок я заберу телефон.

Само собой разумеется… Она была журналисткой и могла передавать информацию по телефону. Аппарат стоял на столике у окна.

— Забирайте! — бросила Инесса. — Делайте что хотите…

Она дождалась, пока он вынет шнур из розетки и возьмет аппарат, затем произнесла:

— Я звоню моей подруге каждое утро. Если я этого не сделаю, она забеспокоится.

— Тогда каждое утро я буду приносить телефон, чтобы вы могли поговорить с ней, — сообщил Алан. — Боюсь, вам придется смириться с тем, что я буду присутствовать при разговорах.

Инесса послала ему холодный взгляд.

— Надеюсь, это вас не обременит.

Внезапно его взгляд стал обеспокоенным.

— У вас идет кровь!

Проследив за его взглядом, Инесса обнаружила, что ее порез вновь начал кровоточить.

— Ерунда.

Но было уже слишком поздно. Он взял Инессу за руку и поцеловал ее пальцы.

Она замерла, ощущая, как мир исчезает, утопая в пробуждающемся желании, едва лишь губы Алана коснулись ее кожи. Усилием воли прогнав наваждение, она попыталась оттолкнуть его свободной рукой. Но он поймал ее за второе запястье и притянул ближе к себе.

Остатки здравого смысла покинули Инессу. Она растворялась в его нежности, позабыв обо всем на свете… Когда он оторвался от ее губ, Инесса неосознанно потянулась к нему, желая продолжения сладостного момента.

Алан мягко рассмеялся и обнял ее за талии, прижав к своему напряженному телу.

— Это то, чего вы желаете? — спросил он, глядя на нее. Однако его насмешливый голос свидетельствовал о том, что Алан точно знает, чего именно хочет Инесса.

Она совладала с собой, изгнав сладострастные картины, которые переполняли ее воображение.

— Нет! — отрезала Инесса, выворачиваясь из его рук.

Он только что продемонстрировал, как мало значат для него эти поцелуи, обидел ее…

— Если вы думаете, что можете приходить сюда, отбирать мое имущество, угрожать мне, а потом целовать меня, то ошибаетесь.

Алан хмыкнул.

— Я не насильник. И я не сделала ничего против вашей воли.

Это было нечестно! Инесса проклинала судьбу за то, что ей встретился этот лорд Макфелрой, превративший в ад ее спокойную размеренную жизнь. Ей захотелось закричать, разбить или сломать что-нибудь, потому что, несмотря на все произошедшее, она по-прежнему страстно желала его.

Тем не менее она произнесла ровным тоном:

— Вы получили все, зачем пришли. Теперь убирайтесь вон, или я чем-нибудь в вас кину!

— Я не могу оставить вас в таком состоянии, — сказал Алан примирительно.

— Со мной все в порядке.

Он взял ее за подбородок и посмотрел ей в лицо. Невзирая на протесты и попытки сопротивления, поднял ее на руки и отнес в кресло.

— Это поможет вам расслабиться, — заметил Алан. — У вас есть что-нибудь, чтобы смазать рану? Какой-нибудь крем?

Инесса разжала губы только затем, чтобы процедить:

— Нет.

— Тогда я принесу.

— Нет! Мне ничего от вас не нужно. — Она стиснула кулаки. — Это просто небольшой порез. Само заживет.

— Простите меня, — покаянно произнес Алан, слегка покраснев. — Я не всегда веду себя как дикарь.

Он покачался на каблуках и отправился в кухню.

Инесса смотрела ему в спину, пока он наливал воду в стакан. Таких людей просто не бывает, отрешенно думала она, наблюдая за Аланом. Ни один человек не может вызывать подобных чувств — такой страной приязни и такой жгучей ненависти в одно и то же время…

— Вот, — сказал он, протягивая ей стакан. — Выпейте.

Глоток ледяной воды освежил ее.

— Благодарю, — отозвалась она вежливо, отставляя стакан.

Алан кинул на нее один из своих изучающих взглядов и отнес стакан обратно в кухню.

Инесса поднялась на ноги. Она постепенно успокаивалась. Ею овладевали воспоминания об удивительной силе рук, сжимавших ее в объятиях, о биении его сердца и о необыкновенном и приятном запахе. О его тепле и о том удивительном чувстве защищенности, которое она испытывала рядом с ним — несмотря ни на что…

Откуда-то сзади донесся голос Алана.

— Надеюсь, вам стало лучше.

— Да, — сказала Инесса, оборачиваясь. — Спасибо, что не вылили эту воду мне на голову.

Он рассмеялся.

— Вот что я вам скажу, — произнес Алан, укладывая фотоаппарат, пленки и фотографии в сумку. — С вами не соскучишься.

Инесса искоса взглянула на него.

— Не надо так со мной разговаривать. К несчастью для вас, вы абсолютно предсказуемы.

— Отдыхайте, — отозвался Алан с саркастичной вежливостью, которая заставила ее снова скрипнуть зубами.

Глупо. Она сама себе казалась обиженным ребенком — состояние, в которое он умудрялся ее загонять без малейшего усилия. Инесса стиснула зубы, стараясь отрешиться от воспоминаний о его сладком поцелуе. Она скинула пропыленную одежду и отправилась в душ, раздумывая о том, как бы найти способ уязвить его и заставить проявить слабость.