Триция Бреснон - Любовные цепи Страница 14

— Понимаю, для тебя главное — независимость. — Тейви помолчала. — Неужели ты всегда стремился все делать в одиночку? А что, если… если однажды тебе захочется разделить… — Она запнулась, почувствовав, что у нее запылали щеки.

— Да, возможно. — Он тихонько рассмеялся. От прежнего раздражения не осталось и следа. — Какие-то непредвиденные расходы не отразятся на общих накоплениях, если я решу… расстаться со своим монашеским существованием и вернусь, так сказать, к цивилизованной жизни.

В тесном пространстве палатки становилось все жарче. Тейви ждала, что Скотт откинет полог. Ей показалось, что и он испытывает то же самое.

— Мне никогда не приходилось вести жизнь городского обывателя. Я не просиживал штаны за канцелярским столом, не сдавливал шею галстуком, не соблюдал правил игры, принятых в городах. — Скотт покачал головой. — Я могу жить только здесь, в других условиях погибну. Я готов все делать сам и не зависеть от какого-то повара, который пусть даже и придал бы большую привлекательность турпоходам под моим началом.

— Они и так пользуются успехом, — сказала Тейви, сгорая от желания прикоснуться к руке Скотта.

— Спасибо, — поблагодарил он, не разделяя охватившего ее возбуждения.

В палатке повисло молчание. Звуки ночи стали слышны отчетливей: скрип сосен, шуршание какого-то зверька, расправлявшегося с шишкой.

Тейви прислушивалась к этим звукам, и ей казалось, что она находится в самом центре ночной жизни. Кроме них, она слышала дыхание Скотта, биение своего сердца и собственное учащенное дыхание, вызванное присутствием мужчины. Она избегала встречаться с ним глазами. Уставившись вниз, Тейви обнаружила, что до сих пор не сняла промокшие сандалии.

— Уф, — выдохнула она, стаскивая с ног влажную обувь. — Ноги окоченели. Пора засунуть их в спальный мешок.

Она подумала, что Скотт поймет намек и покинет палатку, хотя в глубине души надеялась совсем на другое.

— Хорошая мысль, — произнес он, не меняя позы. Устремленные на Тейви глаза вспыхнули. Однако тем же ровным голосом он продолжал беседу. — Давай я посмотрю твои потертости.

Что-то в его тоне подсказало ей, что спорить с ним сейчас бесполезно. Она покорно сняла промокшие носки и протянула ногу, чтобы ему было удобнее осмотреть пятку.

Забавно поцокивая, Скотт взял ее за щиколотку и фамильярно хлопнул по животу. От прикосновения к ее ногам Тейви захотелось немедленно завернуться в спальный мешок.

Однако Скотт ее состояния не заметил. Он осторожно снял пластыри, наложенные в прошлый раз.

— К утру все должно зажить. Тем более что ты не собираешься участвовать в наших альпинистских упражнениях. — Он смазал каждую пятку антисептиком. — Сейчас немного пощиплет.

По правде говоря, Тейви было совсем не больно. Она даже засомневалась, что это было то же самое лекарство, что и накануне. Жжение она испытывала только от того, что Скотт держал ее за щиколотку. Когда он закончил манипуляции, она подтянула ноги к груди.

О Боже, она опять теряет контроль над собой. Каждый раз, когда она оказывалась наедине со Скоттом, все чувства ее обострялись. Ей хотелось, чтобы он продолжал прикасаться к ней, даже больше — обнял бы ее.

Она крепче прижала колени к груди.

— Спасибо, Скотт. Вон твой спальный мешок. Извини, тебе опять придется спать на воздухе.

Ответная улыбка Скотта вызвала у нее мурашки. Черт возьми, как сильно он действует на нее. Если бы он чувствовал то же, что и она, он ни за что не оставил бы ее одну.

— Нет проблем, — сказал он, подхватывая узел. — Желаю доброго сна.

Тейви переоделась, залезла в спальный мешок, закрывшись с головой, словно боялась расплескать мысли, которые владели ею. Как могла она позволить своим эмоциям вылиться наружу? Прошло всего два дня, а впереди целых девятнадцать, которые предстоит провести рядом со Скоттом.

Она чувствовала себя как школьница, получившая строгий выговор от учителя за то, что не пожелала хорошо вести себя на уроках.

Подложив кулачок под щеку, Тейви вспомнила, что заставило ее отправиться в горы. Перед глазами встал Ричард Тэпп с его изысканными манерами, облаченный в элегантный костюм, голубую рубашку и клубный галстук. На вечеринке он сразу же поразил ее воображение. Именно таким она представляла себе мужчину, достойного ее внимания. К тому же Ричард был доктором и собирался работать с ее отцом. У Тейви не было и мысли порывать с отчим домом после того, как ей придется изменить свою девичью судьбу. Когда она была маленькой, отец часто брал ее с собой в больницу. Ей нравилось наблюдать, с каким уважением относятся сестры и пациенты к ее любимому папе. Тогда она твердо решила стать врачом. Но, с грехом пополам осилив только первый курс медицинского колледжа, убедилась, что это не ее призвание. Как ни велико было сожаление, она пришла к выводу, что не сможет стать помощницей отцу в его профессии.

Когда на вечеринке она познакомилась с Ричардом и между ними возникла взаимная симпатия, ей показалось, что ее давние мечты о замужестве обретают реальное воплощение. Проведя с Ричардом всего несколько часов, Тейви подумала о том, как было бы чудесно выйти замуж за человека, который будет работать вместе с отцом.

Теперь же все ее мысли были заняты Скоттом. Она думала о нем, как наивная и восторженная девочка. В этих мечтах все слилось воедино: и плотское влечение, и душевное томление. Физическая сила Скотта, его независимое поведение делали его в ее глазах безумно притягательным. Но вместе с тем Тейви понимала: совместная жизнь с ним невозможна — Скотт ни за что не откажется от скитаний по горам и ночевок в палатках. А раз так, то, несмотря на неодолимое влечение, нужно остановиться, взять под контроль свои чувства.

Да, она не школьница. Решения, которые она примет сегодня, сейчас, повлияют на ее дальнейшую жизнь. Она знала, какой жизни ей хотелось, и знала это довольно давно. Она не могла позволить ни Скотту, ни себе разрушить ее планы.

Тейви вздохнула, повернулась набок и постаралась заснуть. После прошлой беспокойной ночи, когда ей мешали и мысли и жесткое ложе, она хотела спокойно отдохнуть. Мысли о Ричарде Тэппе ее не тревожили.

Спала она действительно крепко. Однако на рассвете ее разбудили какие-то звуки, раздававшиеся около палатки. Покидать теплый спальный мешок не хотелось. Протянув руку, она попыталась нащупать сандалии. На прежнем месте их не оказалось. Она выползла из мешка. Ах вот оно что — Скотт повесил сандалии на ребро палатки. За ночь они полностью просохли. Тейви была тронута заботой Скотта. Обувшись, она выкарабкалась наружу и увидела, что инструктор уже возится с плиткой.