Маргарет Эллисон - Рождественское чудо Страница 15

Она улыбнулась, заметив этот взгляд, и протянула руку.

— Ну а что еще вы знаете обо мне? — Он обнял ее одной рукой за талию и, притянув к себе, покатился по льду, медленно набирая скорость.

Она помолчала, размышляя.

— Вам нравится музыка в стиле хиппи, вы сочувствуете демократической партии и, как правило, встречаетесь с тремя женщинами одновременно. Вы непредсказуемый и… немножко дикий.

— Нет, да, нет, да, неточно. Что значит «дикий»?

Ким улыбнулась.

— Уж поверьте мне, вы действительно дикий, — сказала она и, оторвавшись от него, поехала к краю пруда. Но мере увеличения скорости росла ее уверенность в своих силах.

— Что вы говорите?! — засмеялся Тони, догоняя ее. — Насчет трех женщин вы ошиблись. Должен вам сказать, что никогда не встречаюсь меньше чем с четырьмя женщинами одновременно. Кстати, близнецами.

Ким засмеялась и, раскинув руки, покатилась вдоль края пруда. Тони катился рядом, и вскоре они уже с легкостью делали повороты, демонстрируя друг другу свое искусство и смеясь как дети. Через некоторое время Ким настолько разошлась, что закружилась на одной ноге и закончила пируэт неуклюжим прыжком.

Тони в восторге зааплодировал.

— Великолепно!

Ким шутливо поклонилась.

— А теперь вы, — сказала она, отъезжая в сторону.

Он покатился вперед. Ким наблюдала, как он набрал скорость, необыкновенно грациозным движением подпрыгнул и, перевернувшись в воздухе, приземлился на одну ногу и покатился дальше.

Она захлопала в ладоши, но вдруг потеряла равновесие и с громким шлепком приземлилась на лед.

Тони в одно мгновение оказался рядом, помог ей встать и начал отряхивать с нее снег.

— Не нужно, все в порядке, — смутилась Ким, оттолкнула его и тут же снова шлепнулась на пятую точку.

На этот раз комизм ситуации был настолько очевиден, что девушка расхохоталась. Она сидела на льду, раскачиваясь взад-вперед, и не могла остановиться. Улыбаясь, Тони поставил ее на ноги и слегка придержал.

— Как вы это делаете? — спросила Ким. — Как вам удается кружиться не падая?

— Это дело практики. Вы бы тоже смогли, если бы подольше тренировались.

— Не думаю, — все еще смеясь, проговорила она. — Для этого потребовалось бы чудо.

Неожиданно она осознала, что он не отпускает ее. Да ей и не хотелось этого. Ким подняла на него глаза.

Между ними пробежала электрическая искра, и они разом перестали улыбаться.

— Теперь мой очередь, — нежно сказал Тони, глядя ей в глаза.

— Какая очередь? — спросила она, нервно сглатывая.

— Та-а-ак… — задумчиво протянул он. — Я бы сказал, что вы прямая противоположность тому, каким должен быть художник. Вы предпочитаете классическую музыку, поддерживаете республиканцев; у вас навязчивая идея, что ваш друг должен быть от вас без ума, и вы не можете встречаться с двумя мужчинами одновременно.

— Да, нет, да, да, — резюмировала Ким.

— Как видите, у нас значительно больше общего, чем вы думаете. Потому что я тоже люблю классическую музыку. И тоже не встречаюсь с двумя женщинами одновременно.

— А сейчас у вас есть кто-нибудь? — вдруг услышала она свой вопрос.

Тони покачал головой. Ким отвела глаза, понимая, что выдала себя с головой. Она отметила, что он не поинтересовался, есть ли кто-нибудь у нее. Должно быть. Тони испытывает к ней просто дружеское расположение, а она приняла это за проявление какой-то особой симпатии.

Послышался тихий писк. Тони отстегнул с пояса пейджер и прочитал сообщение.

— Это из больницы, — сказал он, снова став серьезным. — Нам нужно возвращаться.

Ким оставалась с отцом, пока тот не заснул. Перед уходом она получше подоткнула вокруг него одеяло. По сравнению с вчерашним днем он выглядел несколько лучше, но так же быстро уставал и большую часть времени спал.

Она шла по коридору и думала об отце. Сегодня он попытался немного расспросить ее о том, как она живет, — замужем ли, есть ли у нее дети. Поинтересовался работой и был счастлив узнать, что она преуспела.

Отец и дочь так давно не видели друг друга, что, несмотря на обоюдные старания, испытывали при общении некоторую неловкость. Иногда Ким спрашивала себя, смогут ли их отношения вообще когда-нибудь стать такими же непринужденными, как прежде.

Отбросив мысли об отце и больнице, девушка направилась к стоянке и вдруг заметила, что ступает по снегу. Она подняла голову и замерла в восхищении. Ким так давно не видела снега, что забыла, каким волшебным образом он преображает землю. Застегивая на ходу пальто, она пошла к своей машине, потом остановилась и оглядела стоянку. За углом больницы Тони возился со своим мотоциклом.

— Тони? — позвала она, направляясь к нему.

— Привет, Ким, — откликнулся он. — Только ничего не говорите.

— Чего не говорить?

— Того, что вы сейчас думаете: «Этот парень не придумал ничего лучшего, чем ездить в декабре на мотоцикле».

— Хорошо, — сказала она, с трудом удерживаясь от смеха. — А могу я спросить, не хотите ли вы куда-нибудь прокатиться?

Тони кивнул:

— Если вы хотите прокатить меня, я разрешаю вам говорить.

Ким улыбнулась и повела его к своей машине.

— Вот это да, — сказал он, усаживаясь рядом с ней. — Это действительно настоящий автомобиль.

— Отец ездил на этой машине еще в те времена, когда я училась в школе.

Она включила зажигание.

— Где вы живете? — спросила она, трогая машину с места.

— Недалеко отсюда. Рядом с цирком, на Мичиган-авеню.

— У вас там квартира? — Ким с легкостью вывела машину на дорогу, несмотря на восьмидюймовый слой снега.

— Вы считаете, что я должен жить в многоквартирном доме?

— Ну, я бы сказала да, — ответила она, улыбаясь, — но из вашего вопроса я заключаю, что у вас собственный дом. Верно?

— Вы очень проницательны, Холмс.

— Благодарю вас, доктор Ватсон… или Хофман, как вам больше нравится.

Он улыбнулся. Дружеской улыбкой, решила она. Но не заинтересованной. Она свернула на Мичиган-авеню.

— Вон тот дом впереди и справа, — сказал он, указывая на двухэтажное здание.

Симпатичное, но без показной роскоши, подумала Ким. Обычный дом, рассчитанный на семью; совсем не то, что она ожидала увидеть. Ей казалось, что он должен был выбрать себе нечто более оригинальное, бросающееся в глаза.

— Очень симпатичный дом, — сказала она вслух.

— Вообще-то он для меня несколько великоват. Надо бы как следует заняться им, да все руки не доходят.

Ким остановилась напротив дома и, прежде чем он открыл дверцу, выпалила: