Джульетта Армстронг - Безмятежное море Страница 16

— Пол сказал, и, кстати, он совершенно прав, что, даже если мы не возьмем еще одного оплачиваемого сотрудника, нужно немного расширить офис. Это как раз очень легко сделать. Этажом выше скоро освободится комната, и мы устроим тебя там. Проведем от нас параллельный телефон, оснастим необходимым офисным оборудованием и назовем твой кабинет «скандинавским отделением». Что ты об этом думаешь?

Диана быстро все обмозговала и решила, что в этом плане нет ничего такого, что заставило бы ее чувствовать себя в долгу перед Полом Диметриосом. Агентству на самом деле необходимо расширяться. И если она не займет эту комнату наверху, это сделает кто-нибудь другой.

— Звучит заманчиво, — улыбнулась Диана. — Я постараюсь быть достойной громкого названия и сделаю все возможное, чтобы справиться с работой. Постараюсь освежить в памяти шведский и норвежский языки, а заодно поупражняюсь и в датском.

— Вот это меня как раз не беспокоит, — уверенно заявил Георгиос. — Тебе надо подучить греческий, чтобы не возникало трудностей в общении с местными клиентами. Но самое главное — и ты, конечно, и сама это прекрасно понимаешь — хорошее знание тех мест, по которым мы будем возить туристов. Попытаюсь уговорить Пола улучить время и поднатаскать тебя, он-то в этом деле профи.

— Было бы очень любезно с его стороны, — холодно заметила она. — Но, учитывая, что мы с ним друг друга терпеть не можем… Ладно, это второстепенный вопрос. — И быстро добавила: — Надеюсь, ты не считаешь меня из-за этого психопаткой?

— Не смеши меня. Мы с Михаилом очень любим старину Зенона, но можем понять, что люди, плохо его знающие, не разделяют наших чувств. — Георгиос немного поколебался. — Я говорю так не потому, что он принадлежит к знатной семье. Пол — довольно демократичный и неприхотливый человек…

— И все-таки, — прервала его Диана, — я считаю, что люди, выросшие в роскоши, становятся избалованными снобами. Но не будем об этом. Я не хочу краснеть за свою работу, поэтому приму любую помощь, от кого бы она ни исходила, если только она не финансовая.

— Ты должна понять, — кисло улыбнулся Георгиос, — что, работая бесплатно, ты ставишь нас в положение своих должников…

— Георгиос, это совсем другое! — возмутилась Диана. — Во-первых, я мечтаю остаться на Кипре, но ненавижу бездельничать. Во-вторых, поскольку ты брат Тео, я смотрю на тебя как на родственника. Потом, когда ты станешь важным главой процветающей фирмы, сделаешь мне ответный щедрый подарок. А пока я с удовольствием поработаю с вами.

— Тогда мы сделаем тебя своим партнером, — предложил Георгиос.

Диана покачала головой:

— Я, вероятно, останусь здесь всего на год. Пока не найду подходящей преподавательской работы в Англии или в Америке.

Вскоре Диана уже устраивалась на новом месте. За неделю она привыкла к пансиону, и, несмотря на то, что Георгиос намекал на невротические склонности Йоланды, нашла девушку очень милой и доброжелательной, решив, будто мнение Михаила относительно итальянки более соответствовало действительности.

Кириа Агата, предпочитающая, чтобы ее называли хозяйкой пансиона, была вдовой. Ее взрослые дети жили отдельно, и, скучая по ним, она сдавала комнаты молодежи, которая хотя и не могла платить так много, как пожилые люди, зато требований выдвигала гораздо меньше. Хозяйка не брала жильцов без серьезных рекомендаций, поэтому случаи, когда она кого-то выгоняла за недостойное поведение, были крайне редки. Всего жильцов было шестеро. Атмосфера в пансионе царила вполне домашняя, что порадовало Диану. Особенно ей понравилось, что у каждого была возможность в удобное для себя время приготовить простой завтрак, используя электрический тостер, или в любой момент сварить на кухне кофе.

Утром на кухне всегда кто-то суетился, и постепенно Диана начала разговаривать с другими постояльцами, понемногу учась греческому и уча соседей английскому, старательно выговаривая слова, если ее об этом просили.

Ее первой работой стал перевод рекламного буклета «Афродиты» на датский язык, вскоре отправленного в типографию. Постепенно Диана стала свободно отвечать на телефонные вопросы клиентов, наводящих справки и договаривающихся о встречах, а все свободное время проводила за книгами по истории Кипра, которые приносил ей Михаил. Он же стал возить ее по интересующим фирму местам в окрестностях Никосии. Георгиос, с головой ушедший в финансовые отчеты и сводки, не имел для этого свободного времени и не был столь хорошо осведомлен в вопросах античной истории.

Однако и Михаил не мог ей дать необходимой детальной информации. На уточняющие вопросы Дианы он отвечал как заведенный:

— Об этом ты должна спросить у Зенона. Обычно туристы не вникают в такие вещи.

Вскоре Диана заставила себя написать довольно неуклюжее, как она считала, письмо Полу, где спрашивала, не сможет ли он заехать в агентство, чтобы поговорить по важному вопросу. Ее инициативу горячо одобрили оба партнера и Йоланда. Больше недели ответа не было, но однажды утром Пол появился в офисе собственной персоной — почти такой же неопрятный и вызывающий, как в день их знакомства на борту корабля. И его манеры, на этот раз довольно вежливые, едва ли можно было назвать дружескими.

— Я работал, — объяснил он кратко свое молчание. — Но сегодня и завтра у меня есть свободное время. Если вы не против такого потрепанного спутника, больше напоминающего бродягу, я возьму вас на Саламис, — он взглянул на часы, — скажем, через десять минут. Идет?

— Я должна спросить Георгиоса и Михаила, — к своей досаде, невольно заикаясь, пролепетала Диана. — Если это вас не задержит, я спущусь и узнаю, как они к этому относятся.

— Нет необходимости, миссис Мортон, — холодно возразил он. — Я уже договорился с ними. Георгиос очень доволен. Так что, если это вас устроит, даю десять минут на сборы. Я зайду за вами.

— Спасибо.

Ее быстрый взгляд с отвращением отметил небритое несколько дней лицо Пола. Диана и не предполагала, что знаменитый археолог будет выглядеть опрятным и холеным, но избавиться от щетины он бы мог. Однако, когда в точно назначенное время он вернулся, девушка с удовольствием обнаружила, что противная щетина исчезла, и даже улыбнулась Полу. Проблеск веселья мелькнул и в его глазах, и он беззаботно заметил:

— Как видите, я понял ваш намек. Диана покраснела.

— Я ничего подобного не говорила, — возразила она. — Побоялась быть бестактной.

— Моя дорогая миссис Мортон, с четырехдневной щетиной на лице было бы слишком невежливо набиваться в спутники столь очаровательной женщине. Да, вы ничего не сказали на этот счет, но я редко встречал людей, способных так много выразить одним взглядом.