Лора Эллиот - Приглашение на свадьбу Страница 16

– Ты будешь пытать меня? Подвесишь головой вниз и будешь плоскогубцами выворачивать мне пальцы?

Он пожал плечами.

– Если только ты успела стереть с плоскогубцев пыль.

Она уперлась кулачками в бедра.

– Ты решил, что имеешь право надо мной подшучивать? Не советую, Эдвард. Будет лучше, если ты успокоишься и перестанешь совать нос не в свои дела. Я сама справлюсь со своими проблемами.

Она повернулась, собираясь уйти, но не успела. Его рука легла ей на плечо. Он развернул ее к себе.

– Не думаю, – спокойно сказал он. – Я не собираюсь стоять в стороне и смотреть, как женщина поневоле выходит замуж за человека, которого откровенно ненавидит. И, безусловно, я не смогу позволить тебе перечеркнуть свою жизнь. Ты знаешь об этом, Джулиана. И расскажешь мне о своих проблемах… Рано или поздно.

Ее глаза снова наполнили слезы.

– Зачем тебе это знать? Кто я для тебя? Никто. Поэтому, прошу, прекрати допрашивать меня. И я не собираюсь отправляться завтра на фестиваль с тобой и Джоти!

Она резко повернулась и зашагала к дому.

Войдя в дом, она задержалась на несколько секунд в гостиной, как будто ожидая, что он войдет следом за ней. Но застывшую вокруг тишину ничто не нарушило. Она прошла в кухню и, к своему удивлению, обнаружила в корзинах для овощей картошку, лук, помидоры… Пошарив по полкам, которые теперь сияли чистотой, она нашла несколько пачек спагетти. Что ж, можно заняться приготовлением ужина. Только что же приготовить? Интересно, Эдвард любит спагетти под томатным соусом?

Любит или не любит, а она приготовит на ужин спагетти, потому что ничего другого готовить не умеет. И если ему не понравится ее еда, то пусть отправляется ужинать к Джоти.

При мысли о том, что он может это сделать, ей захотелось метнуть в стену кастрюлю. Но, переведя дыхание, она успокоилась. Все равно этот мужчина никогда не будет ей принадлежать, все равно она никогда не будет принадлежать ему. Никогда.

От горечи стеснило грудь. Слезы снова навернулись на глаза. Неужели через пару дней они расстанутся навсегда? Но, увлекшись приготовлением еды, она немного успокоилась.

Через полчаса, когда ужин был почти готов, Джулиана услышала за спиной голос Эдварда.

– Пахнет довольно аппетитно. Интересно, как адвокаты умеют готовить?

Он задержался в дверях, принюхиваясь к соблазнительным запахам.

– Если тебе не понравится, можешь отправиться на ужин к соседям, – с вызовом сказала она.

– Не переживай, я не прихотлив в еде. Особенно, если она приготовлена с любовью.

Джулиана застыла с ложкой в руке. Любовь? То, что она испытывает к Эдварду, это и есть любовь? Может быть…

Она повернула к нему голову и, не поднимая глаз, проговорила:

– Вместо того чтобы делать ложные выводы, мог бы мне помочь. Можешь пока расставить на столе тарелки. Ужин будет готов через пару минут.

Когда Джулиана вошла в гостиную с кастрюлей спагетти в руках, она увидела Эдварда сидящим на софе, а перед софой на столике – аккуратно расставленные тарелки, салфетки, ложки, вилки, стаканы и… горящие свечи. Кроме того, в камине уютно потрескивал огонь, а в воздухе сладко и волнующе пахло благовониями.

– Не знаю, насколько удачным получился соус, – сказала она, будто заранее извиняясь. – Да и качество индийских спагетти меня смущает…

– Я уверен, что ты сегодня превзошла себя, – договорил он за нее. – Кстати, спасибо за чистую гостиную. Здесь даже дышать стало легче.

Она смущенно улыбнулась и поставила кастрюлю на стол. Потом села на край софы и потянулась к крышке кастрюли. Но он ее остановил.

– Разреши мне поухаживать за тобой. Небось, устала, – сказал он и, привстав, принялся накладывать в ее тарелку спагетти.

Ели они молча. Джулиана исподтишка поглядывала на Эдварда, чтобы убедиться, что он не кривится от ее угощения, и всякий раз убеждалась, что ест он с аппетитом и удовольствием. Впервые в жизни ее переполняла радость кормилицы.

Наконец он отодвинул от себя пустую тарелку, положил на нее вилку и повернулся к ней.

– Спасибо, Джулиана. Ужин был превосходным. Я догадывался, что ты не безнадежна как хозяйка. Что ж, Нилу повезло.

Она метнула на него беглый взгляд, потом тоже отодвинула тарелку. Все было так замечательно, пока он снова не напомнил ей о Ниле. Ох, как она устала! И почему Эдвард так неумолимо жесток?

Но она перестанет пререкаться с ним. Она просто будет молчать. Если сможет.

И она молча принялась собирать тарелки.

Но он снова остановил ее.

– Позволь мне убрать со стола самому.

Откинувшись на подушки софы, она наблюдала, как он нагромоздил посуду на поднос и удалился в кухню.

Этот мужчина был красив во всем. Он так опасно привлекателен, что ей нужно держаться от него подальше. И поэтому сейчас она поступит мудро: когда он вернется, она сошлется на усталость и отправится к себе в спальню…

От обильного ужина, каминного тепла и интимной атмосферы в гостиной она уже начала таять. Что же будет, если рядом снова появится Эдвард Гарвин?..

И он появился, когда она сидела, томно прикрыв глаза, с мечтательной полуулыбкой на губах.

– Скучаешь? – послышался рядом его волнующий голос.

Джулиана встрепенулась и открыла глаза.

– Нет, просто расслабилась.

Эдвард подошел к буфету, достал коньяк и два стакана. Налил в оба, слегка покрыв донышко, и подошел к ней.

– Держи. Сейчас приободришься, – сказал он.

Она безропотно взяла стакан из его руки. Он сел на софу рядом с ней, так близко, что от его близости томление, растекавшееся по ее телу, стало будоражащим. Ей казалось, что она сейчас не выдержит и потянется губами к его губам…

Чтобы не сделать этого, она пригубила коньяк и скривилась.

– Хочешь напоить меня? – спросила она, усмехнувшись.

– Нет. Хочу помочь тебе. – Он заглянул ей в глаза. – И жду, когда ты сама соблаговолишь попросить о помощи.

– А если я не попрошу?

– Попросишь, Джулиана. Потому что твои глаза уже просят об этом. И еще о многом другом, – шепнул он, приблизив губы к ее губам. – Я не хочу тебя терять, Джулиана…

Его губы были горячими, влажными, настойчивыми, и она снова, забыв о благоразумии, отдавалась во власть его поцелуя со страстью и самозабвением. Будет ли кто-либо еще целовать ее так, как Эдвард Гарвин? Мужчина, который за какие-нибудь сутки пробудил в ней столько огня?

Но она снова вспомнила о Джоти. Превозмогая разливающийся по телу огонь желания, она оттолкнула его от себя и резко встала.

– Я… пойду к себе, – тяжело дыша, проговорила она, поправляя сбившуюся набок рубаху. – Так нельзя. Сейчас со мной, а до этого с…

Но она вовремя осеклась и, боясь посмотреть ему в глаза, бросилась бегом из гостиной.

Вбежав в спальню, она захлопнула дверь и упала на кровать.

Проклятие! Она опять позволила ему поцеловать себя. И ясно продемонстрировала свою ревность. Этот мужчина настолько овладел ее умом, что она почти не способна контролировать себя в его присутствии…

Она ворочалась в постели, пытаясь устроиться поудобнее, но желанное забвение не приходило.

Часы показывали половину первого ночи.

Она лежала, тупо глядя на светящиеся цифры будильника, когда услышала шаги по коридору, а потом тихий стук в дверь.

Затаившись, она натянула одеяло до ушей и стала ждать, что будет дальше. И услышала, как дверь ее спальни осторожно открылась.

– Джулиана, ты спишь? – услышала она его шепот.

Притворяясь спящей, она старалась дышать ровно.

– Знаю, что не спишь, – снова сказал он уже громче. – Потому что спящие так не дышат.

– А я дышу именно так, – сердито возразила она.

Эдвард рассмеялся, и ей отчаянно захотелось запустить в него будильником.

– Увидимся завтра, Джулиана. Извини, что побеспокоил. Спокойной ночи.

Она лежала и слушала его удаляющиеся по коридору шаги. Наконец, когда шаги утихли, она вздохнула, обняла подушку и ужасно удивилась, когда ее губы нежно прошептали его имя.

7

Джулиану разбудил задорный детский смех за окном. Она пролежала несколько минут, прислушиваясь к нему, и наконец, не выдержав, вскочила с постели и бросилась к окну.

Солнце, выглядывающее из-за гребней гор, блистало ярко и щедро. По лужайке перед домом, хохоча и визжа от восторга, бегала орава детишек. В руках у них были огромные пластмассовые шприцы, из которых они поливали друг дружку синими, зелеными, красными и оранжевыми струями.

Джулиана сначала раскрыла от удивления рот, а потом расхохоталась. Интересно, что это? Какая-то национальная детская забава? Эх, что будет, когда этих разноцветных сорванцов увидят их матери!

А может, это и есть фестиваль, о котором вчера говорил Эдвард?

Она быстро оделась, вышла и в коридоре наткнулась на Эдварда. Она сразу даже не узнала его: его волосы были местами зеленого, местами желтого цвета, лицо, как у индейца, было расписано разноцветными полосами, а рубашка пестрела разводами. Он широко улыбался и был похож на мифического фавна. Джулиана прыснула от смеха.