Развод. Не ломай мне карьеру - Зоя Астэр Страница 14

К обеду на столе появляются настойки, салаты и пироги.

Алкоголь я игнорирую, а вот остальным угощаюсь с большим удовольствием.

Меня уже даже в беседу особо не втягивают.

Так что я выдыхаю впервые за последние дни и с удовольствием слушаю женские разговоры.

Кто с кем живет, кто от кого ушел, и кто у кого родился.

Песню про «женское счастье» прерывает Надежда Константиновна, вернувшаяся на кухню с большой коробкой в руках.

- Вот, Лиза, платье для тебя нашли! – торжественно объявляет она, открывая коробку. – У тети Маши дочка замуж собиралась, а жених погиб. Не судьба. Вот платье осталось. Ему всего-то лет пять. Новое, считай. Так что все по моде.

Она аккуратно за плечики приподнимает наверх белое кружевное нечто.

Я даже дышать забываю от ужаса.

На корсет нашиты большие атласные розы со стразами. Такие же розы красуются по подолу длинной пышной юбки в оборках. А их маленькие копии прячут под собой резинки круглых рукавов -фонариков.

- Оно слишком… роскошное, - мямлю я, заикаясь, - может, обойдемся без платья… как-нибудь по-простому?

- Итак все простое! – сердится Надежда Константиновна. – Ни ресторана, ни банкета – ничего организовать не успеем для вас, торопыг. Хорошо хоть в школе разрешили столы накрыть! Так что не спорь – наша невеста будет, как положено, в белом платье!

У меня душа от ее слов не на месте. Ну как же нехорошо получается. Мне стыдно за наш обман. Почему дядя Дима не рассказал сестре, что свадьба ненастоящая? Она ведь меня действительно сейчас в семью принимает.

Послушно переодеваюсь в платье, только прошу не затягивать корсет.

- Да это и не нужно, - замечает, кажется, тетя Варя. – Вон какая у тебя грудь пышная. Того и гляди выскочит, если корсет затянуть.

- Даже слишком торчит, - Надежда Константиновна поджимает губы.

- Ничего, - приходит на выручку тетя Рая. – можно белый фатин сверху нашить, будет прилично. Не беспокойся, Надежда, я сделаю. И розы эти отпорю, если вы не против. Они совсем Лизоньке не идут.

Эти женщины трогают меня просто до слез.

Стою хлопаю ресницами, чтобы не разреветься.

Такая душевность многое говорит об этих людях.

И мне стыдно отвечать на их искреннюю заботу нечестностью.

- Баня готова! – заглядывает на кухню одна из женщин.

- Баня? – удивленно спрашиваю я.

- Конечно, - кивает Надежда Константиновна, - какой же девичник без бани? Перед свадьбой положено.

Помыться действительно очень хочется.

Так что я заворачиваюсь в выданный мне теплый махровый халат и быстренько бегу в нем через улицу до маленького деревянного сооружения, стоящего недалеко от дома.

В парилке оказывается вполне терпимо. Мне дают возможность помыться в одиночестве. И я в наглую приоткрываю форточку. Вообще-то бани и сауны мне запрещены. Но ходить грязной ведь тоже не вариант.

Правда уйти после гигиенических процедур не успеваю. Меня ловко заворачивают в простыню и усаживают на полку. Вокруг тут же занимают места другие желающие попариться женщины.

А форточку захлопывают, несмотря на мое робкое возражение.

-Что-то жарко стало, - я встаю со скамейки, на которой сидела. – Пойду я, наверно…

- Эх, городские… - качает головой тетя Варя и выливает добрую порцию воды на печку.

Горячий пар обжигает легкие. И я успеваю сделать только пару неглубоких вдохов, как голова начинает кружиться, и меня ведет в сторону.

- Ой, девоньки, да она сейчас тут грохнется!

Меня подхватывают под руки и помогают выйти в предбанник.

Сажают на скамейку. Кто-то соображает обмахать меня полотенцем.

- Надежда, - слышу я над собой шепот тети Вари, – а она не того? Не беременна ли?

- А-то я и гляжу, - соглашается кто-то рядом. – сама стройная такая, а животик-то торчит.

14

На следующий день я просыпаюсь с мыслью, что где-то в этой жизни свернула не туда. Может, у меня и есть причины скрывать свою настоящую личность, но аферисткой я себя все равно чувствую. И это неприятно.

Меня положили спать в комнату Стаса. А моему поддельному мужу постелили на диване в гостиной. Не знаю, какая тут логика, ведь даже по легенде мы уже женаты. Да и факт беременности наблюдательными женщинами уже обнаружился.

Тем не менее ночевать нам велели порознь, к моему счастью. А, если честно, то и волноваться было не о чем. Стас домой так и не вернулся. Затянулся похоже его мальчишник.

Выхожу из спальни Стаса и вижу, что в доме снова полно людей. На диванчике уже сидят какие-то мужчины. Я здороваюсь с ними и быстренько семеню к кухне.

Но останавливаюсь за углом, не дойдя до приоткрытой двери.

- Она ж его бро-о-о-осит! – слышу плач мамы Стаса из кухни. – Не справится тут эта городская… сбежит ведь! Сердце моему сыночку разобьет, вот увидите!

- Ну что ты, Надежда, каркаешь? – спрашивает кто-то из женщин. – Ребеночек ведь у них будет. Стас у тебя вон какой видный! Два метра ростом. И работа у него есть. А рукастый какой? Все девки по нему сохнут. Может, и приживется тут звезда эта… если любит его.

-Вот то-то и оно… - всхлипывает Надежда Константиновна, - если любит… Если бы так приехала с ним, то я бы еще поверила. А она беременная, и родственников у нее нет. Не любит она его, просто ей теперь деваться некуда. Сбежит потом обратно в город, и не увижу я больше внука!

Вздыхаю тихонечко и на цыпочках выхожу во двор. Постою немного на крылечке. Не хочу там никого смущать.

И во что меня втянули Антон с дядей Димой?

Калитка со скрипом открывается, и во двор вносят моего новоиспеченного мужа. Похоже Стас напился до бесчувствия и в себя приходить не собирается. Два крепких мужика пошатываясь волокут его под руки к большой железной бочке с водой.

Провожаю взглядом эту честную компанию.

Стаса окунают головой в ледяную воду, но он только слабо мычит, не открывая глаз.

Какая прелесть.

Я на секундочку представила, что легенда дяди Димы реальна, и я на самом деле приехала жить сюда со Стасом.

Чувствовала бы я себя за Стасом, как за каменной стеной? Вот с Антоном это чувство было, пока я не узнала про его измену.

Похоже, ни за кем нельзя быть «как за каменной стеной». Придется самой для себя и