Инга Берристер - Желанная Страница 15

Джулия открыла рот, и из него вылетел какой-то странный звук, похожий на смех, но с паническим оттенком.

Какая нелепость. Она никуда не пойдет с ними. В отчаянии молодая женщина посмотрела в сторону бара, куда ушел симпатичный крепыш Дик, но там его уже не было. Куда он провалился? Джулия не хотела никого подвергать опасности, но ее новый знакомый Дик оказался бы сейчас весьма кстати.

– Что вам от меня надо?! – задиристо осведомилась она.

– Поговорить. Давайте отойдем в сторонку и перекинемся парой слов. – Вежливо улыбаясь. Гель сделал к ней шаг и собрался взять ее за руку.

– Руки! – резко бросила Джулия, уворачиваясь. Притворяться дальше было бессмысленно. – Если вы дотронетесь до меня хотя бы пальцем, я закричу.

– Не надо, детка, – по-отечески попросил Гель и улыбнулся по-крокодильи. – Давай не будем…

– Джулия! Не может быть! Ты ли это?!

Сильные руки легли на талию молодой женщины, повернули ее на сто восемьдесят градусов, и Джулия увидела знакомое, улыбающееся лицо Ричарда Хартли, которого друзья называют Диком.

– Бог мой, Джулия! Ты выглядишь потрясающе.

Он привлек ее к себе и крепко обнял.

– Ты… тоже хорошо выглядишь, – пролепетала Джулия, чувствуя головокружительную слабость от облегчения. – Даже великолепно, я бы сказала.

– Сколько мы с тобой не виделись? Целых пять лет. – Дик проникновенно покачал головой. – Чем занимаешься?

– Я… живу здесь… работаю…

Джулия прилипла глазами к Дику. Она смотрела на него не отрываясь, как будто этим могла уничтожить, вычеркнуть из жизни двоих громил, стоявших рядом.

Отстанут они от нее или будут ждать, когда уйдет Дик? Они могут догадаться, что он пытается спасти ее, и тогда ему тоже несдобровать.

– А я живу сейчас в Сент-Олбанс. – Дик приложил руку к сердцу и гордо улыбнулся. – Я полицейский. Лейтенант. Ты же знаешь, я всегда об этом мечтал.

– Лейтенант! – Джулия полуистерично хихикнула. – Я так рада за тебя.

– А эти парни кто? Твои друзья? – Дик ухмыльнулся и бросил взгляд на громил, которые топтались рядом с кислыми физиономиями. Он обнял Джулию за плечи одной рукой и привлек к себе. – Прошу прошения, господа, что монополизировал малышку. Но я чертовски рад видеть ее после стольких лет. Она мне всегда очень нравилась.

– Гм… нет проблем. Мы уже уходим, – сказал Сломанный Нос и попятился.

– Приятного воссоединения, – добавил Гель, пригвоздив Джулию к месту теплой улыбкой, от которой ее прошиб холодный пот. – Увидимся позже, Джулия.

Громилы повернулись и торопливо вышли из здания вокзала. Джулия не сомневалась, что они будут сторожить ее у входа. Она содрогнулась и, неохотно высвободившись из надежных объятий Дика, грустно улыбнулась ему.

– Спасибо. Даже не знаю, как мне отблагодарить вас.

Дик кивнул. С него сразу слетела наигранная веселость. Сейчас он серьезно смотрел на Джулию с высоты своих шести с лишним футов.

– У вас какие-то неприятности?

– Я… наверное. – Джулия опять начала дрожать. – Похоже, что так. Вы действительно полицейский?

– Нет. Но они этого не знают. – Дик взял ее под локоть и подвел к ряду пластиковых кресел. – Сядьте и постарайтесь успокоиться. Если вас трясет, не сдерживайтесь. Я принесу вам что-нибудь попить.

Он отправился в бар и вскоре вернулся с бутылкой минеральной воды. Джулия поблагодарила его и ухватилась за бутылку, чтобы унять дрожь в руках.

Дик сел в соседнее кресло и стал смотреть, как она пьет.

– Мне, наверное, следовало принести вам что-нибудь покрепче.

Джулия помотала головой.

– Нет, этого вполне достаточно. Спасибо.

Дик положил одну руку на спинку ее кресла, другую – на столик, стоявший между рядами кресел, и наклонился к Джулии.

Таким образом, он как бы прикрывал ее со всех сторон.

– Что они хотели от вас?

– Понятия не имею. В том-то и весь ужас. – Джулия махнула рукой. – Конечно, звучит глупо, но это правда. Возможно, я сделала что-то, может, кого-нибудь отшила. Не знаю, честное слово.

Дик прищурил свои зеленые глаза и внимательно посмотрел на нее. Джулия ответила ему серьезным открытым взглядом. Она молила Бога, чтобы Дик поверил ей. Сейчас, в этой вокзальной сутолоке, сильный красивый незнакомец, рисковавший собой ради ее спасения, был единственным связующим звеном с миром.

– Вы обращались в полицию?

– Да. – Джулия вертела в еще дрожавших руках полупустую бутылку. – Они не могут мне помочь, потому что со мной еще ничего не случилось.

Дик мрачно кивнул, затем наклонился к ней ближе и пристально посмотрел в ее голубые глаза.

– Я понимаю что трудно довериться незнакомому человеку, но мне бы хотелось помочь вам.

Он сказал это низким тихим ободряющим голосом. Таким голосом завоевывают доверие обиженного животного. Джулия, готовая крикнуть: «Да, пожалуйста, я согласна на все, только увезите меня отсюда!» – покачала головой.

– А как же ваш друг?

– Его поезд еще не прибыл. У нас тут целая компания, так что ему есть у кого остановиться.

– Но я не могу просить вас…

– Вы и не просите, это я предлагаю вам свою помощь. – Дик дотронулся до ее плеча и слегка сжал его. – Ну как, согласны?

Джулию тронуло его заботливое отношение. Она с силой моргнула два раза, чтобы удержаться от слез.

– Спасибо. Но при условии, что вы знаете какое-нибудь глухое местечко, где я могу исчезнуть на пару недель.

Рот Дика растянулся в широкой улыбке.

– Хотите верьте, хотите нет, но я знаю именно такое место.

Генри взял дубовую доску, приладил ее к настольной пиле и прошелся по отмеченной линии. Взяв в руки обработанный кусок, он довольно улыбнулся. Да, линии четкие, углы прямые. Скоро будет готов еще один ящик для комода, который он делал для своего племянника Патрика. Генри любил столярничать. Эта работа успокаивала нервы, в чем он сейчас нуждался как никогда.

– Что за черт!..

Он уставился на доску, которую держал в руках. Генри не мог поверить, что допустил столь досадный промах – выпилил переднюю панель ящика из уже готовой боковины. Подобные ошибки случались у него лет двадцать назад, когда он только начинал увлекаться столярным делом. Генри вздохнул. Нельзя заниматься работой, требующей концентрации внимания, когда полностью выбит из привычной колеи.

Прошло уже два часа, как он вернулся от Джулии – или как там ее настоящее имя, – а он все еще мечется по дому, будто подросток, вырвавшийся на свободу из-под опеки родителей. Генри все раздражало, ничего не хотелось делать. Бумажная работа казалась скучной, бродить по дому и предаваться грустным мыслям тоже бессмысленно. А уж о сне и речи не могло быть.

За короткий вечер эта женщина превратила его в нервное безвольное существо.