Кендрик Шэрон - Мой любимый босс Страница 15

— Кстати, Наташа…

Держись нейтрально, сказала она себе.

— Да?

— Ты в газетах. Точнее было бы сказать, мы в газетах.

С колотящимся сердцем она уставилась на него.

— Ты уже видел?

Он коротко рассмеялся:

— Ты же знаешь, я не читаю бульварную прессу. Мне звонил Трой. Он, похоже, доволен результатами. — Выражение лица Рафаэля ничего не сказало ей о его чувствах по этому поводу. — Можешь купить газеты на обратном пути из школы, если тебе интересно.

— Конечно же, мне интересно! — Она повернула голову и только сейчас заметила голубоватые круги у него под глазами. — Неужели тебе, ни капельки не любопытно, что там пишут?

— Что они пишут — совершенно неважно. Стать новостью в газетах было главной целью этого замысла, помнишь? — холодно произнес он.

Это должно было поставить ее на место? Напомнить ей, что даже если они целовались, она по-прежнему остается женщиной, которая подает ему кофе с тостами…

— Разумеется, помню, — непринужденно ответила девушка.

Они уставились друг на друга через обширное пространство кухни. Этим утром знакомая территория отчего-то казалась другой. Или это она, Наташа, просто чувствовала себя иной? Сегодня ей было трудно общаться с мужчиной, пробудившим ее чувства, так, как она общалась с ним раньше.

Наташа колебалась между желанием проложить как можно большее расстояние между ними и желанием броситься к нему в объятия, чтобы он крепко обнял ее и поцеловал тем своим невозможно сладким поцелуем. Он заставил ее почувствовать себя женщиной, существом из плоти и крови, с желаниями, которые она так долго прятала, что почти забыла об их существовании.

Она отвернулась, чтобы он не увидел, как внезапно вспыхнули ее щеки, и не догадался о причине.

— Э… и еще одно, Наташа.

Она отогнала прочь эротическое воспоминание.

— Да?

— Я приглашен на коктейль в итальянское посольство в среду. Ты, разумеется, будешь меня сопровождать.

— Хорошо.

— А в следующий уикенд у меня деловая встреча, которая перетечет в светскую вечеринку. Твой паспорт в порядке?

Позабыв про смущение, она повернулась к нему.

— А что?

— А то, mia cara, что встреча, по всей вероятности, будет за границей.

— Тогда я не смогу.

— Вот как? — глаза Рафаэля сузились. — Почему?

— Из-за Сэма, конечно.

— А что такое с Сэмом?

— Я не могу оставить сына на весь уикенд, чтобы поехать за границу! Я покидала его всего один раз и только на одну ночь, ты же знаешь.

— Да, знаю, — сказал он, глядя на нее своими пронзительными черными глазами. — И возможно, это то, о чем тебе следует подумать.

Ей определенно не послышались нотки упрека в его голосе.

— Ты как будто критикуешь, — проговорила она надтреснутым голосом, зная, что сможет вынести почти все, кроме этого. Потому что в некотором смысле вся ее жизнь была сосредоточена вокруг нужд Сэма, и любое неодобрение этого несомненно поставит под вопрос само ее существование.

— Я не хотел, чтобы это прозвучало так. — Он развел руки типичным континентальным жестом. — Но вам обоим было бы полезно иногда ненадолго расставаться.

— Ты хочешь сказать, что у нас слишком тесные взаимоотношения?

— Вижу, я затронул больное место, — холодно заметил он.

— Возможно, ты просто не можешь вынести, что чьи-то еще нужды могут стоять выше твоих желаний.

Она явно напрашивалась на ссору, и Рафаэль чуть не проглотил наживку. Но он вовремя понял, что это никуда их не приведет. Причина раздражения их обоих та же самая, что не давала ему спать прошедшую ночь — потребность изголодавшихся тел, требующих насыщения, — и они его получат.

— Нет смысла спорить об этом, потому что мне нужно, чтобы ты была со мной, — коротко проговорил он. — Договорись, чтобы Сэм пожил у какого-нибудь своего друга, — и ему будет весело, и для вас обоих перерыв. Как насчет Сержа? Они ведь неплохо ладят, верно?

Наташа кивнула. Он, как всегда, оказался прав. И Сэм с Сержем очень дружны. Наташа была уверена, что французы, родители мальчика, будут только рады забрать Сэма на несколько дней.

Но целый уикенд в компании посторонних людей с мужчиной, невесту которого она изображает, принесет ей массу новых проблем.

— А если нас разместят в одной комнате?

— Ой, Наташа, перестань! — мягко пожурил ее Рафаэль. — Что в этом такого? Большинство современных пар занимаются сексом и спят в одной комнате. — В его глазах вспыхнул вызов, но глубоко внутри он чувствовал болезненную настойчивость желания. — И не смотри так шокированно, cara. Вчера вечером мы с тобой едва не занялись сексом на заднем сиденье машины!

Она уставилась на него, сердце колотилось в груди.

— Как ты смеешь такое говорить?

Он вскинул брови в насмешливом удивлении, но ах, какое удовольствие это ему доставляло. Кто бы мог подумать, что под Наташиной невзрачной внешностью скрывается такой огонь?

— Говори потише, если не хочешь, чтобы Сэм услышал, как ты отчитываешь меня.

Наташа недоуменно покачала головой. Похоже, он вьет из нее веревки, и ей бы следовало презирать его, когда она… она…

— Нет, — пробормотал Рафаэль, наблюдая за ней, — это было бы лучшим решением, согласен, но, к сожалению, я не могу подойти и поцеловать тебя, Наташа… как бы сильно ты этого ни хотела. — Он позволил своему взгляду пройтись с надменной веселостью по ее пылающим щекам и ниже, где соски явственно выступали под мягким кашемиром свитера. — Да ладно, — поддразнил он. — Попробуй убедительно отрицать это! Ведь не можешь, нет?

— Я веду Сэма в школу! — заявила она и схватила сумку.

— Убегаешь? — усмехнулся он.

— Просто ухожу.

— Что ж, не забудь, что в этот уикенд ты должна быть свободна, — мягко напомнил он.

Это звучало скорее как ультиматум, чем как просьба, а от взгляда, которым он сопроводил свои слова, у нее по коже побежали холодные мурашки.

По дороге в школу Наташа пыталась сосредоточиться на болтовне Сэма, пока они искали каштаны, как делали всегда, но единственное, о чем она могла думать, это Рафаэль. Все это не по-настоящему. Она просто принимает участие в игре, и даже если у нее лучшие побуждения, нельзя позволять себе слишком увлекаться сказкой. Особенно когда в этой сказке ты помолвлена с мужчиной, которого всегда втайне желала. Да, она хочет его, а какая женщина не хотела бы?

Рафаэль тоже хочет ее — он ясно дал это понять. Он хотел ее в машине вчера ночью, но и сегодня утром в, казалось бы, невинном окружении кухни она видела огонек желания в его глазах. И в каком-то смысле это было еще опаснее. Легко возжелать кого-то, когда ты весь вечер пил шампанское и был разодет в пух и прах, но чувствовать то же самое в холодном ясном свете дня… в общем, она могла бы это неправильно истолковать.