Опасная беременность от миллиардера - Инна Стужева Страница 16

Начинаю читать. Не помогает.

Захлопываю книгу и поднимаюсь с места.

– Вы извините, Сергей, но я, пожалуй, пойду. Совсем нет времени.

– Ждать осталось не так долго, – возражает водитель.

– Неважно.

Открываю кошелек и кладу свою часть денег на стол.

– Мне пора.

Мужчина вдруг тоже поднимается.

– Извините, Женя, но я не могу вас отпустить. Приказ Давида Георгиевича. Мы должны его дождаться.

В подтверждение своим словам он делает шаг ко мне.

Вижу, он настроен решительно, потому что встает так, что перекрывает собой выход и делает это вполне профессионально.

Мне нужно срочно что-то придумать.

– Простите, мне… мне нужно отойти в туалет, – говорю, пряча глаза.

Ненавижу врать, а сейчас мне приходится это делать. На самом деле я решаю обмануть и позорно бежать, а не идти ни в какой туалет.

– В туалет без проблем. Я вас провожу.

Из моей затеи ничего не выходит, водитель следует по пятам. Доводит меня до нужного помещения, и проводит обратно к столику, когда я выхожу.

Мне остается только ждать.

Наконец, час проползает, и я вижу Бергмана, входящего в кафе. Охрана следует за ним, но не проходит вглубь помещения, устраивается за столиком у самого входа.

Сам же Бергман подходит к нам и садится напротив меня. Кивает Сергею. Тот быстро встает и уходит, пересаживается к охране. Официант почтительно кладет перед новым гостем меню.

Давид Георгиевич делает заказ.

– Женя?

И вопросительно смотрит на меня.

– Спасибо, я ничего не хочу.

Он очень красивый и в его присутствии я теряюсь. Даже мысленно называю по имени-отчеству, несмотря на… все обстоятельства. Впрочем, и сама ночь с ним теперь кажется просто сном.

– Итак, – произносит Бергман, как только официант уходит, – твой рассказ кажется несколько… нереалистичным. Я читал в отчете, что у тебя… у Юлии, есть сестра, но как-то не придал этому значения.

Официант возвращается с точно таким стаканом воды, как и у меня и ставит его перед гостем. Бергман благодарит на немецком и делает глоток.

– Женя… Непривычно. Мне нужно время, чтобы разобраться и проверить твои слова. Если все так, как ты говоришь… Ты планируешь рожать или хочешь делать аборт?

Застываю.

Заговорил про аборт.

Неужели сейчас начнет сбываться самый большой страх, и он начнет уговаривать на аборт? Если так, я должна сделать вид, что рассматриваю такой вариант, чтобы он не приставил охрану и не заставил туда идти.

– Не знаю, – отвечаю осторожно, – я еще не решила, как лучше.

Приносят заказ, Бергман принимается за еду.

– Скажу честно, я привык жить один и совсем не стремлюсь что-либо менять. Семья мне не нужна. А ребенок… Даже не рассматривал такой вариант. Слишком сложный вопрос, который требует раздумий. Также я не склонен к постоянству в личных отношениях. Сколько тебе лет на самом деле?

– Девятнадцать, – выдавливаю.

Каждое его слово, словно прикосновение к коже острого лезвия. Я чего я хотела?

– Девятнадцать, – произносит задумчиво и словно пробует слово на вкус, – так и подумал вначале, поэтому решил не связываться. Другое дело взрослая женщина, которая хорошо понимает, как по большей части устроены мужчины. Которая знает, что делать в случае возникновения… проблем. Я рассчитывал на небольшой роман с тобой, месяца на три-четыре, для обоюдного удовольствия и без обязательств. Не более.

Он снова делает глоток воды из стакана. Машинально повторяю за ним и тоже делаю глоток. В горле и правда пересохло.

– Но, если все, это маловероятно, повторюсь, но все же… Если все так, как ты говоришь, я готов помогать тебе и… ребенку, когда он родится. В случае если отцовство подтвердится. Несмотря на то, что ты ввела меня в заблуждение, выдав себя за другую. Если, конечно, решишь оставить его.

Мне хочется провалиться сквозь землю.

– Сейчас я возвращаюсь в свой особняк в Сент-Китс и Невис.

Бергман отставляет пустую тарелку и теперь пьет кофе, который успел принести расторопный официант.

– У тебя, Женя, два варианта. Первый, самый желательный, я даю тебе денег на аборт, и ты его делаешь.

Как же мне плохо. Паника, слабость, даже пульс учащается. За кого он меня принимает? Бесчувственный, жесткий, как можно так говорить?

– Второй вариант – ты едешь со мной. Будешь жить в моем доме на отдельной половине. В твоем распоряжении будут горничная и водитель. Хорошее питание. В общем, все условия. Я, естественно, буду жить своей жизнью, ты – своей. Как только родишь, и мы проведем тест, решим, что делать дальше. Если ребенок от меня, он останется со мной. Ты же получишь хорошие отступные. Могли бы провести тест и раньше, но слышал, это может плохо отразиться на ребенке. Поэтому не будем рисковать. Если он не от меня – полетите домой первым же рейсом. Что скажешь?

Несколько секунд я перевариваю услышанное.

Невольно сравниваю свое теперешнее состояние с тем, что было всего какой-то час назад. Я, как дура, радовалась встрече с ним. А сейчас единственное чего хочу – быть за тысячу километров отсюда и никогда больше не видеть этого мужчину.

Меня по-прежнему тянет к нему физически, но в остальном…после его слов про аборт и про то, что заберет ребенка…

– Что ты думаешь о моих предложениях, Женя? Если тебе нужно подумать…

– Нет, не нужно, я все решила, – выпаливаю, – буду делать аборт. Вы… правы. Я… возможно, я ошибаюсь и отец вовсе не вы. Я… соврала, что у меня больше никого не было. Испугалась, ведь у меня нет денег чтобы содержать малыша, а его отец сбежал. Но вы оказались умнее, чем я думала. Извините, мне пора идти. Простите за… этот фарс.

Вскакиваю и несусь прочь из кафе. Мимо столиков, мимо охраны и водителя.

Выбегаю и мой взгляд упирается в припаркованное тут же такси. Сажусь и сую водителю брошюру с адресом нашего отеля. Водитель кивает, и машина трогается с места.

Слезы застилают глаза.

Или аборт, или рожай. А потом, если ребенок действительно от меня, я его у тебя заберу.

Поэтому я сказала эти ужасные слова.

Мне все равно, пусть думает про меня, что хочет.

Главное, чтобы отстал.

Эта поездка с самого начала была ошибкой, я как чувствовала.

А Юлька… пусть делает, что хочет.

– Женя, ты просто дура! Как можно было упустить его????

Юля вышагивает