Джудит Макуильямс - С чужим ребенком Страница 16

Джинни взяла Дэймона на руки и нежно поцеловала в макушку.

— Извините, я, кажется, проспала, — она надеялась, что няня не заметит ее внезапного румянца.

— Это все морской воздух, — с охотой отозвалась та. — Мистер Лизандер так и сказал, что вы припозднитесь, когда заходил сюда утром проведать малышей.

— Сюда? — удивилась Джинни.

— Да, он очень любит племянницу, а Дэймон ведь… — она не договорила. — Он погулял с Дэймоном по берегу, пока я купала Джесмин.

— Понятно.

Джинни очень хотелось узнать, что было у него на уме. Поверил ли он, что Дэймон сын Креона? Или по-прежнему делает вид, что это не его ребенок?.. Она не знала, а спрашивать Филипа было бесполезно. Этим утром он ясно дал ей понять: там, где дело касается Дэймона или Лидии, ничего не изменилось.

Она положила Дэймона в коляску, подошла к распахнутым стеклянным дверям и выглянула на террасу. Не дай Бог встретиться с Джейсоном!

К ее облегчению, там не было никого, кроме Лидии. Она сидела за столом, вертя в руках какой-то конверт. Джинни подошла к ней и села напротив. Лидия подпрыгнула от неожиданности, но быстро оправилась.

— Доброе утро, Джинни. И тебе доброе утро, малыш, — она улыбнулась Дэймону, и тот что-то залопотал в ответ.

Джинни приняла от Лидии чашечку кофе, добавила сливки, сахар и сделала большой глоток.

Лидия вновь, нахмурившись, посмотрела на конверт.

— Что, плохие новости? — спросила Джинни.

— Нет, — как-то неуверенно ответила Лидия, — это приглашение. На выставку.

— Какую выставку?

Лидия нервно побарабанила пальцами по столу.

— Художественную выставку. Сегодня вечером в Афинах.

— А от кого приглашение?

— От одного старого знакомого, — тихо сказала Лидия.

— От Стюарда Морриса? — догадалась Джинни.

Лидия залилась краской, потом резко побледнела.

— Да, но он никогда… Я никогда… Он, наверное, и не помнит меня… — пробормотала она.

— Он же прислал тебе приглашение.

— Да, но…

— Эти выставки бывают довольно милые, — подбодрила ее Джинни. — И вообще, иной раз очень полезно встретить предмет былой любви. Во всяком случае, тебе стоит побывать на этой выставке.

— Филипу это не понравится.

— При чем тут Филип? — Джинни вновь почувствовала раздражение. — Он тебе брат, а не сторож!

Лидия поморщилась:

— Я знаю. А вот Филип, может, и не знает.

— Ты потом ему все расскажешь, — предложила Джинни.

— То есть просто взять и пойти? А если что-нибудь случится?

— Что может случиться? Ты взрослая женщина, и у тебя хватит ума не бродить по темным переулкам.

Лидия медленно кивнула.

— Да, конечно…

И вдруг счастливая мысль пришла ей в голову:

— Джинни, давай поедем вместе!

Джинни растерялась:

— Я-то тут при чем?

Но Лидии все больше нравилась эта идея.

— Когда ты говоришь, кажется, все очень просто, но, когда я думаю, как я сумею это сделать, все становится таким невообразимо сложным…

Джинни вдруг подумала, что это не такая уж плохая мысль. Если она поедет в Афины, то весь день не увидит Филипа. И это поможет ей забыть прошедшую ночь.

— Мы могли бы взять детей и няню, — оживленно продолжала Лидия. — Сейчас вы едем, днем пройдемся по магазинам, а вечером сходим на выставку.

— Ну хорошо.

Лидия просияла.

— Чем это ты так довольна? — раздался голос Филипа.

У Джинни упало сердце. Она уставилась в пол, пытаясь взять себя в руки.

Филип посмотрел на ее опущенную голову, на испуганное лицо Лидии.

— Что я такого сказал?

Женщины не ответили.

Филип подошел к Дэймону и погладил его по головке. Потом взглянул на Джинни, невольно задержав взгляд на ее губах. Они чуть блестели от помады. Ему очень захотелось поцеловать ее и узнать, отличается ли их вкус сейчас от того, каким он был ночью. Он бы целовал ее до тех пор, пока на ее губах не останется и следов помады.

Внезапно он вспомнил, что надо же ее поцеловать. Ведь Лидия считает, что Джинни — мать его ребенка, она очень удивится, если он ее не поцелует.

Филип приблизился к Джинни и осторожно поцеловал в щеку. Кожа у нее была теплая, а волосы мягкие, как шелковые нити, которыми вышивала его мать.

Тут его мысли смешались, сердце бешено забилось. Он прижал к себе ее голову и попробовал языком ее помаду. Она имеет, решил он, сексуальный привкус. Да, именно так — сексуальный.

Ему захотелось тотчас же отнести Джинни в спальню, опустить на кровать и зацеловать до бесчувствия.

Словно издалека долетели до него слова Лидии, он повернулся к ней, пытаясь понять, о чем речь.

— …и пройтись по магазинам в Афинах, — закончила она.

Так вот в чем дело! Они собрались отправиться в Афины! Без него! В Афины, где с ними может случиться все что угодно! Он просто обязан сопровождать их.

— Я как раз собирался вернуться в Афины. Вы можете поехать со мной.

— С тобой? — Лидия бросила на Джинни отчаянный взгляд.

Филип, который в этот момент взял чашку Джинни и отпил немного кофе, ничего не заметил.

А Джинни изо всех сил старалась не показать охватившего ее возбуждения. Конечно, надо было сказать Филипу, что это чисто женское мероприятие и ему там делать нечего. Но сейчас, когда на ее щеке еще не остыл его поцелуй, она не могла. И в конце концов, они ведь собирались остановиться в его квартире.

— Но мы же только пройдем по магазинам, — пробормотала Лидия.

— Вы обе — женщины!

— Поосторожнее! Это попахивает мужским шовинизмом, — сказала Джинни.

— С каких это пор забота о женщинах стала называться шовинизмом?

— С тех самых пор, как ею занялись такие высокомерные типы, как ты!

— Нелогично.

— Ну какое это имеет значение? — попробовала утихомирить их Лидия.

— Огромное! — не сдавалась Джинни. — Если бы Филип в детстве получал побольше шлепков от тебя и твоих сестер, он бы так не задавался.

— Задавался! — фыркнул Филип.

— Он не всегда такой, — сказала Лидия.

— Сомневаюсь! — возразила Джинни, видя выражение его лица.

— Джинни, а у тебя есть сестры? — спросила Лидия.

— Нет, ни одной.

— Бедняжка! — посочувствовала Лидия. — Тебе, наверное, было очень одиноко, когда ты была маленькой.

— Не особенно, — успокоила ее Джинни, — у меня же была…

И вовремя прикусила язык. Чуть было не рассказала про Бесс! Лидия начнет интересоваться, Филип по ее ответам поймет, что она почему-то не хочет говорить про единственную двоюродную сестру, примется задавать вопросы и выпытает, что настоящая мать Дэймона — Бесс! А Бесс в качестве противника Филипа будет выглядеть более чем бледно. Ни в коем случае нельзя упоминать ее имени!