Богиня луны и охоты - Лилия Фандеева Страница 16

Отец вошел в палату первым, прошел, поцеловал дочку и взял ее ладони в свои руки, присел на край кровати.

– Терпимо или совсем хреново? – спросил он. Увидав большой палец правой руки, поднятый к верху, улыбнулся. – Держись! Тут к тебе гости пожаловали. Напиши все, что видела, с чего началось и как закончилось. Я проведаю твоего боевого товарища и вернусь. Мама с Павлом приедут еще до обеда. Вещи я тебе привез.

Александра Смирного он нашел в палате мирно спящим.

– Что, полуночный ковбой, не спалось? Мне врач доложил о нарушении режима. Пойдем, поговорим, – сказал Аверин, выходя из палаты. – Как рана? Ты, я смотрю, наряд сменил. Настя была?

–Да какая там рана. Испортили шкуру немного и неглубоко. Он махал ножом от страха или для страха. Сам оплошал, винить не кого. Настя тайком пришла, оставила вещи и удалилась. Я ее и не видел. Как Диана? Меня пока к ней не пускают. Что врач говорит? – рассказывал и спрашивал Смирнов одновременно.

– Врач говорит, что сотрясение и немота пройдет. Молчит она. Сейчас у нее следователь. Саш, я не могу тебе навязывать своего мнения, но хочу посоветовать. Дело, скорее всего, до суда не дойдет. Одного привлечь вообще не за что. Он, как получил от Дианы по яйцам, так и сидел, пока его не взяли под руки. Обидчик Дианы сбежал и пока поиски ничего не дали. Охранник под протокол не скажет ни слова. Запись есть, видно, что девчонок удерживали, и драка зафиксирована и избиение. Только есть одно маленькое «но». Начала ее Диана. Ты можешь написать заявление, но я не дам гарантии, что оно дойдет до суда. При хорошем адвокате тебя сделают нападавшим, ему организуют самооборону. Я думаю, что уже сегодня тебя навестят и адвокат, и его родители. Постарайся получить от визита или моральное, или материальное удовлетворение. Реальнее будет материальное.

– И сколько просить? – поняв, о чем идет речь, улыбнулся Смирнов. – Вы выяснили, кто они такие?

– Просить, Саша, не надо. Пусть предлагают и просят они. Парни не отморозки или наркоманы, они не оправдывают Марка, но и не сливают. «Прилежные студенты» богатых родителей, таким образом, организовывают свой досуг. В клубе знают, чем троица эта занималась, но, ни разу не попалась или откупалась. Возможно, что случай с Дианой ни первый эпизод в их похождениях. Думай сам, я все сказал.

В десять часов Павел Иванович припарковал машину на стоянке седьмой городской больницы. Они с Натальей Петровной поднялись в отделение, где медсестра попросила их сразу пройти в кабинет врача. После разговора с доктором, родители входили в палату дочери с тяжелым сердцем. Диана лежала с закрытыми глазами и, казалось, спала. На тумбочке у кровати стояла упаковка с соком, лежал телефон и ключи от квартиры. Увидав родителей, она улыбнулась и жестом показала Павлу Ивановичу на выход, а матери на пакет, стоявший у тумбочки, откинув край простыни. Мать поняла, что Диане нужно помочь одеться. Справившись с пижамой, они пригласили в палату Китаева. После визитов отца и следователя, Диану навестил Санька, который снабдил подругу небольшим блокнотом и ручкой. Теперь она могла «беседовать». После получасовых переговоров, забрав список необходимых вещей, написанный дочерью, и ключи от квартиры, родители уехали. Им стоило подумать о том, что привезти для нее помимо вещей и продуктов вечером. Свой второй визит они нанесли втроем после тихого часа, привезя передачу на двоих с Сашей. Здесь были фрукты, домашний ужин, много сладостей и напитков. По совету психолога, они должны были попробовать прием шоковой терапии. Сообщить ей новость, о которой она не знает и которая, возможно, ей поможет. Первым заговорил Павел Иванович, присев к ней на кровать и положив на край тумбочки три большие алые розы.

– Дина, я думаю, ты должна уже узнать, что я не просто Павел Иванович, я твой отец. Так уж случилось. Все подробности с мамы. Это ее тайна. Я не претендую на место Александра, ты должна это знать и помнить. Мы все это время жили дружно. Может, не будем ничего менять? Я звонил своему брату и отцу, твоим дяде и деду, рассказать о твоем самочувствии и узнал не совсем приятную новость. Рано утром, Марк и его отец были застрелены во дворе собственного дома.

В палате наступила тишина, и посетители уже сомневались в правильности принятого решения. Через двадцать секунд они услышали тихий голос:

– Хорошо, что мама у меня только одна, а с двумя отцами я разберусь, – сказала Диана и заплакала, услышав свой голос.

– Ты чего, дуреха, ревешь? Радоваться надо, что заговорила, – смеялся Аверин. – Два отца из ларца, лучше, чем один. Или ты по Золотову слезы льешь? Поверь, ты ни первая им битая, были и до тебя случаи, причем летальные.

– Такие новости надо дома отмечать, а не в больнице. Сколько я здесь пробуду? Вы надолго приехали? – спросила Диана, вытирая слезы. – Я домой хочу.

– Доктор сказал не меньше недели. У тебя постельный режим. Пока ты здесь, я побуду в городе, а Паша поедет через день. Тебя выпишут, отец заступит на смену, а я уеду, – говорила мать.

– Бабушка не в курсе твоих подвигов. Будешь себя хорошо вести, поедешь, как поправишься, скажем, недели через три, на море, только с провожатым, – говорил Павел Иванович.

– Хорошо Паша придумал. Только, где взять для тебя, дочь Дианка, сопровождающего? – улыбнулся Аверин. – Возьмешь с собой Саньку? У него ранение, хотя и несерьезное, но отдых и ему требуется.

– Саньке работать надо. Он для этого и остался в городе.

– Пусть работает до отъезда и твоего выздоровления. – Паш, ты зайди в третью палату, пригласи к нам Смирнова, мы с ним поговорим, – попросил Аверин друга.

Пригласив в свою большую компанию Александра, родители обсудили возможную поездку и удалились, оставив принесенные передачи и дав молодежи поесть без своего присутствия. Ребята устроили настоящий пир, поставив розы в банку с водой. Павел Иванович уехал на следующий день, а мама Дианы осталась до выписки. Настя пришла навестить подругу через день. Вид у нее был виноватый.

– Дина, прости меня, пожалуйста. Я не думала, что все так обернется, – говорила она, стараясь не встречаться с Дианой взглядом.

– Почему ты мне не рассказала всей правды? Я бы дала тебе не двести долларов, а пятьсот и не пошла бы в клуб. Ты продала меня, подставила Саньку и думаешь: наши отношения могут остаться прежними? На что ты рассчитывала? Возможно, ты и нужна была им на одну ночь, только не факт, что для